Как бы не так - Татьяна Полякова

Руки ломило, волосы прилипли к щекам, я приподняла плечо,пытаясь вытереть лицо, а он сделал шаг, не ко мне даже, он хотел сесть, потомучто стоять под дулом пистолета было делом нелегким, он хотел устроиться судобствами и продолжить болтовню со мной. Неподвижное до этого тело вдругплавно и хищно переместилось со своего места… Я взвизгнула и нажала курок…Полифем качнулся, сделал шаг, второй и сел на стул, к которому так стремился.Посмотрел на меня, и его глаза впервые приобрели выражение то ли удивления, толи жалости. Он закрыл глаза, а я заорала:

— Идиот, вот ты кто, идиот! — И бросилась к двери.

Проклятый замок не желал отпираться, я отшвырнула пистолет,потому что он мешал, и стала воевать с дверью. Наконец она открылась, ябросилась в темноту, скатилась со ступенек, упала, поднялась и побежала дальше.

Посёлок остался за спиной. Шоссе, поля по обе стороны извезды. «Ну и куда я бегу?» — подумалось мне. Дышала я с трудом, а ноги былисловно чужие. Я рухнула на колени, а потом на четвереньки, так было удобнее. «Яего убила? Конечно, я его убила. Господи, — я всхлипнула и сталараскачиваться, — я только что убила человека. Было бы лучше оказаться вего лапах? Выть, в дерьме и кровище, надеясь, что в конце концов он меня убьети все кончится…»

— Все, он подох… — сказала я громко, — и нечегоего жалеть. Можешь не мечтать: он-то терзаться бы не стал. — Я села наобочине дороги, свесив ноги в кювет и на звезды поглядывая. — Тебеповезло, что он пришел один… Повезло, как же… Дача чужая… Вот Галке подарок:объясняй теперь, что за странный медовый месяц у подруги… а меня посадят втюрьму. Убийство всегда убийство. Даже если это проклятый Полифем. Кажется, япопала ему в плечо. В правое. Если в плечо, то… стоп. Ты же профессионал, чегомудришь? Пуля могла войти в плечо и такое сотворить с этим уродом: видели мыаккуратные отверстия спереди и жуткие дыры сзади, когда видно легкое и… илипуля оказывается в позвоночнике, тоже не хило… Если ему повезло, он сейчасобливается кровью, точно свинья на бойне… Макс сидел в луже крови, и тотпарень, Женя. Разве я могла подумать? Господи, какие гады, зачем импонадобилась я? Понадобилась… — Я поднялась, вздохнула, посмотрела на звезды исказала:

— Вам хорошо.

Хорошо или плохо, они не ответили, а я зашагала назад, кдаче. Сначала медленно, едва плелась, потом быстрее, а под конец уже бежала.Свет в кухне горел, а дверь была открыта. Я вошла, хмурясь, готовая взвыть ототчаяния. Полифем сидел за столом, и, используя полотенце вместо бинта,перевязывал плечо, работая левой рукой и зубами. Услышав, что я вошла, поднялголову и уставился на меня. Взгляд был удивленным.

— Эй, ты, — храбрясь, сказала я. — Если дашьслово, что меня не тронешь, я помогу.

— А ты мне поверишь? — хмыкнул он, головой покачали продолжал возню с полотенцем.

Постояв немного, я не выдержала и спросила:

— Я к тебе обращаюсь, придурок. — Он пожал плечом:

— Валяй, подходи.

Тут я вспомнила про пистолет и вернулась в прихожую. Его небыло. Зато на полу появилось несколько капель крови.

— Где он? — спросила я, вернувшись.

— В моем кармане, — ответил Полифем.

— Если я тебе не помогу, ты скорее всегосдохнешь, — сообщила я.

— Я живучий, — хмыкнул он.

Я сделала несколько шагов по направлению к нему. Он былбледен.

— Ты сдохнешь, — сказала я зло.

— Ты вернулась, чтобы посмотреть на это? —удивился он. Мне стало стыдно, он вдруг улыбнулся и сказал:

— Дела… Подходи ближе, не кусаюсь.

Я подошла, развязала полотенце.

— Рубашку снять сможешь? У меня сумка в спальне, я сейчас. —Я взлетела по лестнице на второй этаж, схватила сумку и бегом вернулась к нему.Рубашку он стянул, она валялась на полу.

Я нашла кастрюлю, налила кипятка, злость и страх отступили,руки и мозг работали слаженно.

— Сожми руку в кулак, — сказала я. — Уколсделаю.

Он молча повиновался. Узлы мышц свивались в клубки.Настоящий циклоп. Минут через десять он проявил любопытство:

— Ну?

— Чего «ну»? — разозлилась я. — Жаль, толькослегка зацепила.

— Ага, пуля в стене за моей спиной. — Тут ялюбопытство проявила.

— Да… хорошему человеку стену испортила, — сказалас усмешкой, — из-за тебя, придурок.

— Я предлагал поговорить. Спокойно.

— Ты уже многое чего успел сказать. Надо в больницу.Ты, конечно, не захочешь?

— Конечно, — кивнул он.

— Тогда терпи.

Он сидел спокойно, глядя куда-то в сторону, и даже ни разуне поморщился. Когда я закончила, его начало понемногу размазывать по стенке.

— Чего ты мне вколола? — нахмурился он.

— Снотворное. Больному нужен покой. И мне тоже. А покаможешь двигаться, перебирайся на диван.

— Ты уйдешь? — поинтересовался он, шагая к дивану.

— Конечно. А что? Беспокоишься о своем здоровье? Теперьне помрешь. — Он лег, я сунула ему подушку под голову и принеслаодеяло. — Бай-бай, беби, — сказала и свет выключила. Уходить отсюда яне собиралась. Куда? Вымыла руки, прошлась по дому. Задняя дверь была открыта.Через неё он и пробрался.

Я проверила его куртку, пистолет лежал в кармане, и большеничего. Выходит, он пришел без оружия? Не думал, что понадобится… Ладно, доутра он будет спать как убитый. И не помешает мне сделать то же самое.

Пистолет рождал в душе дурные чувства, но в спальню яотправилась с ним. Сунула его под подушку. Полифем вряд ли собирался делитьсяденежками, так что скорее всего действует в одиночку. А если я ошибаюсь… Лучшеоб этом не думать.

Я легла и, кажется, мгновенно уснула. Спокойно, как нистранно.

Шел дождь. Я открыла глаза, посмотрела на серый унылый мир ипожалела, что проснулась. Нехотя поднялась и подошла к окну. Возле гаражастояла моя машина. От неожиданности я замерла и таращилась на нее довольнодолго. А потом бросилась вниз, к Полифему. Он вроде бы спал. Я прошла нацыпочках и заглянула в его лицо. Глаза он открыл сразу. На всякий случай янемного отодвинулась.

— Там моя машина, — сказала я.

— Ну?..

— Откуда?