Битва свадеб - Лиз Тэлли

– Я только быстренько выясню, все ли в порядке, и мы можем продолжить в моем большом душе с двумя насадками. – Она чмокнула его в подбородок и высвободилась из объятий.

Мама собиралась провести выходные с дочерью и посетить празднество. Бронте тоже должна была приехать сегодня вечером; они планировали устроить девичьи посиделки с вином и старыми фильмами. Лоретта О’Рурк считала, что сможет проделать весь путь от Техаса в одиночку на автомобиле, хотя Теннисон и пыталась купить ей билет на самолет. Однако, по словам матери, это было «слишком дорого и напряжно», хотя водила она ужасно и запросто могла заблудиться. Раньше она никогда не перезванивала дважды…

Теннисон подхватила телефон и вернулась в кухню, надеясь, что у Джозефа не пропадет запал. Тот стоял спиной, глядя в окно над раковиной. Забытая на стойке вафля покачивалась на краю.

– Мам? – проговорила Теннисон.

– А, привет. Слушай, не могу вспомнить – на празднике обязательно нужно быть в платье? Я с собой не взяла, но проезжала тут через Тайлер и вспомнила один миленький магазинчик, куда как-то заглядывала, вот и решила спросить. Наверное, все равно слишком поздно – вряд ли у меня будет время для шопинга. Хотя, может, Бронте со мной прогуляется по магазинам, если тебе некогда.

– Нет, платье не обязательно. У тебя ведь все нормально, да? Ты обычно не звонишь два раза подряд.

Джозеф обернулся с сексуальной полуулыбкой на губах. Если его интересовало, что такого важного в том звонке, чтобы оторваться от их занятия, теперь поймет, что Теннисон хорошая дочь. Разве это по-своему не привлекательно? Ну или по крайней мере ответственная, а не просто богатая сучка в поисках молодого любовника. Потому что она правда не такая. Хоть от молодого любовника и не откажется.

– Извини, не хотела тебя пугать, – с раскаянием проговорила мать. На заднем плане у нее играла музыка. – Просто вдруг это важно. Я не хочу разочаровать Эмму и Эндрю. Ну и, наверное, немного скучно стало. Все-таки долгая поездка. А ты чем сейчас занята?

Ответить: «Одним горячим полицейским»? Нет, лучше не стоит. Мать, ревностная католичка, не одобряла случайный секс. Хотя с сексом в отношениях у нее проблем не было. Более того, она горячо выступала за разные эксперименты. Однажды даже прислала какие-то крайне странные секс-игрушки с вечеринки «только для своих», где побывала с подругами. Теннисон не знала – то ли поблагодарить в ответ, то ли позвонить отцу.

– Э-э, завтрак готовлю, – выдавила она наконец, слегка задыхаясь от щекотавших шею губ Джозефа.

– М-м, какая ты солененькая, – прошептал он ей на ухо.

По ее спине пробежала дрожь. Его руки скользнули ниже, сплелись на животе и притянули Теннисон к груди мужчины.

– Ты ведь никогда не готовишь, – раздался голос матери в другом ухе.

– Ну, я это… воду поставила кипятить, – с трудом выговорила она, закрывая глаза. Пальцы Джозефа принялись восхитительно медленно кружить по коже, подбираясь к спортивному бюстгальтеру, а губы тем временем творили что-то непередаваемое с шеей.

– Зачем? – заинтригованно поинтересовалась мать.

– Э-э, для… чая.

Руки тем временем скользнули под лифчик и обхватили грудь. После пластики Теннисон не любила чересчур активные ласки, но то, что Джозеф делал с ее сосками, продолжая шептать и дышать ей на ухо, буквально сводило с ума. Она не могла думать не то что трезво – даже пьяно.

– Ты пьешь чай? – удивилась мать. – Никогда не знала, что он тебе нравится.

Бедра Джозефа крепко прижались к ягодицам и принялись тереться о них. Вот теперь ноги у Теннисон подогнулись по-настоящему. Мягкий смешок ей в затылок заставил тоже улыбнуться…

– Да нет… Мам, давай закругляться. Не нужно тебе платье, а мне надо идти – тут один полицейский жаждет меня допросить.

– И обыскать, – прорычал тот ей на ухо, разворачивая к себе. Теннисон улыбнулась счастливой улыбкой, заметив блеск в его глазах. Очень счастливой. Она была практически уверена, что сегодня полицейский Джозеф Ретт сделает ее день.

– О Господи, у тебя проблемы?! – Голос матери стал пронзительным, в нем послышалась паника.

– Очень на это рассчитываю. – Теннисон, не выдержав, рассмеялась. – Надеюсь, он поймет, какой плохой девочкой я была, и, может, даже наденет на меня наручники.

– Теннисон Мэри О’Рурк, скажи мне, что ты шутишь!

Губы Джозефа тем временем спускались все ниже к груди. Руки тоже не оставались без дела. У Теннисон вырвался вздох, когда полицейский зашел за рамки обычного обыска…

– Шучу, шучу. Честно. Мне правда пора, мам.

– Точно все в порядке? Ты странно разговариваешь, как будто задыхаешься и… Ох… – Голос в трубке умолк.

Теннисон засмеялась.

– До скорого, мам.

– Господи, Тини, ты меня в гроб вгонишь! Ладно, пока. – И мать повесила трубку.

Теннисон бросила телефон на стол.

– У мамы все нормально. Пойдем в душ.

Джозеф, подняв глаза, подхватил ее на руки. Она обвила его ногами, и он на секунду прижал ее к столу, давая возможность оценить, насколько он готов к продолжению.

– Это ваша дубинка, господин полицейский? – пошутила она, покусывая его за мочку уха.

– Скоро узнаешь, – рассмеялся он, подхватывая Теннисон под зад. – Хорошо, что я в курсе, где у тебя спальня.

Она накрыла рот Джозефа своим и целовала его со всей страстью, на которую только была способна, пока он тащил ее по коридору.

– Как я благодарна тому еноту! Лучшие звери во всем царстве животных!

Когда они добрались до ванной, мужчина опустил Теннисон на столешницу между двух раковин и так страстно впился ей в губы, что у нее поджались пальцы на ногах, коснувшись гладкой белой поверхности выдвижных ящичков.

– Да, я теперь их тоже обожаю. По поводу душа… – Джозеф бросил взгляд на большую кабину с дверью от пола до потолка. – Мы ведь не хотим намочить одежду?

Час спустя Теннисон, перевернувшись и сонно моргая, посмотрела на Джозефа. Тот лежал на спине посреди большой двуспальной кровати, очень похожий на того самого крупного енота, которого они прогоняли отсюда больше месяца назад. Довольный, пресытившийся и, пожалуй, слегка опасный. Во всяком случае, в постели. Что есть, то есть. Кто бы мог подумать, что застегнутый на все пуговицы полицейский обернется таким диким зверем – сначала в душе, затем прижав ее к стене и наконец на мягком покрывале гусиного пуха… Это было нечто!

– Ты просто подарок судьбы. Каждый день новые приятности… Можно подумать, сейчас Рождество, – проговорила Теннисон, водя указательным пальцем по волосатой груди Джозефа.

– М-м?

– Завтра вечеринка с подарками для невесты моего сына. Я устраиваю праздник в итальянском стиле, и организатор будет здесь через полчаса…