Миллионеров украшает скромность - Инна Павлова

Божениной матери не оказалось, как сообщила соседка, развешивавшая во дворе белье. Она занималась похоронами, а вот младшая сестра, Марина, была дома.

— Такое горе, — качала головой женщина. — Потерять ребенка, что может быть ужасней? А что вы хотели?

Для меня важнее было то, чего я не хотела. Я абсолютно не нуждалась в расспросах, на которые все равно не дала бы вразумительного ответа. Пришла пора использовать «секретное оружие», до сих пор дремавшее в спортивной сумке.

— Ты не сварилась там, Басенька? — заботливо поинтересовалась я, расстегивая «молнию». — Она, наверное, хочет пить.

Отделавшись от доброжелательной, но, как и большинство пожилых женщин, любопытной дамы, я поднялась на второй этаж и позвонила.

Девчушка лет четырнадцати — пятнадцати, безбоязненно распахнувшая дверь, шарахнулась от меня, как от прокаженной. Выражение ее лица, моментально ставшее из равнодушно-скучающего отчужденным и недоброжелательным, удивило меня до крайности. Она что, подозревает меня в попытке ограбления? Или, того хуже, полагает, что я хочу ей впарить кофеварку?

— Мне надо с тобой поговорить, — решительно сказала я, протискиваясь в крошечную прихожую. — Если боишься, что причиню тебе зло, оставь открытой входную дверь.

— Я вас не боюсь, — огрызнулась девочка. — Но и разговаривать не стану. Уходите!

— Да что я тебе такого сделала? — удивилась я. — Ты же меня впервые видишь, чем я тебе не угодила?

Девчушка оказалась физически неслабой. Похоже, увлечение спортом у них в семье фамильное. Она вытолкала меня и уже собиралась захлопнуть дверь, когда я пустила в ход последний козырь:

— Марина, нам действительно надо поговорить, и я хочу компенсировать тебе потраченное время.

Я достала из кошелька бумажку в двадцать левов и показала грубиянке. И все равно сдалась она не сразу. Я еще минут десять ее уговаривала и упрашивала. До тех пор, пока Бастинда не подала раздраженный голос из сумки. Ах да, я же собиралась ее напоить!

— У вас там кошка? — живо заинтересовалась девочка, и лед был сломлен.

Меня не только пустили в прохладную квартиру — обеим гостьям поднесли холодной минералки. И опять мне досталось меньше. Бастинда явно умеет заводить почитателей.

Причиной моего интереса к гибели Божены Марина озаботилась не сразу. То, на что взрослые обращают внимание первым делом, дети или совсем не замечают, или проявляют гораздо меньше любопытства. К тому моменту я уже успела выяснить кое-что важное.

Ее сестра незадолго до смерти познакомилась с иностранцем, на которого возлагала определенные надежды. Божена всегда стремилась уехать куда-нибудь на Запад, лучше всего в Америку. Пределом мечтаний не очень симпатичной, но честолюбивой и упорной девушки был брак с состоятельным иностранцем. Ни внешние данные, ни возраст суженого при наличии у него финансовой стабильности роли не играли. Описание, сделанное девочкой, наводило на мысль, что Божена встречалась с Пагошем.

— Они часто виделись?

— Не знаю, Боженка много работала. Но когда у нее были выходные, они иногда ходили в ресторан.

— В «Макдональдс»?

— Нет, конечно. Это не ресторан, а так, забегаловка.

— А к вам домой он приходил один раз или несколько?

— Я его видела два раза. Но он мог бывать и чаще, — признала девочка, — я редко бываю дома днем.

— Ты не слышала, о чем они говорили? — на всякий случай поинтересовалась я, догадываясь, что вряд ли узнаю что-либо существенное.

— Я же не подслушивала, мне было ни к чему, — пожала плечами Марина.

Бастинда, пристроившаяся у нее на руках, потянулась и мурлыкнула, девочка погладила шелковистую спинку и, как будто на что-то решившись, сказала:

— А можно я тоже кое-что у вас спрошу?

— Конечно.

— Вы любите Петра?

— А кто это? — изумилась я.

— Не притворяйтесь, я все знаю, — насупилась Марина.

Мои заверения, что я никогда не только не питала каких-либо чувств к упомянутому джентльмену, но и вообще не имею удовольствия быть с ним знакомой, вызвали у подростка неконтролируемую ярость. Я испугалась не на шутку, но девочка выбежала из комнаты и вернулась с фотографией.

Боже, опять! Что на этот раз? И в чьем кармане она лежала? Неужто у погибшей Божены?

Меня на снимке не оказалось, и я с облегчением вздохнула. Надо же, хоть один-единственный раз меня не в чем обвинить!

Оказалось, радовалась я напрасно. Мало того что Марина приписывала мне похотливое желание завладеть красавцем на фото, она еще и утверждала, что на второй половинке изображения, которую она отрезала, была именно я!

— Давай разберемся по порядку, — предложила я. — Этот человек и есть Петр?

— А то вы не знаете!

Догадаться, почему малышка взбесилась, труда не составило. Этот самый Петр — предмет ее девичьих грез. А уж где она могла его видеть, сообразить несложно.

— Марина, — миролюбиво заговорила я. — Давай не будем ссориться. Я даю тебе честное слово, что не обманываю. С этим человеком у меня нет ничего общего. Не отрицаю, я его несколько раз видела, — он ведь работает в «Макдональдсе», там, где и твоя сестра? — но я никогда с ним даже словом не перемолвилась, уж не говоря о любовном романе.

По-моему, я была достаточно убедительна. Марина почти поверила, что с красавцем официантом у меня ничего не было.

— Но тогда как вы оказались на фотографии?

А вот это действительно хороший вопрос. Я пригляделась повнимательней. И кое-что мне ужасно не понравилось. А именно кусок рукава, который девочка не отмахнула только потому, что иначе ей пришлось бы оттяпать своей пассии часть плеча. Рукав очень напоминал расцветкой Милочкин подарок, комбинезон, который я так не люблю и который надевала в своей жизни не больше трех раз. Один из них — здесь, в Болгарии. Если допустить, что девочка ничего не перепутала и с красавцем на фото соседствовала именно я, то как это вышло? Я ведь точно знаю, что с Петром не только не фотографировалась, но и рядом не стояла. Монтаж? Скорее всего. Но с какой целью? Кому это понадобилось?!

— У тебя не сохранилось другой части фотографии?

— Я порвала ее, — нехотя призналась ревнивица. — А зачем вам?

— Пока не знаю, — не стала я откровенничать, хотя кое-какие догадки появились. — Тут слишком много непонятного.

У меня имелся последний вопрос, хотя я приблизительно догадывалась, каков на него будет ответ.

— Где ты взяла эту карточку?

Я оказалась права на все сто. Фотографию Марина выкрала у Пагоша. Она заметила, как он демонстрировал ее сестре, еще в самом начале их знакомства, и не удержалась.

О том, чтобы хоть на время изъять карточку, не могло быть и речи, я не стала и просить. Но Крысилов, если у него возникнет желание оторвать седалище от кресла и заняться изучением более чем удивительных совпадений, наверняка сумеет охмурить малолетнюю ревнивицу, падкую на красивых молодых мужчин, и выудить у нее снимок. Хотя что ему это даст без уничтоженной второй части? Ничего. Если только он не поверит мне на слово.