Только кровью - Уильям Дитц

— Итак, — сказал Кван, автоматически усаживаясь на стул во главе стола, — какие у нас новости? Она раскололась?

Пачек заметила, что начальник с огромным интересом изучает ее грудь. Проявление слабости... необходимо запомнить.

— Нет, сэр, не похоже, что мисс Чен-Чу собирается расколоться. Боюсь, как раз наоборот.

Кван совсем не то хотел услышать и нахмурился еще сильнее. Первая часть его плана прошла просто идеально, но затем возникли непредвиденные проблемы, о которых он не посчитал нужным сообщить старику.

Вначале «Предприятия Чен-Чу» просто швырялись деньгами — и все они оседали в сундуках корпорации «Ноам». Однако с тех пор поток стал иссякать, более того, превратился в тоненький ручеек. Частично причина может заключаться в проблемах, возникших в мировой торговле.

Куда уходят прибыли? Кван не сомневался, что Майло Чен-Чу знает ответы на интересующие его вопросы, но ему никак не удавалось склонить ее к сотрудничеству.

Сначала Кван изображал хорошего парня, не получилось, и он решил действовать иначе. Кван махнул рукой в сторону экрана:

— Покажите.

Тамбо нажал на кнопку пульта дистанционного управления, и экран ожил. Репортаж, снимавшийся на протяжении довольно длительного времени, сократили, сделав из него короткий документальный фильм.

Первым делом Кван увидел кадр, снятый с одного из транспортных самолетов, доставлявших пленных в Идеологическую карантинную зону — ИКЗ-14.

Когда-то здесь был самый обычный кратер с озером на дне, теперь же он превратился в примитивную тюрьму на открытом воздухе, где заключенные имели право свободно перемещаться и делать все, что им заблагорассудится, при условии, что они не будут пытаться бежать. Впрочем, особого выбора они не имели, поскольку выбраться наружу по крутым склонам, которые простреливались пулеметами, не представлялось возможным.

Благодаря мятежу появились тысячи так называемых политических преступников, или «неблагонадежных» — как называла их губернатор. Некоторые из них действительно являлись искренними лоялистами, но многие были самыми обычными прохожими, попавшими в заключение по чистой случайности.

Самолет сделал круг, и Кван смог рассмотреть карьер и три вертикальных сооружения, соединенных между собой. На каждой из башен имелся прожектор и лифт, в который помещалось не более пяти человек одновременно.

Наплыв, а вслед за ним панорама карьера, снятая из лифта. У Квана возникло ощущение, будто он находится внутри, а вокруг высятся неприступные стены. А тут что такое?.. Труп? Да, и пролежал он уже немалое время — судя по торчащим костям.

Лифт дернулся и остановился, кто-то подтолкнул оператора сзади, и изображение переместилось на землю. Кван посмотрел на Тамбо. Офицер службы безопасности молча пожал плечами:

— Мы послали киборга. Одну из самых дорогих моделей. Она очень похожа на человека. Заключенные подозрительны, поэтому мы одели ее как уличную девку.

Кван кивнул и снова повернулся к экрану. Агент быстро поднялась на ноги и начала снимать карьер. Кван увидел сотни женщин. Некоторые стояли группами, кое-кто держался сам по себе, иные бродили по карьеру кругами. В озере лицом вниз плавал труп.

Появилась одна из башен, сместилась вправо и снова заполнила собой весь экран. Кван сразу понял почему и чуть не расстался со своим завтраком.

В карьере не росло ни одного дерева, лишь словно голые кости возносились к небу стальные башни. С перекладин свисало три обнаженных, посиневших тела.

Пачек увидела, что директору не по себе, и испытала удивившее ее саму чувство превосходства. Она принимала участие в этом ужасе, потому что побоялась сказать «нет». Кван же преследовал собственные цели. Следовательно, она лучше, чем он. Верно?

Кван повернулся спиной к изображению:

— Что тут происходит? Я хотел получить доклад о том, как идут наши дела, а вы устроили мне экскурсию по какому-то мерзкому карьеру! Где она, черт побери?

Тамбо поджал губы. Вице-президенты приходят и уходят. Пусть только подонок лишится благорасположения начальства, вот тогда ему ничто не поможет.

— Слушаюсь, сэр. Посмотрите на женщин. Вы обратили внимание на кусочек синей и красной материи у каждой из них?

Кван не обратил на это внимания, но не собирался признаваться в своей оплошности.

— Разумеется. И в чем же тут дело?

— А в том, — терпеливо начала объяснять Пачек, — что в тюрьме образовались группировки, банды, если хотите. Красные и синие.

— Одни поддерживают нас, другие — лоялистов, — обрадовавшись своей догадливости, заявил Кван.

— Нет, — ответил Тамбо. — Боюсь, вы ошиблись. — Он не произнес вслух слова «болван», но оно все равно витало в воздухе.

— В таком случае кто они такие? — не скрывая раздражения, спросил Кван.

— Эквивалент уличных банд, — пояснила Пачек. — Их создали мы... во главе стоят наши люди. Идея заключалась в том, чтобы разделить пленных на группы и натравить их друг на друга.

— Блестяще! — с энтузиазмом вскричал Кван. — Отлично! Просто замечательно!

— Мы рады, что вы одобряете наши действия, — сухо вставил Тамбо. — А теперь смотрите, что происходит.

Изображение переместилось влево, потом вправо, и директор заметил на земле горы всяческого мусора — обрывки бумаги, старую рваную одежду, пустые банки от концентратов. Впереди появилась толпа, люди неохотно расступались, словно не желая допускать в свои ряды новичка. Киборг, снабженный камерой, медленно пробивался вперед. Кван заметил, что у женщин в волосы вплетены красные и синие обрывки ткани.

Вскоре возникло открытое пространство, в центре которого стояла женщина. Майло Чен-Чу умудрилась и здесь выглядеть хорошенькой и ухоженной. Она была в черном кожаном пиджаке, кофточке на бретельках и черных брюках.

Кван заметил, что собравшиеся не сводят с нее глаз. Ничего удивительного — если бы аудитория состояла из мужчин. Только здесь не было ни одного представителя сильного пола. В чем же секрет, который открыла природа людям вроде Майло Чен-Чу и утаила от Квана?

Включился звук.

— Итак, — продолжала Майло, — откуда появились банды? Уже были, когда вас сюда доставили, верно? Их представители тут же бросились заманивать вас к себе. А за что они сражаются? Что им нужно? Свобода? Правда? Справедливость? Кто-нибудь из вас знает?

Камера сместилась влево, потом вправо. Никто не поднял руку.

— Вот именно, — мрачно произнесла Майло. — Они ни за что не сражаются. Но кое-чего они все-таки хотят... верно?

Майло махнула рукой в сторону одной из женщин, стоящих в первом ряду.

— Как насчет вас, гражданка? Вы принадлежите к банде синих. Чего они от вас ждут?

Женщина молчала — долго, и Кван уже решил, что она так ничего и не скажет. Но она заговорила, причем достаточно громко, чтобы ее слышали все: