Берегись! Сейчас я буду тебя спасать - Ксюша Левина

на совершенно другого человека. Мальчишку с короткими волосами и в простом одеянии.

Нашлись и ботинки, их Эмма стащила у брата руками Марлы. Тот давно в графстве не жил, но кое-что оставил в своей комнате. Без макияжа, с отчаянным румянцем на щеках, Эмма думала, что вот теперь она ни о чём не жалеет, даже о волосах. Она что-нибудь непременно придумает.

Когда дети увидели тётю Эмму в новом облачении, они дружно охнули, а Эмма прижала палец к губам.

– Тише. Это наш маленький секрет, милые. Вы же его сохраните?

И дети кивнули. А Эмма с лёгким сердцем повела их на выход. Ей тоже есть что скрывать ради них…

* * *

Поляна была залита изумрудным светом. Марла сидела в сторонке и крутила свой браслет на руке, наблюдая за тем, как магия охватывает всё вокруг дюйм за дюймом.

Марла не была “лишённой магии” за какие-либо преступления и не была нищей. Она в общем-то имела право, как и её отец, колдовать. Он умел делать многое. Вообще все из бедных районов, где Марла жила, использовали магию. Проблема же заключалась в том, что, не имея хотя бы года образования и специального сертификата, любой житель Траминера получал браслет. Ей просто негде было взять денег на обучение после кончины отца.

Прямой путь в служанки в каком-нибудь богатом доме, в котором хозяева принимают только “лишённых”. И дом Гриджо был именно таким.

Теперь, глядя как леди Эмма, одетая совершенно возмутительно, колдует, сидя на полянке, и учит детей, Марла будто бы стала верить в себя.

Она просто наблюдала – не более. И уже это словно открывало завесу в тайный мир магии, так надолго закрытый.

Дети охотно повторяли, леди Эмма читала какие-то записи и говорила им, что делать. У неё самой почти ничего не получалось, но концентрация силы на поляне была такой огромной, что даже Марла ощущала покалывание в кончиках пальцев. Она могла коснуться изумрудного сияния и срастись с ним, оно ластилось, узнавая “своего мага”. Будто ждало, что и Марла сделает свой вклад.

– Не могу, – шепнула Марла магии, и та просто повисла в воздухе.

– Это потрясающе! – услышала Марла голос Эммы. – Никогда раньше такого не видела…

– Тётя… а вы так можете? – заливался смехом Зей, в его ручках концентрировался густой пар, похожий на лесной туман, а потом низко стелился, замораживая травинки.

– А я так могу! – пищала Зола.

Она создавала почти настоящих фей, что кружили в воздухе, от их крылышек исходило сияние. Феи тоненько хихикали и скакали по траве.

– А я вот! – Зей растрескивал землю.

А Зола соединяла её.

И Марла видела, как по щекам леди Эммы бегут слёзы, и как она тоже поднимает руки и слабое-слабое сияние от них исходит.

– Мы будем тренироваться и дальше, – произнесла она, дети кивнули.

Им нравились эти занятия, нравилось, что это тайна, и что по утрам они будто забывают о том, что умели.

Но Марла видела, как Зола вырастила заново увядший цветок в кадке. Как Зей заставил шире разойтись трещину на стене за портьерой, и потом хихикал и потирал ручки. Дети менялись, очень сильно менялись, и это не заметил бы только слепой, коих в доме оказалось больше, чем можно было ожидать.

– Марла? – позвала леди Эмма. – Отведёшь детей в их комнаты?

– Да, Миледи, – Марла встала с травы и бросилась к хозяевам.

На какую-то секунду она подумала, что с неё снимут браслет и чему-то научат, но… увы, не во власти леди Эммы решать такие вопросы.

Глава про то, что такое есть истинная магия

Детей спешно увозили.

Эльвина решила, что просто обязана во что бы то ни стало ввести их в “детский круг”, пока внучка короля не покинула Бовале, потому Зей и Зола, оба страшно расстроенные и уже получившие за это по первое число, плелись к экипажу, то и дело оглядываясь на Эмму.

Все утро они пребывали в ужасном настроении и то и дело ходили в комнату тетушки, чтобы пожаловаться, но она лишь просила несчастных не забывать их уроки. А сама думала: “И чему же я их научила? Развлечениям, не более… ну где им всё это сгодится?”

Эмма смотрела им вслед и понимала – пропали дети. И магия их пропала.

Через месяц они забудут, что умеют нечто большее, нежели оживлять глиняных человечков. Через два – попрощаются с большей частью магии. Через три их увлечёт жизнь маленьких аристократов настолько, что они станут добровольными носителями браслетов, и прощай будущее Траминера, что зиждется вот на таких юных талантах.

Нет талантов.

И будущего нет.

Эмма не плакала, не злилась и не сожалела настолько, чтобы в отчаянии биться в истерике. Но она видела в этих детях не племянников, а целое пропавшее без вести поколение магов. И понимала, очень хорошо понимала, что не в её власти что-то исправить. Особенно не научившись ничему самой.

Она что-то чувствовала по итогу всех этих часов, проведённых на поляне, а что именно – не понимала. Будто развила в себе некий резерв, ничем его не заполнив.

После того, как последняя свеча в окне дома погасла, Эмма и Марла вдвоём вышли во двор и медленно побрели к поляне, будто совершали невинную прогулку.

– Что же дети? – вздохнула Марла. – Верите вы, что они будут без вас заниматься?

– Нет… нет… – покачала головой Эмма. – Я вообще не думаю, что на самом деле они чему-то научились. Все эти фокусы… есть у меня чувство, что магия – это нечто большее, Марла. И я готова к чему-то большему. Я почти это нащупала…

– Миледи, но как же большее? Это же чудо, то, что они творили.

– Да, но ты видела этот кокон, что рассеивался вокруг них. Как… аура.

– Да… раньше я такого не видела. От господ… – добавила Марла и кивнула, а потом приосанилась и набрала воздуха в грудь, будто