Женщина без лица - Алена Белозерская

– Когда ты к нему возвращаешься? – спросил Роман.

– Скоро, – уклонилась от прямого ответа Леона.

Он чуть было не произнес вслух, что не хочет расставаться с ней, но вовремя промолчал. Роман вдыхал запах ее волос и думал о том моменте, когда она уйдет. Впервые в жизни он боялся, что женщина, которую он держит в объятиях, покинет его навсегда. В то же время это веселило. Он предположил, что ранее такими страхами терзались его любовницы, а сейчас он сам всячески противился расставанию.

– Что вас связывает?

– Чувства, – просто ответила Леона. – Тебе еще не надоело спрашивать?

– Нет, – Роман прижал ее к себе, не давая возможности пошевелиться. – Ты его любишь?

– Не будь занудой. И не заставляй меня думать, что я ошиблась.

– Леона, я ведь тебе кого-то напоминаю, – Роман разжал объятия, потому что она начала вырываться. – Ты куда?

Она выбежала из комнаты, в гостиной подняла с пола платье и быстро натянула его на себя.

– Что случилось? – Роман схватил ее за руку. – Что я такого сказал?

– Ты ведешь себя, как мой муж, – Леона дернула руку на себя. – Я сбежала от него, потому что мне надоел контроль. Мы с тобой всего лишь переспали, а ты уже накидываешь на меня аркан. Какая разница, первый ты у меня или нет? И ты мне никого не напоминаешь!

Роман встал перед дверью, чтобы Леона не выбежала из номера.

– Что за истерика? – спросил он. – Да, я спросил. И что здесь такого? Обычное любопытство. Разве тебе не интересно что-нибудь узнать обо мне?

– Нет, – слишком быстро ответила Леона и, заметив улыбку в его глазах, добавила: – Секс с тобой чертовски приятен, но я не хочу отношений. Я не хочу узнавать тебя, мне все равно, какой ты. Ты лишь…

– Напомнил тебе кого-то, – подсказал Роман. – Поэтому ты и позвонила. Решила, что я помогу тебе вернуться в прошлое, – он отошел от двери, показывая, что больше не будет удерживать ее. – Уходи.

– Роман, я… – Леона хотела обнять его, но он увернулся.

– Возвращайся к мужу, – сказал он. – Секс может быть хорош только тогда, когда реален. Ты сегодня спала не со мной, не так ли?

Леона молчала. Она смотрела в его обиженное лицо и понимала, что он говорит правду. Только сейчас Леона отчетливо увидела причину, по которой решилась изменить мужу. Сходство Романа с тем, кого она до сих пор любила, было очевидным. Темные волосы, разрез глаз и абрис губ, одинаковый рост и атлетизм фигуры, изящность движений – все было до боли похожим. Леона застыла в оцепенении от нахлынувших воспоминаний, и Роман со злостью взял ее за плечи и встряхнул. Она всхлипнула, схватила сумочку, но не удержала ее в руках. Со слезами на глазах Леона принялась собирать рассыпавшиеся по полу вещи. Роман не помогал ей, лишь стоял в стороне и свысока смотрел на ее суетливые движения. После того, как Леона выбежала в коридор, он с силой захлопнул дверь, навсегда удаляя ее из своей жизни.

Через час он остыл и понял, что совершил недопустимую ошибку, позволив Леоне уйти. Он поднялся на этаж выше и постучал в дверь номера, который она сняла, но ему никто не ответил. Администратор сказал, что синьора выехала из отеля пятнадцать минут назад. Роман с яростью стукнул по стойке и тут же извинился.

– Ваша дама вернется, – утешила его стоящая рядом немолодая женщина с собачкой в руках. – Мы всегда возвращаемся к тем, кого любим.

Роман печально улыбнулся.

– Мадам, – обратился он к ней и заметил, как вспыхнули ее щеки, – вы великодушны, – Роман учтиво поклонился и побрел к лестнице.

Перепрыгивая через ступеньки, он за секунды домчался до третьего этажа и влетел к себе в номер. Роман знал, что ведет себя как мальчишка, что слишком ярко и остро переживает отъезд Леоны, но не мог успокоиться. Ему было тяжело дышать, и сердце стучало внутри, как сумасшедшее. Если бы он был женщиной, то наверняка уже разрыдался бы. Во всяком случае, Полина уже давно выла бы на весь отель, проклиная день, когда встретила его. От мысли об этой рыжеволосой бестии стало легче на душе. По крайней мере, с ней все было просто. Нет любви – нет мучений. Любовь и сопутствующая ей атрибутика в виде переживаний и прочей мишуры – это глупое и бесполезное дело, лишь отнимает время и энергию. Роман уже собрался и дальше развить свою мысль, как вдруг увидел под стулом белый пузырек. «Хлорохин», – прочел он надпись на баночке. Звучит, как название снотворного. Должно быть, выпал из сумки Леоны.

Роман прошел в спальню и прилег на кровать. Он поставил бутылочку на тумбочку и долго смотрел на нее. Из отеля в тот день он больше не выходил, просто лежал в постели и размышлял о своей жизни. Ему вспомнился отец, генерал Риммин и расследование, которым он должен заниматься. Грусть, злость и усталость одновременно навалились на него. Роман подумал, что ему надоел его образ жизни, надоели отели и бесконечная череда женщин, с которыми он проводил ночи в этих же отелях. Ему захотелось иметь свой дом, куда он будет приходить каждый день, захотелось просыпаться рядом с любимым человеком. Каскад эмоций и приключений больше не захватывал его. Роман желал постоянства. Не обыденности и серой бытовой несуразности, а именно постоянства, в которое он вкладывал понятие верности во взглядах и в чувствах. Ему вдруг захотелось бросить все, Интерпол, Риммина и его вечные задания, из-за которых он вынужден носиться по всему миру, не имея ни постоянной прописки, ни более-менее устойчивого будущего, оставить отца с его невыносимыми претензиями и купить домик у моря. Он представил, как будет жить в нем, без тревог и суеты, вдали от женщин и цивилизации, и скривился от этой картинки. Нет, так жить он не сможет. Не стоит себя обманывать. Возможно, первые два-три дня он найдет чем заняться, а потом заскучает.

Роман услышал, как хлопнула входная дверь, и накрылся с головой одеялом, догадавшись, что это Полина вернулась из Лондона. Значит, уже вечер? Неужели он целый день пролежал в постели, упиваясь своей «трагедией»?

– Сафонов, ты заболел? – Полина присела рядом и стянула с него одеяло.

Он резко вскочил и повалил ее на кровать.

– Болван! – взвизгнула Полина. – Отпусти! Такое чувство, будто ты за время моего отсутствия не выходил из номера. Иди побрейся, а то колешься, как наждачная бумага!

Она поднялась с постели и осмотрелась. По комнате летал незнакомый запах, закрались подозрения, что Роман весело проводил время без нее, но Полина решила не озвучивать мысли вслух. И без того она третировала его ревностью, поэтому сдержалась.

– Собираешься лететь в тропики? – спросила она, указав рукой на пузырек с таблетками, и скрылась в ванной.

– С чего ты взяла? – удивился Роман.

Полина не ответила, потому что не расслышала его вопроса из-за шума льющейся воды. Приняв душ, она вошла в комнату. Романа в ней не было. Он сидел в гостиной перед ноутбуком, читая инструкцию к применению хлорохина, которую нашел в Интернете.

– Хлорохин используется для лечения малярии, предупреждает приступы малярии, быстро купирует симптомы начавшегося приступа и полностью уничтожает возбудителя, – прочитала Полина вслух, стоя за его плечом. – Когда я летала в Южную Америку, мой врач рекомендовал регулярно принимать этот препарат. Мне повезло: ни один малярийный гад не укусил меня, а если и укусил, то это на меня не подействовало. Кстати о тропиках, – Полина села напротив Романа на диван и с блаженством вытянула ноги. – Ты еще не узнал, как погиб сын Д’Ареццо?