Плененные любовью - Элейн Барбьери

Аманда опешила: да как до такого можно было додуматься?! Неужели Роберт вообразил, что можно просто взять и вычеркнуть из жизни несколько месяцев и начать снова как ни в чем не бывало?..

— Но, Роберт, я ведь уже замужем за Чингу, и он…

— Не смей вспоминать при мне поганого имени этого дикаря! — зарычал Роберт, кипя от ярости. — Все равно он уже покойник — можешь поверить, я позабочусь об этом, как только его отыщу! Ты Моя, только моя, — повторял он, крепко прижимая Аманду к себе, — и я никому больше не позволю тебя похитить!

Аманда сдавленно охнула и застыла — так напугала ее бешеная ненависть, звеневшая в голосе Роберта и полыхавшая во взгляде.

— Ну, пойдем же скорее! — тянул он ее, не принимая во внимание, что она не хочет немедленно отправляться с ним. — Смотри, уже рассвело совсем. Нам нужно торопиться!

Аманда с немой мольбой посмотрела на Адама, который все это время оставался в стороне: молчаливый, внешне безучастный свидетель их разговора. В ответ на выразительный взгляд он с сожалением ответил:

— Я пытался переубедить его, Аманда. Я твердил, что ты ушла сюда по собственной воле, но Роберт не желал мне верить. И я решил отправиться с ним, ведь ему одному идти было бы очень опасно.

Тут Аманда с беспощадной ясностью представила жуткую картину, увиденную во сне Кахакетит, и запоздалое прозрение ледяными тисками сдавило сердце. Потому что снова она оказалась бессильна что-либо изменить, снова мужчины решали за нее ее судьбу и лишали права выбора, не желая поинтересоваться, чего хотела бы она сама. Понимая, что дальнейшие споры неминуемо приведут к стычке, в которой могут погибнуть дорогие ей люди, она вынуждена была подчиниться Роберту. По крайней мере, если они уберутся из деревни достаточно быстро, появится надежда избежать кровопролития.

Еще раз взглянув на виноватое лицо Адама, она решительно обратилась к Роберту:

— Мы не успеем уйти далеко — меня хватятся и снарядят погоню. Вы с Адамом лучше уйдите прямо сейчас и ждите меня в лесу за вигвамом. А я присоединюсь к вам сама, только сперва зайду к Нинчич и скажу, что решила вернуться к своему народу.

— Черта с два я позволю тебе!.. — взорвался было Роберт, но его возмущение заглушила мягкая ладошка, прижавшаяся к губам.

— Ты не должен бояться, Роберт, — спокойно, уверенно возразила она. — Вот и Адам может подтвердить мои слова. Я считаюсь членом племени абнаки и имею право уйти отсюда, когда пожелаю. Я оставалась здесь вовсе не по принуждению. Я сама выбрала эту жизнь, потому что считала, что навсегда лишилась своего места в мире бледнолицых.

— Аманда, дорогая! — только и смог вымолвить Роберт, и голос его был полон той самой боли, что терзала его на протяжении долгих месяцев разлуки.

— Пока вы будете ждать в лесу, я смогу все спокойно объяснить Нинчич. Я попрошу ее передать Чингу, что наша совместная жизнь кончена. Он отнесется с уважением к тому, что я решила, и не станет гнаться за нами.

— Ну уж нет, теперь я тебя ни на шаг не отпущу! — разозлился Роберт. Но Аманда твердо стояла на своем:

— Роберт, или ты согласишься со мной, или я вообще откажусь возвращаться.

Несколько долгих мгновений он гневно разглядывал ее лицо, выражавшее твердую решимость.

— Так и быть, я позволю тебе задержаться на пару минут. Но учти, если тебя не будет слишком долго, я сам явлюсь за тобой!

У Аманды вырвался вздох облегчения.

— Не бойся, Роберт, я приду, раз обещала.

Она собралась надеть на ноги мокасины, но из-за огромного живота это было сделать не так-то просто — тем более в такой спешке. Осторожно покосившись на Адама, Аманда уловила его добродушную улыбку. В следующий миг Адам молча взялся за шнурки и помог Аманде обуться, тогда как Роберт с тревогой выглядывал из вигвама. В эту минуту зеленые глаза Адама выдали таившуюся на самом их дне боль, и Аманда едва не разрыдалась в ответ на его безмолвное сочувствие. Но тут раздался голос Роберта. Он обернулся к Аманде и с угрозой напомнил:

— Не забудь, я сам явлюсь за тобой, если ты не придешь.

Мужчинам удалось незамеченными добраться до опушки, а Аманда, полная мрачных предчувствий, поспешила к Нинчич. Из-за нехватки времени приходилось говорить кратко и как можно более убедительно:

— Скажи Чингу, что я сама приняла это решение, потому что захотела вернуться к своему народу. Я не желаю, чтобы он ходил за мной. Я больше не его жена!

Стараясь не думать о той боли, которую причиняют индианке эти грубые слова, Аманда торопливо поцеловала Нинчич в морщинистую щеку и выскочила вон. Однако внимательная Нинчич успела заметить ее смятение и следы слез на бледном лице.

Не чуя под собой ног от страха, что Роберт не утерпит и выкинет какую-нибудь глупость, Аманда торопилась на место встречи, задыхаясь на бегу. Мужчины молча вышли из укрытия, встали спереди и сзади от нее и повели в глубину леса, где были привязаны три верховые лошади. Дальнейший путь предстояло проделать в седле.

Наслаждаясь ни с чем не сравнимым мягким прикосновением к коже чистых белых простынь, Аманда не спеша потянулась и прикрыла глаза. Все тело ломило после бесконечной скачки по лесам, и так приятно было чувствовать под собой пуховую перину! Они вернулись в форт Эдуард уже несколько дней назад, однако до сих пор Аманде с трудом верилось в реальность событий, свалившихся на нее как снег на голову и вновь круто изменивших ее жизнь. При этом никто не позаботился дать ей время подумать самой и решить, чего она хочет, — после того, как Роберт с Адамом неожиданно заявились в деревню абнаки, ей ничего не оставалось, как сбежать вместе с ними. Инстинкт безошибочно предупредил ее, что попытки спорить с Робертом — не говоря уже об отказе бежать — будут иметь еще более плачевные последствия. Но теперь, наслаждаясь покоем и уединением в спальне Бетти Митчелл, которую с охотой уступила несчастной пленнице обливавшаяся счастливыми слезами хозяйка. Аманда со страхом размышляла над последствиями своего отчаянного шага. Роберт не желал слушать никаких возражений и твердил о том, что женится на ней, как только родится ребенок. Впрочем, как она могла растолковать ему причину своих сомнений, если сама не успела разобраться в собственных чувствах? Конечно, она рада тому, что Роберт по-прежнему готов взять ее в жены, вот только…

А кроме того, где-то поблизости всегда находился Адам: молчаливый, внимательный, он был способен ободрить Аманду одним своим присутствием. Ее так и подмывало броситься к нему на грудь в поисках поддержки и утешения, чтобы хоть на миг позабыть о своих горестях и тревогах, но Роберт не отходил от нее ни на шаг: он скалой возвышался между ней и теми, кто искал ее общества, или теми, чье общество искала она сама.

Воспоминание о том, что случилось этим вечером, вызвало на ее губах грустную улыбку. Кое-как втолковав Роберту, что она устала и хочет прилечь, Аманда наконец выпроводила его и отправилась в постель, но долго лежала и не могла заснуть — совсем как сейчас. Наконец она встала, завернулась в накидку и вышла подышать ночным июньским воздухом — может, прохлада и свежесть принесут успокоение измученной душе? Но стоило ей шагнуть за порог, как в густой тени шевельнулась чья-то фигура, и Аманда испуганно охнула.