Признание моджахеда - Александр Тамоников

— Сожалею, но придется ехать к Феофанову. И потом, Саня, ничего страшного не случится, если сейчас матушку проведают твои девочки, а вечером ты!

— Ладно! Во сколько мы должны быть у генерала?

— В 16:00.

— Выезжаю немедленно. Ты же выходи на улицу. Подберу. Или отправишься в резиденцию на джипе?

— Зачем? С тобой и поеду.

— Тогда выходи!

Тимохин положил трубку на рычаги телефонного аппарата внутренней линии связи.

Супруга взглянула на него:

— Тебе надо ехать?

— Да! К Феофанову. Так что, Танюша, вы, пожалуйста, с Оленькой проведайте маму. Я же зайду к ней сразу, как вернусь от начальства.

Татьяна вздохнула:

— Хорошо! Знать бы еще, зачем вызывает тебя генерал? Но уж точно не для того, чтобы вручить путевку на всю семью для отдыха где-нибудь на море.

— А кто знает? Может, именно для этого и вызывает.

— Вместе с Крымовым?

Александр поцеловал супругу:

— Все будет хорошо. Вечером приеду, расскажу, зачем вызывал Феофанов.

— Конечно! Придумаешь очередную сказку.

— Я скажу тебе правду!

— Перестань, Саша. Я уже привыкла к особенностям твоей работы. Поэтому лучше ничего не говори. Я все сама пойму! Иди, а то Крымов уже, наверное, ждет тебя. А мы в госпиталь!

— Объясните ей причину моего отсутствия.

— Обязательно.

Проводив жену с дочерью, Тимохин вывел из гаража «Тойоту», выехал на улицу. Закрыл ворота служебного особняка и повел иномарку в объезд городка к коттеджу полковника Крымова.

Начальник отдела спецмероприятий ждал Тимохина, стоя у калитки, рядом с женой Наташей. Он курил, стараясь делать это так, чтобы дым не достигал супруги. Александр остановился возле влюбленной парочки, нагнулся, открыл дверь со стороны переднего пассажирского кресла, поздоровался с женой начальника:

— Привет, Наташа!

Та ответила:

— Здравствуй, Саша! Как мама?

— Ничего. Держится!

Подполковник перевел взгляд на Крымова:

— Карета подана, господин полковник!

Поцеловав жену в щеку, Крымов занял место в «Тойоте». Александр повел иномарку к контрольно-пропускному пункту закрытого военного городка.

Выруливая с аллеи, спросил:

— Причину вызова не знаешь?

— Точно нет! Слышал краем уха, объявились заложники в Афганистане!

— Вот как? Откуда они взялись там?

— Подробности мне неизвестны. Феофанов все скажет.

— Надеюсь, эти заложники не способны создать оружие массового поражения нового поколения?

— Намекаешь на операцию «Вулкан»? Когда вытаскивали из Индокитая профессора Андорина и его невесту?

— Да!

— Нет, Саня, на этот раз, по-моему, все проще! А там черт его знает! Кстати, слышал, Андорину Нобелевскую премию дали?!

— Да? Представляю, какая с ним охрана в Швецию отправится. Или не выпустят ученого из страны?

— Какая разница?

— Никакой! В принципе, несмотря на то что он стал работать на Кумати, премию Андорин заслужил. Его «Андель» чудеса творит, даже рак лечит.

— Да! Может, и нам когда придется применять этот препарат?

— Если до этого не налетим на пули террористов. Что более вероятно, нежели внезапное заболевание раком.

— Точно!

— Значит, нас проверка Госдумы не затронет?

— Какая теперь может быть проверка?

Крымов закурил.

Александр вывел «Тойоту» на шоссе, ведущее к МКАД. Дорога оказалась на редкость не загруженной, но Александр предпочитал не разгонять автомобиль, ведя его с разрешенной скоростью. Две «девятки» объявились внезапно. Они пошли на обгон «Тойоты» сразу с двух сторон. Из них слышалась громкая, басистая ритмичная музыка. Пойдя на обгон, «девятки», одна белая, другая красная, как бы зажали машину спецназовцев. Крымов воскликнул:

— А это еще что за чудики объявились?

Тимохин спокойно ответил:

— Местная молодежь развлекается!

— Они же представляют опасность!

— А им все безразлично. Привыкли к анархии и вседозволенности. Ничего, сейчас оторвемся.

Александр прибавил газу, но белая «девятка» тоже ускорилась и неожиданно «подрезала» «Тойоту», выскочив перед иномаркой. Тимохину пришлось затормозить. Рядом в метре пристроилась красная «девятка». Стекла окон опустились, и старшие офицеры секретного управления увидели в салоне «Жигулей» трех беснующихся парней. Один из них крикнул Тимохину:

— Ну что, козлы? Оторвались? Вам на велосипедах ездить, а не на иномарках.

Александр произнес:

— А вот за «козла», мальчик, тебе придется ответить! Держись, Крым, поиграю с пацанами в гонки на выживание.

Полковник спросил:

— Может, не надо? Сбавь скорость, пусть уходят!

— Да? От нас уйдут, к другим прицепятся. А в других машинах могут оказаться и женщины, и дети. Нет, этих мудаков надо останавливать, иначе беды наделают.

— Ты прав! Что ж, они сами напросились на неприятность. Давай, рубани их, Саня.

Александр, видя перед собой багажник белой «девятки», резко прибавил скорость, одновременно вывернув руль влево. Удар по красной машине получился скользящим и пришелся в капот. Но он отбросил «девятку» на соседнюю полосу. Крики в салоне прекратились, водитель с трудом удержал «Жигули», чтобы не налететь на разделяющий трассу металлический бордюр. Резко затормозил. Тимохин же, обойдя белую «девятку», так же резко вывернул иномарку вправо и нажал на тормоз. Завизжали тормоза. Затем почувствовался легкий толчок сзади. Подполковник не допустил прямого удара в задний бампер своей машины. Белая «девятка» остановилась. Тимохин затормозил и, как только «Тойота» встала, тут же включил заднюю передачу. Иномарка подошла к остановившимся «Жигулям». К ним справа подъехала и красная машина. Тимохин взглянул на боевого друга:

— А теперь, Крым, работаем на улице. Мои красные, твои белые!

— Как в гражданскую! Эх, до чего же надоел этот бардак.

Офицеры вышли из салона «Тойоты». К Тимохину тут же бросился довольно крупный парень из красной «девятки», крича:

— Я тебя, сука, сейчас за тачку на куски порву!

Парень явно переоценил свои возможности, так как рухнул на асфальт, не успев даже подготовиться к тому, чтобы ударить офицера. Опережающий выпад правой руки Александра, попав в горло бугая, перебил ему дыхание. Парень забился на асфальте, обхватив шею, открыв рот, пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха. Второй молодчик выпрыгнул из-за машины. Это был тот, кто назвал Тимохина «козлом». Выпрыгнуть-то он выпрыгнул, но от вида поверженного бугая сразу растерял весь свой пыл. Наверное, он с радостью ретировался бы, но уже было поздно — он вышел на Александра. Тимохин, не раздумывая, врезал ему ногой в промежность. Парень, охнув и вытаращив глаза, схватился за низ живота и опустился на корточки.