Колдун из Темногорска - Роман Буревой

– Тогда тяпнем за встречу, – подхватил Кирша, недолго раздумывая над тостом.

Все выпили водочки. Один Роман поднес к губам стакан с чистой водой.

– Стен, прошел слух, что тебя убили, – тут же полезла с расспросами подружка-красавица.

– Какой слух! – ухмыльнулся Кирша. – Его трупак по ящику показывали. Я сам видел. А теперь он сидит живой и здоровый. Как это понимать?

– По телевизору разное показывают, – засмеялась Лена.

– Лучший способ укрыться от налогов – объявить себя трупом, – понимающе кивнула красавица.

– Санька, говорят ты теперь богач, у тебя свое дело? – спросила Кошкина.

– На хлеб хватает, ну и на кое-что еще, – уклончиво отозвался предприниматель.

Было выпито слишком мало, чтобы начать хвастаться.

– Отстань от него, – засмеялась Лена. – У него секретаршей девочка-конфеточка, не нам с такими тягаться.

– Это почему же? – обиделась Кошкина. – О чем с этими куклами разговаривать? Они глупы как пробки. Нынче такой упадок культуры! Посмотри, какую мерзость читают! А нравы? Есть ли среди нынешних молодых хоть один честный человек?

– Честным быть накладно, – заметил Кирша.

– А ты честный человек, Алексей? – вступил в разговор Ник.

– Ник, не надо сразу брать быка за рога, – хмыкнул Кирша. – Стен только что с Запада, не успел вновь привыкнуть к нашим интеллектуальным разговорам. Они там как соберутся, всё о деньгах и о деньгах болтают. А мы о спасении России-матушки. – И Санька принялся наполнять стопки и бокалы.

– Ой, правда, Лешенька! Ты же столько лет жил на Западе. А в Америке был? – в один голос воскликнули две подружки, и замарашка, и принцесса.

– Был.

– И что больше всего поразило тебя в Штатах?

– Что американцы такие толстые, – Стен изобразил улыбку.

– А я хочу за американца замуж выйти, – объявила красавица. – Стен, у тебя нет никого на примете?

– Извини, адрес не записал. А ты чем занят? – повернулся Стен к Веселкову.

– Я смотрю и изучаю.

– Ребята, давайте о политике не будем, – предложил Кирша. – А то всякий раз одно и то же. Как тяпнут, так давай про политику болтать. Честное слово, надоело.

– Тогда давайте о бабах, – согласился Дрозд.

– Наши девочки нисколько не изменились. – Кирша подмигнул Лене. – Нет, я ошибся, они изменились. Похорошели.

– А что на горячее? – поинтересовалась Кошкина.

– Жареная курица, – сообщила Лена.

– Как банально! А я обычно делаю свинину с вином и горчичным соусом. – Кошкина причмокнула. – У меня муж, кстати, отлично готовит.

– А ведь ты нас обманул, Стен, – вдруг громко сказал Ник Веселков, в упор глядя на Алексея.

– Что?.. – не понял тот.

– Да не был ты ни на каком Западе, Лешка. Все это вранье. Ты со своими дружками невидимый град Китеж отыскал и в нем укрылся.

– Китеж… Китеж… – Кирша сделал вид, что мучительно пытается вспомнить. – Это что-то такое подводное.

– Это город, не давшийся в руки врагу и ушедший на дно озера со всеми жителями. Но они не погибли. – Ник Веселков вдруг заговорил нараспев. – Со дна то слышится колокольный звон, то пение, то видны тени крестов и отблески свечей. Дорогу туда искали сотни лет, но найти не могли. А если найти дорогу, то город вновь поднимется. Иногда град Китеж называют Беловодьем, городом праведников и счастья. Град небесный на земле.

– Что за чушь! – возмутился Кирша. Он уже изрядно захмелел и потому сделался необыкновенно весел. – Уже однажды пытались оборудовать счастье в родимых пенатах. Чем это кончилось – известно.

– Там была ложь. А Беловодье существует. Не так ли, Стен?

Алексей не ответил.

Лена оглянулась, потому что почувствовала, что Роман просит ее обернуться. Колдун повел глазами в сторону Веселкова. Она прекрасно поняла, чего он от нее хочет. Она должна будто ненароком дотронуться до руки Ника и узнать, о чем тот думает. Кажется, когда-то она читала его мысли, и они ей не понравились. Но только она не помнила почему. Колдун начисто стер из ее памяти все воспоминания о… о чем-то.

– Ой, ребята, селедочку я забыла поставить! – Лена принялась водружать на стол хрустальную лодочку, наполненную разделанными золотисто-коричневыми рыбьими тушками.

При этом она будто ненароком оперлась на плечо Веселкова.

“Я знал, что ты жив. Я искал тебя и не мог найти. А ты сам прибежал, чтобы попасться в капкан и околеть в нем. Кровью придется платить, друг мой Стен, кровью”.

– Селедочка под водочку первое дело! – воскликнул Кирша, которому надоели завиральные идеи старых друзей. – Без селедочки и отравиться ненароком можно. А, друг Ник, так?

– Кто такой Ник? – изобразил недоумение Веселков.

– Разве не ты?

– Я – Николай Иванович. – Веселков подцепил шматочек рыбины на вилку. – Ну так как, Стен, приведешь нас в свое Беловодье? А?

– Кто тебе рассказал про Беловодье? – ответил вопросом на вопрос Стен.

– Вычислил, – улыбнулся Веселков. – Это нетрудно.

Лена обошла стол и протянула тарелку Роману.

– Ты в своем уголке ничего не ешь, – сказала она громко и тут же, склонившись, игриво обняла за шею, чтобы ни у кого не осталось сомнения, что за человек присутствует здесь, на ее пиршестве. А то дамочки-подруженьки, и красавица, и уродина, стали бросать очень выразительные взгляды на колдуна.

Наклонившись, Лена шепнула:

– Ник совсем сбрендил. Думает про капкан и кровь. В ответ Роман чмокнул ее в губы и тут же отстранился.

– А это что за тип? – услышала она за спиной. Лена обернулась. Тощий Канарис показывал на Романа пальцем. Роман ему не понравился, и Канарис свою неприязнь не считал нужным скрывать. Лицо Канариса кривилось так, будто он хлопнул стакан водки, а закусить забыл.

– Это мой парень, – объявила Лена.

И тут, как гонг, возвещающий окончание первой половины вечера, прозвенел звонок.

– Я открою. – Роман поднялся. – А хозяйка позаботится о чистом приборе. – Он фамильярно положил руку Лене на плечо.

Не сразу она поняла, что колдун впервые позволяет ей услышать свои мысли.

“У двоих парней, пришедших с Веселковым, пистолеты. Сам Ник обладает магической силой. Предупреди Стена”.

У Ленки подкосились ноги, и, вместо того чтобы ставить на стол чистые тарелки, она плюхнулась на стул, схватила первую попавшуюся наполненную рюмку и опрокинула залпом.

– У нас замечательные гости, – сказала она неестественно громко, и голос ее против воли дрогнул. – Правда, Стен?