Лестница в небо. Диалоги о власти, карьере и мировой элите - Михаил Хазин

Для ее решения Ибн Хальдуну потребовалось еще восемь долгих лет. Он отказался от должности хаджиба (предложив Абу Хамму кандидатуру своего брата, которого как раз выпустил их тюрьмы Абу–ль–Аббас), но согласился вести агитацию среди племен. Как и опасался Ибн Хальдун, военная кампания Абу Хамму оказалась неудачной, его войска (несмотря на помощь кочевников) были разбиты, и султан вернулся в Тлемсен, умерив свой воинственный пыл. Ибн Хальдун получил несколько лет передышки, после чего его ждало новое испытание. В 1367 году правивший в Фесе везир Омар был убит своим очередным ставленником, султаном Абд аль–Азизом. Едва укрепив свою власть, молодой султан тут же принялся расширять свои владения; к 1370 году он восстановил свою власть над всем Марокко, и сразу же вторгся на территорию Абу Хамму.

По несчастливой случайности, Ибн Хальдун в этот момент находился в гостях у Абу Хамму в Тлемсене; войска Абд аль–Азиза перекрыли дорогу на Бискру, и со дня на день готовились занять столицу. Не сговариваясь, Абу Хамму и Ибн Хальдун решили бежать — первый в городок Заб в пустыне, второй — в порт Ханин, — чтобы сесть на корабль и уплыть в безопасную Андалусию. Какой была репутация Ибн Хальдуна к этому моменту, можно понять из действий Абд аль–Азиза: тот немедленно направил большой отряд в Ханин, с целью перехватить Ибн Хальдуна как более опасного из двух противников. Ибн Хальдун был схвачен и доставлен в лагерь Абд аль–Азиза, и ему пришлось в очередной раз проявить свои дипломатические способности. Страстная речь Ибн Хальдуна о разногласиях с везиром Омаром, о счастье служить настоящему меринидскому султану (Абд аль–Азизу), о готовности помочь в захвате Бужи и о том, что кочевые племена только и мечтают, что перейти на правильную сторону, возымела действие: Абд аль–Азиз принял Ибн Хальдуна на службу и поручил ему привычное дело — агитацию среди племен.

Читатель. Ну сколько же можно? Даже мне уже надоело, представляю, как все это достало самого Ибн Хальдуна!

Теоретик. Как видите, частая смена сюзеренов имеет свои отрицательные стороны. К несчастью для Ибн Хальдуна, Абд аль- Азиз не смог полностью разгромить Абу Хамму. Боевые действия продолжались с переменным успехом до 1372 года, когда Абд аль- Азиз неожиданно умер от лихорадки. Переживший своего соперника Абу Хамму триумфально вернулся в Тлемсен, а Ибн Хальдуну пришлось в очередной раз спасаться бегством. На этот раз ему пришлось совсем туго — на караван напали разбойники, и в Фес Ибн Хальдун прибыл практически нищим. Его услуги последних лет еще ценили при дворе, и Ибн Хальдун получил скромную должность, однако не прошло и двух лет (вот ведь интересная была жизнь у людей), как власть в Фесе опять поменялась. На этот раз активность проявил султан Гранады Мухаммад V, направивший в 1374 году в Фес целую армию и посадивший на трон своего ставленника [134]. Ибн Хальдун оказался во власти своего бывшего сюзерена, прекрасно помнившего предательство десятилетней давности. В попытке выпросить у Мухаммада V какую‑нибудь должность Ибн Хальдун даже совершил путешествие в Гранаду, но безуспешно: ему было предписано покинуть владения султана.

Вернушись на африканскую землю, Ибн Хальдун пришел к закономерному итогу своей 18–летней карьеры. Андалусия и

Марокко находились под властью Мухаммада V, которого Ибн Хальдун предал в 1364 году, в Алжире правил Абу Хамму, которого Ибн Хальдун предал в 1370, в Тунисе власть по–прежнему принадлежала Абу–ль–Аббасу, раскусившему Ибн Хальдуна еще в 1364–м. При всей своей виртуозности в смене сюзеренов Ибн Хальдун остался у разбитого корыта: новых сюзеренов больше не было, а старые не желали иметь с ним никакого дела.

Читатель. Да уж, поучительная история. Как же Ибн Хальдун выкрутился? Ведь он прожил еще больше 30 лет?

Теоретик. Выкрутился Ибн Хальдун не менее поучительно: он задействовал новые ресурсы. Поскольку его талант убеждения и громкое имя перестали работать, Ибн Хальдун обратился к родственным связям. Вы помните, как он рекомендовал Абу Хамму своего брата? Этот брат, Яхья, сохранил верность своему сюзерену, а потому и должность министра, и теперь смог заступиться за Ибн Хальдуна. Хлопотами брата Ибн Хальдун получил прощение Абу Хамму и поселился в глухом городишке, где наконец и занялся литературными трудами. Ну а когда четыре года спустя из‑под его пера вышла наконец «Мукаддима» [135], для Ибн Хальдуна началась совсем другая жизнь — не государственного деятеля, а повсеместно признанного мудреца, историка и философа.

Практик. С точки зрения Ибн Хальдуна, это, может быть, и было поражением. А может быть — и нет. Дело в том, что непрерывная борьба за власть тоже довольно скучна, и если жажда власти заполняет человека власти не полностью, то он пытается найти какие‑то новые ниши. А вот процесс борьбы за власть отнимает все время человека, без остатка. И если в этот момент что- то происходит (у меня, например, этим «чем‑то» стал фактический отказ моего тогдашнего сюзерена от нового, крайне высокого назначения, что было воспринято его собственным сюзереном, Ельциным, как предательство, со всеми вытекающими последствиями), то такие люди подчас, пережив период «ломки», о которой мы уже писали, начинают вести новую жизнь, подчас намного более интересную! Наиболее ярко это проявилось в истории про Диоклетиана, который на предложение вернуться во власть, императором Рима, ответил посланникам, что ему куда интереснее выращивать капусту. Так что не исключено, что, проиграв в политической борьбе, Ибн Хальдун стал куда более счастливым человеком.

Теоретик. Закончим на этом затянувшуюся историю величайшего предателя [136], вовремя сменившего специальность, и вернемся на нашу арену со львами. Чему учат нас две столь похожие по форме (18 лет, много могущественных сюзеренов, отсутствие присяги) и столь непохожие по результатам (один из властелинов мира — жалкий изгнанник) карьеры?

Читатель. Смотря чему нужно научиться. Пока что я вижу, что не хватавший звезд с неба, но сохранявший верность сюзеренам Яхья в конечном счете сделал лучшую карьеру, чем его гениальный братец. Получается, что во Власти нет никаких жестких правил — иногда присяга вредит карьере, а иногда без нее не обойтись.

Теоретик. Если во Власти не было бы никаких правил, зачем бы мы стали развивать ее теорию и писать толстую книгу? Приведенные примеры учат нас совсем другому: что правила работают (Ибн Хальдун потерпел поражение), но не всегда и везде, а только в тех ситуациях, для которых придуманы. Мы начинали нашу книгу с описания монархического устройства Власти (феодальной пирамиды, «вассал моего вассала — не мой вассал»), в котором вассальная верность — альфа и омега любой карьеры. На низовом уровне, с которым вы могли непосредственно сталкиваться и до прочтения нашей книги, Власть именно так и устроена — там слишком мало ресурсов, чтобы кормить олигархию. Но как только мы добрались до высшей лиги, скрывать от вас существование другого способа организации Власти стало уже невозможно.