Рыжие псы войны - Эльдар Сафин

— Выпьем перед дорогой, — предложил Дайрут, предлагая остальным свой бурдюк. Это был очень расточительный жест — никто не знал, найдут ли они под землей источник с питьевой водой, а потому старались беречь свои бурдюки.

Никто не подозревал, что в свою воду Дайрут, перед тем как спуститься вниз, добавил капли бесстрашия, выданные ему Лиеррой. Она не сказала, сколько надо добавить, поэтому он просто опустошил глиняный пузырек в бурдюк, а затем убедился, что вкус почти не изменился.

Все сделали по глотку — а Ритан, судя по движению кадыка, выпил все, что оставалось, так как был последним.

Действие зелья не замедлило проявиться — теперь Рыжие Псы рвались исследовать пещеру, с удовольствием и довольно громко обсуждали высоту потолков и редкие здесь руны, высеченные на стенах.

В большой пещере, где они находились, нашли полтора десятка ответвлений, а еще два провала, ведущие вниз. На коротком совете решили пойти по одному из боковых проходов, отмечая каждую раз вилку копотью с факелов.

Теперь все шагали бодро и спокойно, время от времени сменяя идущих впереди и позади, которые уставали быстрее, так как им приходилось внимательно смотреть вперед — или назад, в зависимости от того, где они находились — в авангарде или арьергарде.

В один момент впереди послышался странный шорох.

Идущий вторым за Ахме Имур метнул на звук нож, и кто-то пронзительно вскрикнул, а затем затопал прочь.

— Всем приготовиться! — скомандовал Коренмай.

Однако следующие полтысячи локтей, которые отряд шел по кровавым следам, оставленным пещерным обитателем, никто им на пути не встретился. А затем Рыжие Псы выбрались в громадную, тщательно отделанную мрамором, золотом и драгоценными камнями пещеру.

Все Рыжие Псы, кроме Дайрута, невольно опустили факелы — стены пещеры словно светились изнутри, и нужды в них здесь не было.

Это место напомнило приемную залу императорского дворца — она была примерно такой же по размерам, и тут так же в дальнем конце на небольшом возвышении стоял трон. Вот только трон императора выглядел куда меньше, и сейчас там, в Жако, на нем восседал худой и гибкий хан Разужа, а здесь на инкрустированном алмазами и нефритом громадном кресле сидел некто, отдаленно напоминающий гнома — но по размерам он был скорее троллем или людоедом. Он казался голым и заплывшим жиром, лишь на голове красовалась небольшая корона, а предплечья стягивали массивные, но слишком тесные для рук хозяина наручи.

— Давненько, давненько, — на старинном диалекте имперского языка громогласно произнесло чудовище. — Давненько, давненько.

Что именно оно имело в виду, было понятно — давно никто не забирался прямо к нему в лапы.

Чудовище встало с трона, и оказалось, что ноги его, толстые и мощные, отнюдь не пропорциональны телу: массивная туша на коротких ногах выглядела устрашающе — и одновременно смешно.

— Аздаг кромеш! — рявкнул хозяин подземелья, и из нескольких проходов в стенах на Рыжих Псов кинулись гномы.

В первый момент Дайруту показалось, что их великое множество и они, как, в общем-то, и все остальные гномы, массивные и невысокие. Однако почти сразу стало ясно, что врагов не больше трех десятков, а массивными их делают старинные доспехи, кое-как надетые на изможденные тела, для которых все это железо — почти неподъемная ноша.

Здесь пугало все, и несколько десятков гномов с криками, дающими долгое и неприятное эхо, могли ошеломить любого — но только не выпивших эликсира Лиерры воинов.

Безо всякой заминки Рыжие Псы встали в крут, защищая спины друг другу, и легко отразили первую атаку хилых, изможденных гномов. Враги откатились назад, оставив четверых мертвых и двоих раненых около противника.

— Аздаг кромеш! — яростно повторило чудовище.

Оглядываясь на него, гномы нерешительно, медленно и уже без криков начали двигаться к Рыжим Псам.

— Нет доблести в их убийстве, — с отвращением произнес Имур.

— Есть доблесть в освобождении их от той жизни, которой они живут! — рявкнул Коренмай, и все одобрительно закивали.

Вторая волна атаки откатилась, оставив полтора десятка трупов. Ни один из Псов не получил даже царапины — настолько беспомощным противником оказались выродившиеся подземные гномы.

— Надо убить главного, остальные разбегутся, — сказал Коренмай.

Однако само чудовище не собиралось вступать в схватку, пока не кончатся худосочные гномы. Оно ходило по большому кругу, гневно крича на своих подданных, — и смерть от рук вторгшихся в их пещеры чужаков казалась местным жителям менее страшной карой, чем встреча со своим повелителем.

Еще дважды накатывали гномы, и после второго раза никто из них не встал — большая часть погибла, некоторые стонали.

— Окружаем это отродье Хаоса, — сказал Коренмай.

Чудовище позволило окружить себя, однако первый же кинжал, брошенный в него Имуром, пробив кожу на груди, со звоном отразился и упал на каменный пол.

— У него доспех врос в тело, — негромко сказал Дайрут.

Он не понимал, как такое вообще возможно, но другого объяснения не видел.

Рыжие Псы кружили вокруг чудовища, а оно кружило по пещере, и это было похоже на странный танец наподобие тех, которые, по слухам, водили фейри, обитатели диких лесов.

— Давненько, — снова пробормотал хозяин пещеры, и в его словах чувствовалось удовольствие. — Давненько.

Ты знаешь другие слова? — поинтересовался Дайрут.

— Кровь! Потроха! Сожрать живым! — заорало чудовище на староимперском и кинулось на Дайрута.

Оно двигалось молниеносно, гораздо быстрее, чем это можно было предположить, глядя на коротконогую тушу.

Дайрут едва успел выставить перед собой мифриловый меч отца, как чудовище увернулось от лезвия, едва оцарапав бок, и мощным ударом кинуло Верде так, что он пронесся тридцать локтей и летел бы дальше, если бы не впечатался в светящуюся мраморную стену.

Следующие несколько мгновений он пропустил, а когда очнулся, то на ногах остались только трое — Коренмай, Имур и Ритан. Они спасались тем, что отвлекали друг от друга чудовище, мечась по залу и кидая в него что попало, когда кто-то оказывался в опасности.

Рыжие Псы проиграли, и сердце Дайрута кольнуло — он вспомнил, как смотрел вниз на сражение, в котором Орда перемалывала войска Империи. Но если тогда он был совершенно бессилен, то сейчас он мог хотя бы вмешаться в бой и если не победить, то умереть с честью.

Дайрут попытался встать и с удивлением понял что не может этого сделать — руки его двигались свободно, а вот ноги совершенно не слушались.

Удар о стену не прошел бесследно.

Дайрут сунул руку в котомку и вытащил отгуди склянку с восстанавливающим зельем. Сделав дни глотка, он ощутил, как уходит боль, как пропадает мерзкое онемение.