Смертельные инвестиции - Хьелль Ола Даль

– Так как компания «ПО партнерс» не представила свой отчет в реестр, как требуется по закону, очень трудно проверять их обычным порядком.

Гунарстранна молча курил, позволяя своему коллеге прийти к выводу самостоятельно.

– Значит, пора приступать к действию!

Гунарстранна по-прежнему молчал, позволяя Давестюэну довести свою мысль до конца.

– Ладно, – решил Давестюэн. – Но сначала нам нужно побеседовать с этим твоим менеджером по маркетингу. Как его фамилия – Свеннебю?

– Угу.

– Кстати, знаешь, что хуже всего, когда бросаешь курить?

– Нет, – ответил Гунарстранна, вовсе не собиравшийся расставаться с вредной привычкой.

– Очень хочется закурить, когда звонит телефон. Взять пластинку жвачки – совсем не то же самое.

– Да уж, могу себе представить, – вежливо ответил Гунарстранна.

– По-моему, ты до сих пор куришь!

Гунарстранна только хмыкнул в ответ.

– Ну да, – тихо ответил он и попрощался. Побарабанил пальцами по столешнице, а потом смял окурок в пепельнице. – Ну да, – буркнул он себе под нос, выдирая из буклета опаленную голову Брегора.

В дверном проеме показалась мощная фигура Фрёлика.

Гунарстранна встретил напарника с самодовольной улыбкой, выпрямился и посмотрел на часы.

– Что с тобой? Ты весь сияешь!

– Давестюэн выяснил, почему в «ПО партнерс» так тщательно прячут документы от посторонних глаз, – негромко ответил Гунарстранна, ставя на стол диктофон. – Но здесь другое дело. Он промотал пленку и включил рассказ менеджера по маркетингу Свеннебю. Они слушали молча. Гунарстранна подпер голову правой рукой. Время от времени, не в силах справиться с искушением, он играл с горелой бумагой. Фрёлик сел на диван, закинул руки за голову и уставился в потолок.

– Любовный треугольник, – произнес Фрёлик, когда Гунарстранна выключил диктофон.

– Не треугольник, а многоугольник, – возразил Гунарстранна. – Как говорят, любовь – она повсюду. Наша девчушка какое-то время тесно общалась с Брегором, чуть дольше – с директором-распорядителем, немного здесь, немного там. Под конец жизни она познакомилась с Сигуром Клавестадом. А потом ее убили. И Клавестада зарезали… – Инспектор замолчал и задумался.

– Вот именно, – кивнул Фрёлик. – И еще у нас под ногами все время путается грязный старикашка с биноклем… При чем здесь Юхансен? Может, вообще ни при чем?

Гунарстранна вздохнул. Юхансен явно о чем-то умалчивает…

– Знаешь, кого он мне напоминает?

– Нет.

– Мальчишку, который напакостил. Он ужасно радуется, что обвел нас вокруг пальца… Пусть в чем-то одном, одном-единственном… Он считает себя очень умным и хитрым!

Оба помолчали.

– Я тут думал насчет того взлома в «ПО партнерс»… – кашлянув, начал Фрёлик.

– И что?

– Судя по всему, у них ничего не украли.

– Совершенно верно.

– И у Рейдун тоже, судя по всему, ничего не украли.

– Правильно.

– Совпадение?

– Нет, вряд ли… – Гунарстранна нервно побарабанил по столешнице. – У нас куча причин заняться «ПО партнерс» вплотную, – сказал он.

Фрёлик кивнул:

– Но и ресторан нельзя упускать из вида… Ресторан «Скарлет». Вот что, заскочи-ка туда!

– Отлично, – проворчал Фрёлик. – Но сейчас-то что?

Гунарстранна снял трубку и набрал номер.

– Будьте добры Терье Энгельсвикена, – произнес он, когда ему ответили и, выслушав ответ, буркнул: – Ладно. Разнообразием они не отличаются, – проворчал он и отключился.

– Нет на месте, как всегда?

– На совещании. Может, он проводит совещание у себя дома, с самим собой?

– Не исключено, – кивнул Фрёлик.

– Вот бы съездить туда и принять участие!

– Неплохо. Жаль, что он нас не пригласил.

Гунарстранна улыбнулся и встал.

– Если нас не приглашают, по-моему, нам придется взять это дело в свои руки!

Терье Энгельсвикен и Соня Хагер жили в Уллерне, на улице Лёвеншельда.

Гунарстранна сидел на пассажирском сиденье и молча смотрел в окно. Разглядывая голые ветви берез, грязные серые земляные тропинки между пестрыми кучками прошлогодней листвы на обочинах, он думал о том, что начало весны всегда сопровождается слякотью и грязью. Потом дорога пошла в гору. Снова потянулись черные деревья с голыми ветвями. Лишенные естественного обрамления – зеленой травы и листьев – здешние роскошные поместья выглядели не слишком красиво. Гунарстранна окидывал скучающим взглядом дома, больше похожие на замки, в тени больших безлистных раскидистых деревьев. На фоне голубого неба четче всего выделялись черные ветки.

Дом Энгельсвикена оказался не самим роскошным, но и не самым скромным. Оглядев жилище директора-распорядителя, Гунарстранна решил: при строительстве денег не жалели.

Франк Фрёлик остановился перед одними из трех гаражных ворот, выходящих на дорогу. Гунарстранна смотрел во все глаза. Фасад шоколадного цвета, белые оконные рамы, остроконечная крыша, покрытая синими стеклянными плитками, блестевшими на солнце. Панорамные окна выходили на юг и запад. Величественный сад на склоне холма шел уступами, на которых застыли валуны, и постепенно спускался к лужайке, устроенной на уровне улицы. Весна только начиналась, и в саду виднелись только гаультерии. Кое-где из земли торчали какие-то сухие ветки; видимо, они оживут ближе к лету. Осмотрев лужайку за домом, инспектор понял, что над ней потрудились ландшафтные дизайнеры, хотя сейчас, после зимы, газон выглядел довольно невзрачно. В саду между плодовыми деревьями попадались декоративные кустарники. Он издали узнал красные ветки кизила и характерные роговидные побеги форзиции; на них уже набухали желтые бутоны. Между деревьями вилась узкая тропинка, посыпанная гранитной крошкой.

Здесь работы хватает, подумал Гунарстранна. Сад размером с целый парк, холеная дамочка с ручным культиватором тут не справится. Нужна целая армия опытных садовников!

Они толкнули створку черных кованых ворот. Жалобно заскрипели ржавые петли; они направились по дорожке к дому.

Задний вход оказался не таким красивым, как фасад, выходящий на улицу. Обычное голое крыльцо из металлической сетки вело к стандартной коричневой тиковой двери. Гунарстранна нажал кнопку в пасти бронзового льва, но не услышал ни звука. Либо звонок не работает, либо у них хорошая звукоизоляция.

Так как им никто не открыл, он позвонил снова.

Прошла целая вечность.

Наконец-то! Дверь приоткрылась, и они увидели улыбающуюся черноволосую девушку с раскосыми глазами.