Наследник от Тирана - Ада Ридель

– Ничуть, – кидаю. Нет. Никакого губернаторства. Убогое место. – Я ведь говорил, Саид. Мне плевать на пост. Город – теперь не мои проблемы.

– Как хочешь, – хмыкает. – Ладно. Я пойду, ты прервал мне весёлый вечер с одной девчонкой.

Хм. Саид да с девушкой? Я думал, он после Златы ещё не оправился. Хм, постойте-ка. Он свою девчонку нашёл, что ли?

– Ты...

– Приедешь – поговорим.

Он отключается. Я кидаю телефон на кровать. И запиваю таблетку водой. Милана как знала – голова трещит. Думаю пойти лечь спать дальше, но встаю с кровати и иду на выход. Открываю дверь, и тут же в грудь утыкается чей-то носик. И я узнаю его по одному касанию. Он у неё вечно холодный, даже летом.

Опускаю взгляд вниз на тёмную макушку. На кудрявые волосы, торчащие абы как. Выглядит заспанной, судя по лицу. И, увидев меня, как будто просыпается.

– Ой, ты проснулся, – делает шаг назад, потирая ушибленный нос. – Я разбудила?

– Нет.

Улыбается.

– Как спалось?

– Плохо. Голова болит.

– Мне тоже, – выпаливает. – У Камиллы в комнате неудобная кровать. Поэтому я пришла спать к тебе.

Уголки губ тянутся вверх.

– Значит, ко мне, – говорю медленно, смакуя эти слова. С предвкушением, интересом. Ладонь сама тянется к её тонкой талии, которую обвиваю рукой. Чувствую её разгорячённую кожу даже через тонкую ткань. Только сейчас замечаю на ней розовую пижаму. Короткий топик и такие же короткие шорты. Вижу их, и слюна во рту образовывается.

Какой же лакомый у меня кусочек.

Притягиваю к себе.

– Тогда пошли спать.

Она прищуривается, утыкается ладошками в мои плечи.

– У тебя голова болит, – выпаливает. Сразу понимает, чего я хочу. Эту девушку я желаю постоянно. Будь то день, то ночь. Будь она не умытая или потрёпанная. Я обожаю, когда она одета с иголочки. Потому что потом становится помятой, неаккуратной.

– Болела, – усмехаюсь и затягиваю в комнату. – Но увидел тебя, и всё прошло.

– Врёшь, – я закрываю за нами дверь. Подхватываю Милану на руки и несу до постели.

– Я никогда не лгу.

Почти.

Опускаю девчонку на кровать, нависаю сверху. И тут же припадаю к любимым щекам. Целую, не выпуская Милану из рук. Стараюсь быть аккуратным, не сделать ей больно. Прислушиваюсь к каждому её вздоху, выдоху. Ловлю каждое движение и слово.

– Ты только что мне соврал.

– Может быть, – загадочно улыбаюсь и вновь возвращаюсь к моей вкусной девочке.

– Ну, на коленочках её хотя бы можно подержать? – хнычет именинница, пытаясь забрать у Николь Камиллу. Подруга детства смотрит на меня с вопросом. Не знает, как поступить.

Вот женщины.

– Ну, дай, – закатываю глаза, размахивая журналом над мангалом с шашлыком. Мельком смотрю за тем, как Милана подпрыгивает радостно со стула и хватает малышку на руки. Садится, пристально смотря на меня и показывает, какая она хорошая.

Усмехаюсь и дожариваю шашлык, пока она играется с дочерью. У нас сегодня есть повод. У Миланы день рождения. Ради этого сегодня с утра съездил в город. Сам! Купил ей подарок.

Ждёт её в комнате. Я купил пароварку. Не знаю, зачем, Милана её очень хотела. Говорила, что хочет готовить в ней, чтобы похудеть. Жаловалась, что после беременности пополнела. А как по мне – она стала ещё шикарнее. Бёдра стали округлее. Грудь увеличилась. Щёчки немного стали заметны. Нравится она мне такой, какая есть.

Поэтому техника эта для меня – вещь бесполезная, но если она поднимет ей настроение…

То ладно.

Но подарю немного позже. Она лежит в кабинете с допотопным компьютером, который не хочу включать. Там письмо пришло с результатом на электронную почту. И надо было его сразу открыть, но я решил оставить это на вечер. Я и так знаю результат.

Доделываю шашлыки, зову всех на веранду. Сажусь рядом с Миланой, которая продолжает сюсюкаться с дочерью.

Я невольно опускаю взгляд вниз, на её живот.

Плоский.

А в нём – три сорванца.

Или хулиганки. И предположить не могу. Даже не знаю, кого хочу. Наверное, всех и сразу.

Раньше я был категорически против девочек, но…

Эти карие огромные глаза поменяли всё.

Вот и сейчас смотрят на меня. Радостно так, с детским восторгом в карих радужках.

Кама прыгает на руках у Миланы и издаёт громкое:

– А!

Просится на ручки, и я не могу ей отказать. Вечно недовольная мать фыркает, скрещивает руки на груди. Дуется несколько минут, но потом поддерживает разговор Николь.

Мы сидим недолго. Солнце садится, Камилла начинает зевать, и мы расходимся по своим делам. Я всё же иду к себе в кабинет. Достаю свой новый ноутбук, купил сегодня в городе. Решаю опробовать сразу, так быстрее. Захожу на почту.

Пальцы немного дрожат.

Но жму мышкой по сообщению из клиники.

Справка перед глазами появляется.

Скольжу быстро взглядом по буквам, чтобы не мучиться.

Сердце внутри колотится быстрее.

Вот-вот из груди вырвется. Грудную клетку порвёт.

Твою мать, пусть всё будет нормально!

Нахожу строку. Процент.

Девяносто девять и девять.

– Па!

Вздрагиваю и резко захлопываю крышку ноутбука. Будто боюсь, что сейчас кто-то увидит и спугнет. Смотрю вперёд на ползущее по полу чадо. Как она здесь оказалась?

Постойте, мне показалось, или она?..

– Ам-ам, – смеётся и только быстрее начинает ползти в мою сторону. Улыбка сама по лицу расплывается. Встаю с кресла, поднимаю малышку с пола и чувствую крохотные ладошки на лице.

– Ты кушать хочешь? Ты разве не с Миланой?

– Па! – голосит и даёт звонкую пощёчину.

Удивительно. В этой жизни пощёчины мне давали только две женщины. Этот маленький кареглазый комочек и её мать.

Ладно. Заслужил.

– Так вот ты где! – прямо из дверного проёма доносится тонкий и нежный голосок. Милана. Упирается руками в бока и недовольно смотрит в нашу сторону. Хмурится, поджимает губы. – Секретничаете? Без меня?

И надвигается, словно тайфун, на нас. Выхватывает дочь из рук, хотя прекрасно знает, как я отношусь к этому. Чуть не кричу, но беру себя в руки. У неё день рождения. Ничего же не случится, если она подержит малышку на руках пару минут? Я слышал, что беременным нельзя тяжести. Выкидыш может быть. А мне такое не нужно.