Солнце Солнц - Карл Шредер

— Гехеллен — там. — Картограф вытянул руку в направлении окружающей Кандес туманной дымки. — До него два дня пути. — Он заложил руки за спину и, повернувшись к адмиралу, чуть слышно добавил: — Там вы отыщете Л ист Хора.

По прошествии двух дней флот остановился у пограничного маяка, представлявшего собой шар из кованого железа и стекла диаметром сорок футов. Был день, и фонари потушили, но воздух на несколько миль вокруг пропах керосином. Корабли направлялись к контрольному пункту; путешественники проходили мимо старинной, поросшей мхом каменной крепости в форме куба. Здесь стояли и четыре барочных, грубой работы крейсера, над которыми развевались флаги, видеть которые Хайдену еще не приходилось.

Как только слипстримовские суда остановились, из крепости выпорхнули и окружили гостей с десяток байков. Двигатели чихнули, ожили, и крейсеры медленно вышли вперед, блокировав путь. Из глубоких амбразур выдвинулись носы ракет.

— Ну вот, — сказал плотник Слю, сидевший с Хайденом в ангаре, — добро пожаловать в Гехеллен.

— …Леди и барон Кастермонд. — Все повернули головы в сторону новых гостей. Чейсон Фаннинг поклонился, а вот Венера даже не качнула головой. Выглядела она потрясающе, из чего следовало, что ей многое позволено. Именно на это она и настроилась.

Огромный танцзал из камня и стекла с дополнительными вертушками обошелся, должно быть, недешево; просторные холлы внушали посетителям уважение и страх. Только идиот мог подумать, что создавались они с какой-то другой, невинной, целью.

— Видите? Я же говорил, что все лучшие люди будут здесь, — сказал посол Ричард Рейсс. Представитель Слипстрима в Гехеллене был полным мужчиной с родинкой винного цвета на щеке. Нарядился он в соответствии с местными традициями; костюм содержал такие детали, как оборки на рукавах и кружевной гофрированный воротник. На этот раз строгость мундира вооруженных сил Слипстрима вызвала у Венеры только положительные эмоции — рядом с послом ее муж выглядел настоящим щеголем.

— Жаль только, что ваша экзотическая пассажирка не смогла прийти, — продолжал Рейсс. — Как, говорите, ее зовут?

— Махаллан, — ответил рассеянно Фаннинг и поднял бокал, приветствуя какого-то незнакомца.

— Ей нужно провести одно… исследование, — объяснила Венера. — Мы ведь здесь по делам.

— Конечно, конечно. Тем не менее я рад, что мы смогли за такое короткое время организовать эту небольшую вечеринку. — Рейсс мягко взял Венеру под локоть и подвел ее к столу с напитками. — Эти скромные приемы необходимы. Помогают, так сказать, подмазать колеса прогресса. Знаете, ваши корабли…

Мог бы и не напоминать. «Ладья» и остальные суда стояли сейчас в военной гавани по другую сторону от главного города Гехеллена, Фогельсбурга. Они находились там уже три дня, с тех самых пор, как флот Гехеллена препроводил их туда под бдительной охраной. Упрекнуть хозяев в чрезмерной осторожности Венера действительно не могла — никто не позволяет иностранным военным кораблям проходить через всю свою территорию. Тем более без тщательного досмотра и допроса экипажа. Чейсону стоило подумать над этим заранее.

И все же… в задержке были определенные преимущества. Впервые увидев Фогельсбург, Венера воспылала к нему страстью. Всю жизнь она мечтала именно о таком месте.

Сомнений не оставалось — это был он, тот самый невесомый город, который она неоднократно посещала в снах. Здания в Фогельсбурге строились всевозможных форм и размеров, но лишь очень немногие из них вращались, чтобы обеспечить местную гравитацию. Все они были какими-то игрушечными, ячеистыми, украшенными и дополненными фресками, статуями и минаретами, и походили на диатомовые водоросли, которые когда-то показывал ей под микроскопом старший брат. Соединенные веревками и разделенные башенками, они теснились, медленно перемещаясь, в постоянном золотом свете далекого Кандеса — точно так же, как в ее снах. Тысячи обитателей Фогельсбурга, подобно стайкам птиц, порхали между движущимися структурами.

А вот сами жители вызывали у Венеры неприятные ощущения. В Гехеллене регулярный доступ к силе тяжести имели только богатые и сильные, но даже они были намного выше, чем она привыкла видеть — длинные, тонкие, хрупкие, — хотя некоторые женщины достигли состояния эфирного изящества, эффект которого на ее мужа она не преминула заметить. Представителей низших классов можно было узнать с первого взгляда: слуги в танцзале с трудом поднимали голову, не говоря уже о предлагаемых ими напитках и канапе. Словно гигантские пауки парили они над гостями и хозяевами, неловкие, встревоженные, испуганные.

Венера видела в этой дихотомии результат сознательной политики по поддержанию бедных в зависимом, униженном положении. В конце концов история изобилует примерами, когда аристократия сохраняет исключительно за собой право на физическое здоровье и власть. Ее беспокоило, что состояние неравенства возникло, возможно, из-за простого небрежения. Это свидетельствовало бы о постыдном упадке части княжеств Кандеса.

Пока Рейсс изучал представленные на столе напитки, Венера взяла мужа за руку и наклонилась поближе.

— Очень странное сборище.

— Ты же здесь впервые, — пробормотал Чейсон. — Откуда тебе знать?

— Все дело в смешении слишком разных людей, дорогой. Мой отец однажды устроил такой небольшой банкет для сборщиков налогов из отдаленных областей. Собрал их в одном месте, запер двери и расстрелял всех с галереи.

Чейсон посмотрел куда-то вдаль.

— Это в духе твоего отца.

— Так или иначе, мне все это не нравится. Оглянись. Мы отрезаны от кораблей. Все офицеры здесь. У дверей охранники.

Он покосился на нее.

— Но нам оставили сабли.

— Как будто это поможет. Помяни мои слова, Чейсон, я уверена, что никакой резни не будет. Эти люди слишком ценят свою архитектуру чтобы попортить ее пулями. Но что-то здесь не так.

— Хорошо, — сказал Чейсон. — Тогда следи за происходящим. Беспокойся. Тревожься. А я собираюсь веселиться и получать удовольствие. Эти люди не сделали ничего такого, что угрожало бы нам.

— Только потому, что в их порту стоят шесть наших военных кораблей, — прошептала она. В этот момент к ним подошел Рейсс с высоким бокалом в руке.

— Смотрите, кого я обнаружил. — Он кивнул в сторону неуклюжего пожилого джентльмена, стоявшего в одиночестве под одним из широких окон, занимавших большую часть задней стены. Разноцветные ромбики света, проникающего через мозаичные стекла, ложились на парадную форму старика, и половина его лица в данный момент была зеленой. — Генерал Хармонд. Мне нужно сообщить вашему мужу…

— О, я сама ему скажу, — бросила Венера, направляясь к военному. Рейсс издал удивленное «О!» и с опозданием последовал за ней. Остановившись перед генералом, она поклонилась. Он тут же вытянулся по стойке «смирно».

— Генерал Хармонд, не так ли? Я много слышала о вас.