Тайник в старой стене - Валерий Шарапов

Изменник Родины смотрел на Вадика холодным рыбьим взглядом, и от этого становилось мерзко и жутко одновременно.

«Очередной враг, очередной убийца и военный преступник. Когда же все это кончится?» – протерев заслезившиеся глаза, Вадик снова углубился в чтение.

Уроженец деревни Щукино Пустошевского района Матвей Калинкин покинул родные места и уехал к тетке, жившей на окраинах Пскова. Не найдя ничего лучшего, он сначала пошел работать грузчиком на продовольственную базу. Повезло ему потом. При помощи одной из приятельниц тетки, которой он помог с ремонтом квартиры, Матвей сумел устроиться на кожевенный завод валяльщиком. Там полуграмотный крестьянин Калинкин, привыкший к суровой деревенской жизни, неплохо себя зарекомендовал. Он не чурался никакой работы, никому не отказывал в помощи, жил тихоней и слыл неплохим парнем без вредных привычек. Благодаря своему усердию он со временем получил разряд и стал зарабатывать вполне сносную зарплату.

С началом войны Калинкин был призван на фронт, но на сборный пункт не явился, потому что накануне заразился ветрянкой и пролежал почти неделю с температурой в своей комнате в общаге.

Спустя восемнадцать дней после начала войны в Псков вошли немцы. К тому времени Матвей уже переселился на окраину Пскова в квартиру тетки. Та как раз накануне вторжения оккупантов, собрав кое-какие нехитрые пожитки, успела покинуть город. Перед отъездом по старой привычке пожилая женщина оставила один ключ под ковриком. Явившись к тетке из общаги, которую переоборудовали под госпиталь для немецких солдат, Матвей нашел ключ и без всякого стеснения остался жить в опустевшей квартире. Когда новые власти объявили всеобщую трудовую повинность, Матвей Калинкин, как и большинство псковичей, явился в немецкую комендатуру, получил «рабочий паспорт»[24] и был определен руководством на принудительные работы.

Сначала он работал на разборке завалов и уборке мусора, потом отстраивал полуразрушенное здание городской бани, после этого был направлен на свое прежнее место работы – кожевенный завод «Пролетарий», превратившийся в фабрику, изготовлявшую меховую одежду для нужд немецкой армии. Тут-то Матвей и встретил своего бывшего соседа по общежитию Юрку Швагрева.

Они случайно повстречались на улице. Завидев старого знакомого, Швагрев тут же насел на Матвея с расспросами. Комсомолец и ярый активист, Швагрев задал столько вопросов, что Матвей даже растерялся от такого живого интереса к его скромной персоне. Они остановились у пивного ларька, взяли пива и стали вспоминать счастливую довоенную пору.

Непривычный к спиртному Матвей быстро захмелел, не замечая, как Юрка то и дело подливал ему купленный на базаре самогон. Юрка много говорил, шутил, подбадривал немногословного Матвея и в конце концов попросил его об одной услуге.

Юрку интересовала дата отправки с завода крупной партии товара. Не привыкший никому отказывать, Матвей на этот раз замахал руками, мол, это ему не под силу. Швагрев не уступал, и Матвей, скрепя сердце, в итоге согласился.

На следующий день он заглянул в кабинет мастера и просмотрел лежавшие на его столе накладные. Позже он подслушал разговор мастера с бригадиром и уже к вечеру у того же пивного ларька сообщил Швагреву то, о чем тот просил.

В ночь отправки крупной партии обмундирования, предназначенного для гитлеровской армии, на железнодорожной станции произошел взрыв, в результате чего сгорело несколько вагонов с грузом.

Немцы в ответ устроили настоящий террор. На фабрике допрашивали каждого второго, кого-то в конце концов расстреляли, но Матвей сумел выйти сухим из воды. Через неделю, когда шумиха улеглась, Матвей снова встретил Швагрева. Юрка поджидал его у квартиры. Когда они вошли в комнату, Юрка пожал Матвею руку и сказал, что Калинкин – настоящий герой, оказавший огромную услугу подполью. Отныне он может с полным правом считать себя членом комсомольской антифашистской ячейки «Гроза».

Нерешительный и робкий Матвей не знал, что сказать в ответ.

* * *

Остальное о жизни Матвея Калинкина Вадик читал уже через строчку. В глазах все плыло, он просто листал страницы и высматривал сведения о девушках-подпольщицах, стремясь отыскать хоть что-то о Лизе Ереминой. Он снова заинтересовался, найдя документы о разоблачении подполья, о задержаниях, казнях и расстрелах.

Матвей Калинкин после уничтожения подполья стал одним из тех, кто согласился сотрудничать с немецкими властями и этим спас свою жизнь. Потом он был распределен в ягдкоманду «М», проводящую карательные операции против партизан на Псковщине и в Белоруссии. Матвей все так же безропотно выполнял все, что ему поручали его новые начальники. Он лично расстреливал партизан и тех, кто оказывал помощь сопротивлению.

После позорного отступления немецких войск Матвей Калинкин пытался скрыться, но был задержан на фильтрационном пункте на границе с Финляндией и вернулся в Псков уже под конвоем. В связи с тем что Калинкин согласился сотрудничать со следствием и сообщил много важных сведений о предателях и изменниках Родины, его не расстреляли, а приговорили к пятнадцати годам лагерей. На этапе Калинкин заболел туберкулезом и скончался в лазарете в 1946 году.

На последней странице дела был приклеен самодельный конвертик, в котором лежало еще одно фото. На конвертике толстым химическим карандашом было написано: «Смерч». Вадик прищурился и задержал дыхание. Не смея пошевелиться, словно боясь спугнуть удачу, он подался вперед, включил свет и уставился на снимок.

Это было групповое фото нескольких молодых людей. Всего их было пятеро: миловидная девушка со скуластым лицом и толстой темной косой и четверо молодых людей. Первой слева стояла девушка, вторым стоял русоволосый парень с грустными глазами. Слева на фото расположился высокий худой очкарик с пухлыми губами. Он держал голову чуть на бок, его рот был слегка приоткрыт. По правую руку от очкарика, выпятив грудь, красовался низенький крепыш с хитрой улыбкой.

Вадика заинтересовал тот, что стоял в центре. Настоящий доходяга: угловатые скулы, чуть расширенные глаза. Ошибки быть не могло – он видел этого парня на одной из кушеток городского морга в зале патологоанатома Геннадия Карловича.

«Это же Малашин!.. Василий Малашин – друг и сослуживец Егора Антипова…»

Вадик нервно кусал губы. А что, если он ошибся?

Нет! Он был совершенно уверен, что узнал этого парня.

Вадик аккуратно отсоединил скрепку и перевернул фото. Последние сомнения тут же исчезли. На оборотной стороне фотографии корявым почерком в столбик были написаны имена и фамилии всех пятерых: Женя Береза, Степка Сазонов, Васька Малашин, Егор Антипов, Санька Сохно.

Вбежав в Управление, Вадик завис над окошком дежурного и поинтересовался, на месте ли Зверев.