Арабский мир в эпоху "Тысячи и одной ночи" - Эдвард Лейн

Абиссинками или белыми рабынями владеют многие мужчины высшего и среднего сословий, часто вместо жен, так как такие женщины требуют меньше расходов и более услужливы. Но их, как правило, балуют теми же предметами роскоши, что и свободных женщин. Их тщеславие удовлетворяется дорогими платьями и украшениями, они ценятся значительно выше свободных слуг. То же относится и к рабам-мужчинам. Тех, кого называют абиссинцами, видимо, представляют собой полукровок от негров и белых. Они происходят с территории вокруг Галлакайо. Их большей частью похищают и продают свои же соотечественники. Поскольку лишь немногие рабыни-негритянки привлекательны (в отличие от красавиц абиссинок), они обычно заняты в приготовлении пищи и на черных работах. Рабынь, принадлежащих представителям высшего сословия, нередко обучают рукоделию, вышиванию, а иногда – музыке и танцам. Раньше многие из них знали литературу настолько, что могли декламировать наизусть поэтические произведения и даже сочинять экспромтом стихи, чтение которых сопровождали игрой на лютне.

С рабами обоих полов обычно обращаются добросердечно. Но вначале от них обычно требуют, не без строгости, принять магометанскую веру, с чем почти все они соглашаются. Обязанности рабов не трудны: как правило, белые рабы, которых называют мамелюками, бывают мальчиками-слугами или охранниками. Евнухи используются для присмотра за женщинами, но только в домах представителей высшего сословия и богачей. В связи с важной и конфиденциальной миссией, которую выполняют евнухи, с ними обращаются на публике с особой предупредительностью. Я как-то заметил в Каире, что немногие люди приветствовали меня с большей важностью и значительностью, чем эти жалкие существа, полные самомнения. Большинство из них абиссинцы или негры. В самом деле, рабы в целом извлекают слишком много преимуществ из благоволения своих хозяев, особенно когда они принадлежат к людям во власти. Хозяин вправе хорошо кормить и одевать своих рабов, или позволять им работать на себя, или продавать, дарить и освобождать их. Однако считается недостойным продавать раба, который долго находился в услужении. Редко случается, чтобы хозяин освобождал рабыню без того, чтобы не выдать ее замуж за какого-нибудь человека, способного ее поддержать и обеспечить.

Пророк строго наказывал обращаться с рабами по-доброму. «Кормите своих мамелюков той пищей, – говорил он, – которую едите сами, и одевайте их в ту одежду, которую сами носите. Не заставляйте их делать то, что они сделать не в состоянии»[282]. Эти наказы обычно выполняются в целом или в значительной степени. Заслуживают внимания и некоторые другие высказывания Пророка на этот счет. «Искуплением тому, кто незаслуженно бьет раба или ударит его по лицу, является освобождение подневольного». «Тот, кто дурно обращается со своим рабом, не войдет в Рай». «Кто бы ни стал причиной разлуки матери-рабыни со своим ребенком, прибегнув к продаже или дарению, Аллах лишит его друзей в день Страшного суда». «Если раб желает добра господину и почитает Аллаха, то для него двойная награда»[283].

Рассказывают, что Осман «отодрал за уши своего мамелюка за непослушание и, раскаявшись, приказал ему отодрать себя за уши. Но тот не пожелал этого делать. Осман настаивал. Тогда мамелюк подошел и слегка потрепал его за уши. Осман вскричал: «Дери мои уши сильней, ибо я не хочу нести наказание в день Страшного суда (из-за своего поступка)». Мамелюк ответил: «О, мой господин, того дня, которого ты боишься, я боюсь тоже». «О Зейн аль-Абедине тоже рассказывают, что у него был мамелюк, который сломал ногу овце. Хозяин спросил: «Зачем ты это сделал?» Тот ответил: «Чтобы вызвать твой гнев». – «А я, – сказал Зейн аль-Абедин, – вызову гнев того, кто тебя научил злому поступку. А это – иблис. Иди и будь свободен, во имя Аллаха»[284]. Об этом существует много рассказов, но одинаковые суждения исследователей Востока являются более удовлетворительными свидетельствами в пользу гуманного обращения большинства мусульман со своими рабами.

Иногда случается, хотя и редко, что в рабыни продаются свободные девушки[285]. Характерный пример рассказан в «Мир-ат аз-Заман»[286]. Фатима, имевшая псевдоним Гариб, рабыня халифа аль-Моатасима, сына Гаруна, была поэтессой, достигшей совершенства в пении и каллиграфии. При этом она была чрезвычайно красивой. Мать ее была сиротой, и Джафар, знаменитый визирь Харуна-ар-Рашида, взял ее в жены. Но отец Джафара, Яхья, отругал его за женитьбу на женщине, отец и мать которой были неизвестны. Поэтому Джафар переселил ее из своей резиденции в соседний дом, где он часто навещал ее. Женщина родила ему дочь, упомянутую Гариб, и умерла. Джафар поручил заботу о младенце христианке, а после опалы этого высокопоставленного семейства няня продала малышку в рабство. Аль-Амин, наследник ар-Рашида, купил ее у человека по имени Сумбул, но не заплатил за нее, и, когда аль-Амина убили, малышку вернули бывшему хозяину. Когда же в Багдад прибыл аль-Мамун, ему рассказали о девочке, и он заставил Сумбула продать ее ему. Этот Сумбул так сильно любил девочку, что умер от горя. После смерти аль-Мамуна его наследник, аль-Моатасим, купил ее за 100 тысяч дирхемов и дал ей свободу. Историк добавляет, что она сочинила несколько популярных мелодий и стихов.

Обряды в связи со смертью или похоронами примерно одинаковые по отношению к покойным мужчинам и женщинам. Умирающий человек обращается лицом в сторону Мекки. Когда он испускает дух и закрываются глаза, сразу же женщины дома начинают громкий плач, к которому присоединяются многие женщины по соседству. Обычно используются также наемные плакальщицы, каждая из которых сопровождает свои рыдания восклицаниями: «Увы, его нет!» под аккомпанемент тамбурина. Если возможно, покойника хоронят в день смерти[287]. Когда же это невозможно сделать, женщины продолжают голосить в течение последующей ночи. Специально нанятый для этой цели чтец декламирует некоторые главы или весь текст Корана.

Обмывание состоит в первую очередь из обычного омовения, которое совершается при подготовке к молитве, за исключением полоскания рта и носа. Во-вторых, промывается все тело теплой водой с мылом или водой, в которой прокипятили листья лотоса. Челюсти смыкаются, глаза закрываются, ноздри и прочее набиваются ватой. Тело покойного опрыскивается раствором воды, состоящим из толченой камфары, высушенных, толченых листьев лотоса, а иногда из высушенных, измельченных листьев других растений, а также розовой водой. Лодыжки связываются вместе[288], а руки помещаются на грудь.