Злая шутка - Алла Холод

О фортепиано можно забыть. Но куда двигаться дальше? Что делать? Чем заниматься? Ответов на эти вопросы не было. Одиночество обволакивало как коконом. Но сможет ли этот кокон защитить ее от внешнего мира? От людей, которые в нем живут и радуются? На этот вопрос ответа тоже не было.

Долгое время она не могла понять, с чего нужно начать. Камеры видеонаблюдения в клубе «Воздух», конечно, были, но записи хранятся дней десять, максимум месяц, так что на это рассчитывать было нечего. Кроме того, их наверняка проверяли, когда расследовали обстоятельства гибели Веры. И раз не последовало никакой реакции, значит, ничегошеньки на них не оказалось. Что-то мог прояснить именинник, но Настя даже фамилии его не знала. Компания была совершенно незнакомой, чужой. Девочки были гостями придурка Кота, но он летом окончил училище, и найти его теперь представлялось не таким легким делом. Общих знакомых с ним у Насти не было, он приятельствовал с Верой, Настя лишь с трудом мирилась с этим общением. У Вериной мамы теперь не спросишь, где ее телефон или блокноты. Антиковидные меры только усложнили Насте поиски: в обычном режиме клубы не работали, вечеринки проводились в закрытом формате, при спущенных роль-ставнях, под вывесками «Извините, мы закрыты». Иногда проверяющим удавалось кого-то накрыть, но это были единичные случаи. Пришлось методично обзванивать всех училищных знакомых, выспрашивать телефон придурка Кота. На это ушла неделя, но его номер Настя получила. Оставалось сделать так, чтобы Кот захотел разговаривать, лучше было бы иметь адрес, подкараулить его так, чтобы не отвертелся. Но адреса Кота никто не знал. В училище Насте сочувствовали, но предоставить адрес отказались: персональные данные, мол. Неожиданно придурок Кот расчувствовался, услышав Настин голос, который она постаралась сделать максимально несчастным и просительным.

– Да я ведь и сам этого именинника не знаю, – признался он, – вечеринка была организованная, все заказали заранее: и клуб, и меню, и музыку, и последующие развлечения.

– То есть это какая-то фирма все организовывала? – уточнила Настя.

– Ну да, меня, во всяком случае, приглашали из фирмы, – ответил Кот. – Но они-то тебе зачем? Это приличная контора. Они меня уже не раз приглашали, ответственные ребята, платят аккуратно, все у них всегда на высоком уровне. Никаких нареканий не бывает. Не было, во всяком случае.

– Они всякие вечеринки делают или только элитные?

– А кто сейчас заказывает готовые вечеринки? Ты сама себе и ответила. Элитные, конечно. Так ты что хочешь, зачем они тебе?

Придумать версию, которая не испугала бы Кота, который, видимо, очень не хотел потерять верных заказчиков, времени не было, вопрос застал ее врасплох.

– Они сами мне не нужны, они же только организаторы. Что они могут мне рассказать? Мне именинник, наверное, нужен.

– А зачем, ты можешь объяснить? Хочешь разбираться, не мог ли кто ее накачать? Зачем? Ты все равно уже ничего не выяснишь, только растравишь душу себе.

– Да ну что ты, что теперь выяснишь? Да и зачем? Верку все равно не вернешь. Было следствие, если бы что-то такое было, менты бы установили.

– Вот и я так думаю! – уж слишком поспешно согласился Кот.

– Я ищу Веркин блокнот, она его кому-то дала, но, кроме меня, он все равно никому не нужен. Вот думаю, может, еще не выкинули, может, найду.

– А что за блокнот? – насторожился Кот.

– Со стихами. Для меня это память. Кому другому он не нужен.

– Я тебе могу только координаты фирмы дать, объяснишь все сама.

– Да, пожалуйста, если не трудно. Может, он и у них, если блокнот никто не забрал, то могли организаторам отдать. Валяется у них где-то. Ведь выбросят же.

– Щас эсэмэской пришлю визитку. Там у них главный Стас Кондрашов, помощника его зовут Игорь. Приличные ребята.

Настя поблагодарила Кота и через минуту получила нужные ей координаты. Теперь надо было решать, что с ними делать.

А ведь это не так просто – двигаться вперед, когда совсем нет сил. Ни физических, ни моральных. Есть глубинное, дикое, страшное чувство ненависти, но оно даже не имеет адресата. Оно живет само по себе, как некая злобная собака, которая готова напасть, но не знает на кого. Настя дала себе день на обдумывание ситуации, после чего поклялась действовать. Если она не начнет, ей не будет покоя. Пока Верка не отомщена, она будет задыхаться, не спать ночами, о боже! Она не знала, что еще будет! Ей нужно было отомстить, это было жизненно необходимо, только после этого можно продолжать жить дальше.

Позвонить Стасу Настя попросила соседа, они иногда слушали музыку или пили пиво. У него был очень взрослый голос, и Настя дала ему четкие инструкции. Надо было изобразить клиента и назначить встречу в клубе «Воздух» для обсуждения деталей. На встречу «клиент», разумеется, не придет, зато явится Настя, чтобы иметь возможность присмотреться и встретиться со Стасом Кондрашовым воочию. Она и сама не знала, чего именно от него хочет, но он был единственным связующим звеном с тем страшным роковым вечером, который отобрал у нее Верку. При мысли о подруге сердце сжало невыносимой болью, в горле запрыгал комок, пульс опять рванул вскачь. Уже не первый раз, кстати. И без тонометра было ясно – не меньше 180. Но все-таки она достала прибор, давление было низким, пульс – 186. Настя полезла в аптечку, нашла нужную таблетку, рассосала. Метапралол помогает минут через сорок, надо полежать. Когда все успокоилось, стала думать. На кой черт ей нужен этот Стас? Можно подумать, что тот день рождения был каким-то эксклюзивным, необычным или что-то в этом духе. Скорее всего, просто день рождения, просто мажорная тусовка. И вряд ли он вообще ее помнит. Но один маленький шанс, крошечная надежда у нее есть? Вдруг он расскажет что-то полезное об имениннике? А вдруг он и сам там был? И тогда мог что-то видеть или запомнить. Настя в это, конечно, не верила, но ничего другого предложить самой себе не могла. Но как произвести впечатление на взрослого и, скорее всего, искушенного парня? Залезла в его соцсети, изучила все до последней фотографии. Красивый, холеный. Обаятельный. Дуся, как сказала бы Верка, поклонница Акунина.

Настя нашла в своем ящике новые, единожды надеванные лосины, стащила с вешалки черное итальянское с узором то ли платье, то ли тунику – как