Убийца рядом со мной. Мой друг – серийный маньяк Тед Банди - Энн Рул

Тед с готовностью подписал бумаги на обыск квартиры на Первой авеню. В его присутствии Томпсон и сержант Джон Бернардо провели тщательный обыск аккуратных комнат. Обыск был добровольный, без ордера, и перепись имущества не велась. Это значит, что детективы не имели права ничего изымать, даже если находили то, что, по их мнению, могло послужить уликой.

Томпсон осмотрел велосипедную покрышку, свисающую с крюка для мяса, и россыпь ножей. Потом взглянул на разделочную доску. Наблюдавший за ним Тед сказал: «Люблю готовить».

Следователи увидели ряды учебников по праву. Несколько месяцев спустя детектив из Вашингтона рассказал, что следователи из Юты нашли в библиотеке Теда некую «странную книгу эротического содержания». Когда я позже спросила о ней Теда, тот пояснил: «Александр Комфорт, «Радости секса», – и я рассмеялась. У меня тоже была эта книга – как и у тысяч других людей. Это вам не Крафт-Эбинг[19].

Нашлись и другие, казалось бы, безвредные, но значимые для следствия вещи: карта лыжных районов Колорадо с отмеченной гостиницей «Уайлвуд» в Аспене и брошюра спортивного центра Баунтифула. Тед сказал, что никогда не был в Колорадо и карту, должно быть, оставили друзья. А в Баунтифуле он был проездом, но брошюру в его квартире оставил кто-то другой. После осмотра Томпсон настаивал, что в шкафу были найдены лакированные ботинки, но в следующий раз, когда он вернулся с ордером на обыск, их уже не было. Также отсутствовали виденные ранее телевизор и аудиосистема.

Если детективы собирались найти что-то, однозначно связывающее Теда с убийствами в Юте, их ожидания не оправдались: ни женской одежды, ни украшений, ни сумок. После окончания обыска Тед разрешил сфотографировать «Фольксвагенжук», стоящий позади дома. На кузове имелись вмятины и пятна ржавчины, а сверху, на спинке заднего сиденья, – дыра в обивке.

Подруга Теда по Солт-Лейк-Сити, Шэрон Ауэр, свела его с адвокатом Джоном О’Коннелом, высоким бородачом в ковбойской шляпе и сапогах. Уроженец города мормонов О’Коннел был уважаемым защитником по уголовным делам. Он немедленно пресек все разговоры Теда с детективами. Позвонил Томпсону и сказал, что 22 августа Банди не приедет в их офис, как обещал.

Хотя Тед и перестал общаться с детективами, они показали его фото, сделанное после задержания, Кэрол Даронч и преподавателю сценического мастерства Джин Грэм, разговаривавшей с незнакомцем перед исчезновением Дебби Кент. Прошло десять месяцев, но миссис Грэм почти мгновенно выбрала фотографию Банди. На ней он был чисто выбрит. Она сказала, что Тед Банди – точная копия того мужчины, только без усов.

Кэрол Даронч так уверена не была. Она выбрала снимок Теда, но никак его не прокомментировала. Когда Томпсон спросил ее, почему, Кэрол засомневалась:

– Не уверена. Похож на него… но я не могу утверждать.

На следующий день баунтифулский детектив Айра Бил показал ей фотографии с водительских прав. Здесь Тед выглядел совершенно другим человеком. Он был словно хамелеон: его фото разных лет – это фото разных людей. И казалось, он не прилагал для этого никаких усилий.

Кэрол посмотрела на новую подборку фотографий. В этот раз она почти сразу выбрала Теда Банди. Она отметила, что в день нападения 8 ноября 1974 года у него тоже были усы.

С опознанием «Фольксвагена» дела обстояли немного сложней. Кэрол несколько раз показывали фотографии машины, но к тому времени автомобиль уже перекрасили, а обивку заднего сиденья зашили. И хорошо вымыли машину снаружи и изнутри.

С этого момента Тед Банди навсегда оказался под пристальным вниманием правоохранительных органов. Его не посадили в тюрьму, но он очень легко мог там оказаться. В течение сентября 1975 года за ним велось наблюдение, и шестеренки правоохранительной системы неумолимо завертелись. Следователи запросили данные по оплате кредиткой, подняли записи в юридической школе, но губительней всего для дальнейшего пребывания Теда на свободе оказалась встреча детективов Юты с его невестой Мег Андерс.

О Теде Банди я ничего не слышала с рождественской вечеринки в центре психологической поддержки в декабре 1973 года. И вот в конце сентября 1975 года зазвонил мой телефон. Из Солт-Лейк-Сити звонил Тед. Я удивилась, но была рада снова слышать его голос. Когда он заговорил, я испытала сильное чувство вины: «Энн, ты одна из немногих в Сиэтле, кому я могу доверять».

Великолепно. Мне вспомнилось, как в августе 1974 года я назвала его имя следователю Дику Риду. Интересно, узнай Тед об этом, изменил бы он свое мнение? Но прошло столько времени, а от него не было никаких вестей. Я хотела спросить, что он делает в СолтЛейк-Сити, но он меня опередил:

– Слушай, ты поддерживаешь контакты с полицией? Не могла быты узнать, зачем они конфискуют мои документы из юридической школы?

В голове пронесся ворох мыслей. Почему сейчас? Почему тринадцать месяцев спустя? Из-за моих слов в отношении Теда проводится расследование? Причастна ли я к тому, что его явно беспокоило? Ни о Кэрол Даронч, ни о Мелиссе Смит, ни о Лоре Эйм или Дебби Кент я никогда не слышала и была не в курсе проводимого в Юте расследования. Казалось невероятным, что оперативная группа обратила внимание на мою информацию только сейчас, больше года спустя.

Я медленно ответила:

– Тед, скорее всего, я смогу узнать, но ничего не буду делать тайно. Мне придется сказать им, кто спрашивает.

– Без проблем. Мне просто любопытно. Скажи им, что Тед Бандихочет знать.

Он оставил мне свой номер и попросил перезвонить, если я что-то выясню.

Я уставилась на телефонную трубку, не в силах поверить, что только что с ним разговаривала. Говорил он бодро и уверенно, как и всегда. Я задумалась, звонить ли мне в полицию округа Кинг. До этого я никогда не вмешивалась в расследования и теперь колебалась. Было уже почти четыре часа, и через несколько минут у детективов заканчивалась смена.

Я позвонила в окружной отдел по расследованию тяжких преступлений. Трубку взяла Кэти Макчесни. Я объяснила, что мой старый друг Тед Банди попросил меня выяснить некоторые подробности. Кэти прикрыла трубку, ища информацию, и после долгой паузы наконец ответила:

– Скажи ему… скажи, что он просто проходит проверку, как и остальные 1200 человек, в рамках стандартной процедуры.

Я уже давно общалась с полицейскими отделов расследования убийств и хорошо понимала, что всех из списка проверять не будут, слишком тех много. Явно что-то случилось. Но выспрашивать я не стала. Было понятно, что Кэти со мной говорить неудобно.

– Хорошо, я ему передам.

Судебные запросы о представлении документов не выдаются без обоснованных подозрений. Очевидно, произошло что-то очень серьезное. Меня пробрала дрожь. Такого не могло случиться даже в кино – чтобы писатель заключил контракт на книгу об убийце и в итоге этот убийца оказался его близким другом. В это тяжело было поверить.