Развод по-бандитски - Владимир Колычев

– Здравствуйте, Алексей Андреевич! – радушно улыбнулась Нина. – Как съездили? Как отдохнули?

– Боюсь, что съездил неудачно…

– Да, да, – тяжко вздохнула женщина. Всем своим видом она давала понять, что хотела бы видеть его новым хозяином, чем какого-то проходимца. – Вы к Василию Юрьевичу?

– Да, хотелось бы поговорить.

Нина кивнула и снова скрылась за директорской дверью, но тут же вернулась:

– Проходите!

Однако пройти в директорский кабинет оказалось непросто. Телохранители нового хозяина велели Жданову развести полы пиджака. Хорошо, что руками ощупать его не решились. А то бы получили по рукам… Хотя и не факт. Алексей Андреевич брал к себе в охрану подготовленных людей, но и эти парни, похоже, прошли серьезную школу.

Новый владелец казино поднялся из-за стола, с усталой улыбкой сделал несколько шагов навстречу гостю. Совсем еще молодой человек, наверняка нет и тридцати лет. Опрятный, подтянутый, спортивного сложения – в общем, все, как подобает водителю миллионера. Но костюм на нем дорогой, и часы на руке вроде бы не из дешевых. Внешне он был похож на интеллигента, но Жданов не замечал в нем ни малейших признаков внутренней изнеженности, мягкотелости, что зачастую присуще представителям этого сословия. Глаза у него улыбающиеся, а взгляд жесткий, как у матерого волка. Он не торопился, в движениях не было никакой суеты, но в них чувствовалась внутренняя мощь. Этот человек мог быть быстрым и опасно резким… Может, потому этот пострел и поспел, куда надо.

– Рад видеть вас, Алексей Андреевич!

Казалось, он действительно радуется этой встрече. Но тем не менее руки Жданову не подал. Да и он сам не собирался здороваться с ним подобным образом.

– Артур Денисович рассказывал про вас.

– И что он тебе про меня рассказывал? – едва сдерживая раздражение, спросил Жданов.

– Что ты его лучший друг, и он тебя очень уважает, – не моргнув глазом, перешел на ответное «ты» парень.

– Почему же он тогда продал казино тебе?

– Это ты у него спроси.

– Я должен был купить это казино. Он тебе этого не говорил?

– Нет.

Похоже, парень врал. Но взгляд у него твердый, непоколебимый. Видимо, эмоции у него под контролем. Признак сильной натуры. Но Алексей Андреевич и не таких ломал.

– За сколько он продал тебе казино?

– Кому «тебе»? Меня Василием зовут.

– Ну и за сколько он тебе, Вася, продал это казино?

– Твое счастье, что ты мне в отцы годишься, – не зло, но сурово сказал парень. – Иначе бы я сломал тебе челюсть. Это нетрудно.

Он говорил спокойно, но именно этим и подтверждал, что сломать челюсть для него дело простое и даже обычное.

– Меня зовут Василием, а за Васю я могу спросить очень жестко.

– В роль хозяина жизни входишь? – презрительно спросил Жданов.

– Не понял.

– Был водителем у Тарасова, стал хозяином?

– Кто тебе такое сказал? – иронично усмехнулся Василий. – Бабка базарная? Не был у него водителем. Откуда у простого водителя может взяться два с половиной миллиона долларов?

– Значит, ты купил казино за два с половиной миллиона? – недовольно спросил Алексей Андреевич.

– Да, именно в эту сумму я вложился.

– Я заплачу тебе два миллиона семьсот, и ты уступишь мне казино.

– А почему не три миллиона? – засмеялся парень. – А еще лучше с четырех начать. Хотя и это не цена для «Мос-Вегаса»… Жадность тебя погубила, Алексей Андреевич. На дурака хотел Тарасова развести.

– Хорошо, я заплачу тебе три миллиона долларов, – сквозь зубы процедил Жданов.

– Не заплатишь. Потому что я не возьму. Паровоз ушел, господин-товарищ-барин. Помаши ему ручкой и улыбнись. Ты хоть и остался на перроне, но жизнь все равно продолжается.

– У меня продолжается. А у тебя может закончиться. Если вдруг паровоз сойдет с рельсов.

– Это угроза?

– Предупреждение. Я не знаю, откуда ты такой комсомолец взялся, но я уже двадцать лет в струе. И обладаю одной нехорошей для тебя привычкой – любой ценой добиваться поставленной цели. А я задался целью сделать это казино своим, и тебе лучше убраться с моего пути…

– Иначе я пожалею, – с язвительной насмешкой закончил за него парень.

– Да, и ты об этом очень пожалеешь. Но будет уже поздно.

– Казино я не продам. Возможно, это неправильно. Но дело в том, что я столько раз слышал угрозы в свой адрес, что уже привык к ним. И потерял страх…

– Тогда мне тебя очень жаль.

– Мой тебе совет, Алексей Андреевич: не делай резких движений. Поверь, я умею отвечать ударом на удар.

– Ты даже не представляешь, с кем ты связался! – взвился Жданов.

Но Василий не хотел больше ничего слушать. Одной рукой он взял Алексея Андреевича под локоток, а другой – показал на дверь. Все, разговор окончен, и казино горит синим пламенем.

В машину Жданов садился, едва сдерживая бешенство. И в это время Лиза подала голос:

– Почему так долго?

– Это все из-за тебя! – взорвался он. И вдруг обнаружил, что его руки сжимают хрупкое девичье горло. – Из-за тебя мы опоздали! Из-за тебя!

Еще бы чуть-чуть, и он задушил бы свою любовницу. Но если бы это случилось, он, пожалуй, воспринял смерть девушки как должное. Лиза со своими капризами нагрела его на миллионы долларов, и ее следовало за это жестоко наказать.

Заслуживал наказания и Василий. Но с ним Жданов разберется чуть позже…

* * *

Для тех, кто ботает по фене, аристократ – это уважаемый вор. Неудивительно, что законный вор Маврози пытался изображать из себя высокопоставленную персону. Строгий волевой взгляд, высокомерно поднятая голова, царственная осанка. Черный кожаный плащ нараспашку, белый шарф, как подворотничок на кителе десантника, в руках тросточка с костяным набалдашником. И невдомек ему, что не аристократ он, а пародия на него. Хотя, в общем-то, и не очень жалкая.

– И куда уехал Артур? – спросил он почти без акцента, свысока глянув на Вайса.

– Куда-то в Испанию.

– И почему он мне об этом не сказал?

– Это вы у кого спрашиваете? – удивленно повел бровью Вайс.

Маврози уже в годах, за сорок ему, если не под пятьдесят, и можно смело было обращаться к нему на «вы».

– Странно все это как-то. Был Артур, и нет его…

– С органами у него проблемы?

– С какими органами? – не понял вор.

– Не с почками же. Менты на него наехали. Так понятней?

– Понятней… Только не ясно, откуда ты такой взялся.