Мертвый шар - Антон Чиж

– Не испугал? – с невинной наглостью спросил лучший филер.

Юный чиновник полиции хотел было с жаром опровергнуть или хоть доказать, что его испугать невозможно, но вместо этого ответил сдержанно:

– Заметил вас издалека, просто вблизи потерял…

– Не может быть, – парировал Афанасий.

– Что значит – не может?

– Я был на той стороне улицы. А вы, когда шли, туда даже не глянули.

Следовало заречься спорить с профессионалами. Родион и зарекся, но только очень глубоко в душе.

– Как прошло наблюдение? Опять скучали?

– Это как сказать, – в руке Курочкина возникла филерская книжечка, тоже фокус в некотором роде. – Все зафиксировано.

Почерк у филера был слишком правильный и аккуратный, как у человека, научившегося писать в зрелом возрасте. Это не портило важнейших сведений. Скромная книжечка сообщала поразительные новости.

Около пяти вечера объект наблюдения Блоха, иначе говоря, госпожа Незнамова вышла из меблированных комнат и отправилась по Вознесенскому на прогулку. Примерно через десять минут ее остановил неизвестный мужчина. После краткой беседы была нанята пролетка, которая отвезла их в гостиницу «Версаль» около Николаевского вокзала – место дешевое и грязное. Пробыв в номерах час, Блоха вышла одна, отправилась на Невский, где вскоре была подхвачена другим неустановленным господином. И его привезла в «Версаль». После чего отправилась на Литейный проспект, где подобным же образом состоялось следующее знакомство. До двенадцати ночи, когда Блоха вернулась в приличные меблированные комнаты со строгим портье, она успела провести время в общей сложности с шестью мужчинами. Родион специально пересчитал.

Надо было спросить что-то умное, но на ум ничего не приходило. Объяснить поведение Олимпиады Ивановны логика отказывалась. Получается, обретя шанс заполучить Бородина в мужья, она не только не воспользовалась им, но пустилась во все тяжкие. Быть может, нервный срыв? И хотя Родион знал натуру женщин глубоко и основательно, в чем нимало не сомневался, дельного объяснения он так и не нашел. Допустим, Липа обиделась и решила отомстить, как может только женщина. Достаточно одного, ладно, двух кавалеров. Но шесть? Мало того: проведя у себя ночь, госпожа Блоха успела утром найти свежего мужчину, съездить с ним в «Версаль» и вернуться обратно. Итого – семь.

– Что-то смущает, Родион Георгиевич?

Невозмутимость Афанасия был совершенно искренней. Опытный филер и не такого навидался.

– Не волнуйтесь, Блоха до утра не выходила, – добавил он. – Я тут поблизости у знакомого дворника соснул. Уже в восемь был на месте, ничего не пропустил.

– Не понимаю, чем она занималась…

– Трудилась, чем же еще. – Кажется, Курочкин удивился такой наивности. – Бланкетка, что хотите. Они за вечер могут с десяток обслужить. И как ни в чем не бывало. Профессия такая – радость дарить.

Никакого осуждения в голосе филера не было. Да и с чего? Можно сказать, коллеги в некотором роде: работают на улицах.

– А почему такую странную кличку придумали?

– Так ведь прыгает как блоха. Блоха и есть, – Курочкин одарил улыбкой.

Придумывая клички, филеры так метко схватывали характер человека, что никакая биография не ототрет. Действительно: блоха. Что тут скажешь.

Поблагодарив за отменную службу, Родион просил не ослаблять бдительность и замечать любую мелочь. Или странность.

Курочкин вдруг замялся:

– Я тут в книжке кое-что не отметил…

– Так расскажите.

– Зафиксирован объект с прошлого наблюдения. Не знал, надо ли отмечать.

– Кого видели? – чуть не выкрикнул Родион.

– Не судите строго…

– Да говорите же, Афанасий Филимонович!

– Вчера около шестого часа рядом с меблированными комнатами был замечен объект наблюдения Карга. Переодетая в черное.

– Дальше.

– Зашла, пробыла около получаса, вышла и убыла по Екатерининскому каналу. Больше не появлялась. К кому ходила – не знаю. Проверять не стал, вы указаний не давали.

Все верно. И пенять не на кого. Но и загадки особой нет. Сложно предположить, что Аглая заходила в гости к совершенно неизвестному субъекту. Логика этого не допускает. А вот некоторые новые выводы – пожалуйста. Впрочем, сейчас это не так важно.

Оставив ценное указание фиксировать любого, кто может появиться из особняка, Родион резко повернул по направлению от участка. Лебедев, конечно, обидится, чего доброго, накричит, но сейчас требовалось нанести срочный визит. Ничего, гениальному другу потерпеть не вредно. А покамест никарагуанские сигарки, быть может, отравят участок. Милая перспективка. Хо-хо…

А что хотите? Любой герой, самый чистый и расфуфыренный, имеет право быть гадким по мелочам. Разве нет? Ну так посмотрите в зеркало.

Плюшевые занавески надежно прятали гнездилище порока. Хотя в такое время скрывать было особо нечего. Ночные клиенты разошлись по семьям, свежие прибудут только к вечеру. Девочки мадам Ардашевой наслаждались ничегонеделаньем. Но только не сама хозяйка. В конторской книге подводила баланс, вычитала затраты на жалованье, бытовые расходы и подарки приставу. Прибыли оставались солидными. Не стыдно соперничать с банками или торговлей керосином. Бухгалтерское занятие доставляло Полине Павловне тихую радость. С цифрами было куда спокойней, чем с людьми. Они ничего не требовали и никогда не врали. Сведение баланса стало любимым занятием, вторгаться в которое не позволено никому. А уж тем более непрошеным гостям.

На голову швейцара Антипа, сунувшегося в дверь, чтобы доложить о прибытии, вылился ушат ласковых слов. Но отказать было нельзя. С испорченным настроением Ардашева закрыла гроссбух и приказала просить. Видеть еще раз девицу в пиратской повязке не входило в ее планы. Тем более новых распоряжений из Врачебно-санитарного комитета не поступало.

Хоть Полина Павловна улыбнулась гостье радушно, сообщив, что рада видеть ее, на душе стало неспокойно. Одноглазое страшилище устроилось на стуле и призналось, что вернуться заставило дело личное, а потому разговор будет неофициальным, если не сказать конфиденциальным. Предчувствия оправдались. Только этого еще не хватало! Мало того что уродина из берлинской полиции болтала по-русски чисто, что подозрительно, так еще и дельце имеет секретное.

Ардашева обворожительно, как лучшему клиенту, улыбнулась и заверила, что готова служить, чем сможет.

– Мой визит в Россию связан с одним тайным обстоятельством, – выдавила Ирма глубоко печальным голосом. – Я приехала отыскать одного человека. Несколько лет назад он жил в Берлине. Был богат и щедр, хорош собой. Все женщины сходили от него с ума. Не устояла и моя сестра. Моя бедная Лизхен поверила и отдалась ему без венца. Негодяй обещал жениться, но бросил сестру в положении. То есть исчез из Германии. Вскоре мы узнали страшную правду: оказывается, все это время он не вылезал из публичных домов Берлина. Я приехала, чтобы не наказать его, а постараться воззвать к его совести. Ведь у него растет чудесная дочь. Помогите мне.