Мутаген - Михаил Михайлов

– Интересуешься спортом, – осведомился капитан, – или есть что-то еще, с ним связанное?

– Капитан, сам подумай, что может быть связано со снимками таких опасных мест. Морферы, и только они, волнуют меня больше всего. В этом месте в последнее время творятся странные вещи, да и слухи ходят, что хранители оцепили стадион в ожидании какого-то нового вида мутагенной активности. К таким слухам стоит прислушиваться, они частенько правдивыми бывают. Быть может, засекли формирование какого-то уникального морфера или морферов. Слышал, наверно, что почти все такие подарочки оседают именно у сектантов, на крайний случай, у темных кланов. Для них Мутаген вообще дом родной, в то время как для нас – лишь территория вечного боя.

– Помешанные вы на этих морферах, – скривился капитан, – из-за них все неприятности. Сколько преступлений связанно с этими штуковинами, стреляют и режут друг друга за милое дело.

– А ты заскочи в гости к Мутагену на недельку и пошатайся по окрестностям. Если сразу не помрешь, в голове прояснится, быстро поймешь, зачем мы туда ходим и что означают морферы, о которых ты с таким пренебрежением отзываешься.

– Мне хватает и уже имеющихся средств. Я не настолько жаден до денег.

– Я тоже. Если видел мой счет, то должен понимать, что с этой суммой я могу прожить полжизни на теплых курортных островах, в крутом особняке, ни в чем себе не отказывая. А если отказывать в мелочах, то и всю жизнь. Тут дело в привычке и в том, что раз придя в Мутаген, очень сложно про это забыть и навсегда расстаться. Знаю искателей, у которых счета немногим меньше, чем у известных олигархов, а они продолжают месить грязь и ежечасно рисковать жизнью и здоровьем.

– Идиоты…

– Хорошо, зайдем с другой стороны, – усмехнулся я, от нечего делать решив малость просветить ограниченного незримыми шорами собеседника. – Ты человек государственный, должен уметь мыслить категориями выгоды для системы. Используя порождения Мутагена, вы, система, получаете компоненты для медицины, компьютерных технологий, оружия и принципиально новой энергетики. Это из основного… А какой-то капитан со склочным характером становится в позу и заявляет, что все это чушь голимая и на фиг никому не нужно.

Капитан только скривился, пренебрежительно относясь к моей речи. Ну и пусть. Майор-то явно поумнее, да и критически мыслить способен. Это так, цепной пес, обученный хватать и не пущ-щать. Переубеждать его не только сложно, но и неинтересно. Увы, лекарством от скуки для меня этот капитан не станет.

Причины… Естественно, помимо сказанного, лично у меня была и еще одна, куда как более весомая. Вот только говорить о ней я никоим образом не собирался. Также не сообщу, зачем у меня в действительности висят все эти фото со стадионом, запечатленным со всех сторон и в мельчайших подробностях. Мне очень сложно было доставать такие специфические снимки, но все же нет ничего нереального. Вот они. На стеночке висят, символизируют. Теперь только по одной памяти могу пройти до стадиона и по всей его площади с закрытыми глазами. Это если забыть про мутантов, хранителей и прочие пакости Мутагена.

Насчет рейда мое мнение было неоднозначно. То место, куда надо идти, очень опасно, а в последнее время там творятся и вовсе странные дела. Твориться они стали одновременно с возникшей шумихой вокруг центра биотехнологий, и, сдается мне, что это все связанно между собою. Плюс слова майора о том, что даже внедренным в среду искателям знать об этом рейде не стоит, наводят на определенные мысли. Похоже, ведомство Воронцова с кем-то конкурирует. Хотя почему с «кем-то»? Помимо УМК есть и военные, и обычные спецслужбы, и контрразведка… Все они пасутся на одном поле, частенько перехватывая друг у друга от одного и того же пирога вкусные кусочки, только с разных концов. Как бы не попасть между молотом и наковальней. Впрочем, я уже попал. Теперь надо выбираться с наименьшими потерями.

Думы о предстоящих проблемах полезны, но стоит и о себе поразмыслить. Если уж иду к Мутагену с группой, из незнамо кого состоящей, то придется действовать иным манером. Раньше я знал, на кого могу рассчитывать. Тут же… Решено, буду работать в паре со Штырем, а остальных просто прикрывать по мере возможности. Все остальные варианты быстро приведут к гибели самой группы и моей за компанию.

Сообщив капитану, что собираюсь вздремнуть и чтобы тот вел себя потише, я ушел в спальню и упал на кровать. Сон пришел быстро и дал мне долгожданный отдых, в котором я сильно нуждался. Уже вечером я проснулся, наскоро перекусил нехитрым ужином и вновь завалился спать. Выспаться следовало с запасом, так как посреди опаленных Мутагеном территорий это не всегда получается.

Вот так, чередуя перекусы и дрему – крепкий сон кончился уже к обеду следующего дня, – я просидел дома до указанного майором срока. Все поменялось после звонка, поступившего на сотовый капитана. Перекинувшись несколькими короткими фразами, он сообщил мне:

– Пора.

С группой меня познакомили следующим утром, когда она собралась в полном составе. Кроме меня и Штыря, тут было шесть человек. Двое ученых, одна из которых была молодая женщина, три человека непосредственной охраны и один типус, по всем повадкам похожий на Воронцова. Безопасники не сумели удержаться от того, чтобы не включить в группу своего сотрудника. Блин, такое разномастие только повредит делу, случись какая неприятность.

– Послушай, майор, – обратился я к Воронцову, отведя его в сторону, – за кем из них больше всего нужно наблюдать? Это я спрашиваю на предмет того, кого надо вытаскивать из переделки в первую очередь.

Тот посмотрел на меня и потом тихо ответил:

– Женщину. Она самая важная часть всего мероприятия. Без нее придется подготавливать новую группу.

– А второй научник?

– Ее помощник, но он посвящен постольку-поскольку. Что-то и сам сможет сделать, но без нужной информации фактически бесполезен.

– Серьезно. И кто же такая эта вот относительно юная мадемуазель?

– Из института по изучению Мутагена и его порождений, – через силу выдавил майор, не желая делиться инфой, но вынужденно это делающий. – Очень способная, почти гений, хотя и мало кто в этом готов признаться. Про Мутаген и его тварей знает побольше некоторых профессоров, что сидят в Остроге и штаны протирают.

– Это зря, – покачал я головою. – Про Мутаген знать много только из письменных источников невозможно. А те ученые из Острога хоть иногда, но все же сами выходят за пределы охраняемой территории. Вот и получается, что по опыту они ее заткнут за пояс. Я предпочел бы общаться с любым из них, но не с этой институтской красоткой.

Майор пожал плечами и промолчал, сворачивая разговор, из которого я получил жалкие крупицы информации. Что ж, и на том спасибо, ведь мог и просто промолчать, непонятно какими доводами мотивируя повышенную секретность.

– Привет, Умник, – поприветствовал меня Штырь, когда я приблизился к группе своих подопечных.