Ленд-лиз. Дороги в Россию. Военные поставки США для СССР во Второй Мировой войне. 1941-1945 - Роберт Джонс

Самолет С-54 коснулся взлетной полосы в Москве очень холодным днем 18 октября. Для того чтобы поприветствовать Халла и нового посла, прибыли Молотов, Литвинов, Андрей Вышинский и Иван Майский. С группой высших чиновников советского МИДа они стояли, улыбаясь, перед почетным караулом солдат Красной армии, стоявших будто они проглотили аршин (по стойке «смирно», как положено, – американскому автору не понять. – Ред.). Их штыки отражали лучи заходящего солнца8.

В тот же вечер началась Московская конференция. Три министра иностранных дел, Антони Иден, Молотов и Халл, встретились в сердечной и деловой обстановке. Встречи продолжались до 30 октября; в их ходе был проведен целый ряд переговоров по дипломатическим и экономическим вопросам, многие из которых определяли цели на послевоенный период. К достижениям конференции относится и заявление четырех союзных государств (США, Великобритании, Советского Союза и Китая) о создании новой организации, которая будет поддерживать мир во всем мире после окончания войны, добровольное заявление Сталина о том, что после разгрома Германии он намерен совместно с союзниками выступить против Японии, а также запланированная встреча Рузвельта, Черчилля и Сталина в Тегеране, назначенная на следующий месяц9. На конференции не рассматривался отдельно вопрос о ленд-лизе, но ее повестка была напрямую связана с этой программой: Гарриман возглавил реорганизованный московский аппарат, куда входил генерал Дин, советник Халла на переговорах в Москве.

В конце 1943 г. организационная структура ленд-лиза претерпела изменения не только в Вашингтоне, но и в Москве. Прежние трения, существовавшие между Феймонвиллом, с одной стороны, и Стендли и его атташе и прочими сотрудниками, с другой стороны, вылились в неприятную ситуацию для всех без исключения. И это положение некоторым образом исправил Гарриман. В сентябре, беседуя с Маршаллом, Гарриман решил, что военная миссия в Советском Союзе будет полностью находиться в подчинении посла. Дин, бывший секретарем Комитета начальников штабов и американского объединенного штаба, хорошо разбирался в стратегическом планировании высшего уровня. Он вошел в команду Гарримана, возглавив военную миссию США в Москве. В штаб Дина входили генерал Сидни Спалдинг, который с самого начала был связан с выполнением программы поставок по ленд-лизу и который теперь отчитывался о реализации программы перед Комитетом по ленд-лизу в Вашингтоне. В штаб входили еще два человека: контр-адмирал Кларенс Ольсен и генерал Хойт Ванденберг из ВВС США, хотя назначение Ванденберга было временным. Как глава американского представительства в Москве, Гарриман, как оказалось, стал удачным выбором. Он был тесно связан с вопросами реализации поставок по ленд-лизу в Россию с самого их начала, хорошо знал глав всех заинтересованных государств, пользовался полным доверием президента США и симпатиями со стороны советских представителей10.

Маршалл и Гарриман приняли решение не назначать военного атташе и никого из представителей G-2 (армейской разведки), которым пришлось бы вступать в конфликт со Спалдингом, как это прежде происходило у Феймонвилла и Мичелы. При необходимости получения информации о советской стороне было решено обращаться к англичанам или, если это не пойдет вразрез с задачами миссии, к самим русским напрямую. В своих распоряжениях Дин указывал, что новый состав американской военной миссии был должен «способствовать теснейшему военному сотрудничеству Соединенных Штатов с СССР». Дин имел право обсуждать с советскими руководителями все вопросы стратегического планирования США, намерения и любые мероприятия, которые он посчитал бы необходимыми. Следуя этому курсу, Гарриман объяснил Маршаллу, что Соединенные Штаты надеются преодолеть присущую советской стороне подозрительность. Наконец, Соединенные Штаты намеревались больше узнать о советских военных планах, чтобы способствовать установлению более тесного сотрудничества Востока и Запада в борьбе против Германии. Американцы также стремились обеспечить участие Советского Союза в войне на Тихом океане. Советская сторона дала официальное согласие на открытие новой военной миссии США 3 октября, и после завершения работы Московской конференции 1 ноября новый состав приступил к работе11.

Новому составу военной миссии США в Москве удалось добиться больших успехов, чем их предшественникам. В апреле 1944 г. миссия (с разрешения советской стороны) арендовала небольшую гостиницу, чтобы собрать вместе всех своих сотрудников. Дину удалось прорваться через завесу, установленную советским Отделом внешних военных связей вокруг всех иностранных офицеров, когда он, как глава военной миссии, сумел настоять на прямом контакте с Генеральным штабом Красной армии. Он часто виделся с маршалом Климентом Ворошиловым, а в качестве его постоянного контакта в Генеральном штабе советской стороной был назначен генерал-лейтенант Н.В. Славин. Дин значительно упростил решение задач сотрудниками военной миссии и обеспечил как минимум некоторые из ее явных успехов. Дин намеренно тщательно воздерживался от поисков информации, касавшейся оснащения Красной армии, вооружения, тактики, за исключением особых случаев, когда такие сведения могли напрямую помочь западным союзникам в их борьбе против Германии. Тем не менее он отмечал значительные различия в том, как Соединенные Штаты действовали в России и как русские работали в Соединенных Штатах. Советские представители посещали американские промышленные предприятия, учебные и испытательные центры. Советские военные находились при американских штабах на поле боя и имели возможность наблюдать за военными операциями, которые проводили Соединенные Штаты. Новейшие американские изобретения, особенно в области электроники, предоставлялись для изучения советским офицерам сразу же после того, как они находили применение в вооруженных силах США, и больше нельзя было рассчитывать на «эффект внезапности». «Мы никогда не теряли возможности, – писал Дин, – передать русским технику, вооружение или информацию, которые, как мы полагали, станут им полезной в нашей общей военной борьбе». Советские партнеры, как он чувствовал, «никогда не отвечали взаимностью на такое отношение»12.

27 ноября английский, американский и советский главы государств собрались в живописном Тегеране в рамках операции под кодовым названием «Эврика». Фактически это была встреча Востока и Запада, что было символичным для Тегерана, города, где новое причудливо переплеталось со стариной. Ослы, которые медленно брели под своими смуглыми наездниками-хозяевами или везли нехитрый скарб, теперь делили старинные улицы города с поставленными по ленд-лизу грузовиками. Заключительной темой переговоров по военным вопросам стало обсуждение решения одновременно с операцией «Оверлорд» начать вторжение и на юге Франции. Русские и американцы, к досаде Черчилля, были согласны с такой стратегией. Черчилль же и его соотечественники рассчитывали на дальнейшую активизацию действий на Средиземном море. Сомервелл, который был в составе американской делегации, услышал лично от Сталина слова признательности за деятельность по обеспечению поставок через Персидский залив. На заключительном ужине 30 ноября Сталин сделал свое знаменитое заявление о том, что, если бы не чудо американской промышленности, война была бы проиграна. Эти два жеста продемонстрировали высокую оценку программы ленд-лиза уже на первой встрече «Большой тройки»13.