Затерянные миры - Кларк Эштон Смит

Они привлекали на свою сторону как можно больше ученых; то есть всех единомышленников, а также и людей, подавленных страхом или находящихся под давлением властей. Они добивались, и с успехом, объединения политических сил всего мира в мощную лигу, которая обеспечила бы отказ от любых предложений марсиан в будущем.

Во всем этом собрании враждебных сил, в этом процессе объединения консерваторов, сторонников замкнутости, вскоре проявился религиозный фактор, якобы оказавшийся неизбежным. Заявление о божественных знании и силе, сделанное марсианином, было встречено в штыки всеми земными религиями христианской, мусульманской, буддистской, даже шаманами как в высшей степени отвратительное богохульство. Было сказано, что безбожие марсианских заявлений, угрозу неантропоморфного божества и вида поклонения ему (которое могло бы возникнуть на Земле) вообще нельзя допускать. Халиф и Папа, лама и имам, Махатма и пасторат все встали за общее дело против этого внеземного завоевателя.

Кроме того, правящие политические силы ощущали, что за предложением марсианина может стоять некая большевистская идея. А финансовые, торговые и промышленные круги полагали, что предложение марсианина несет угрозу благосостоянию и стабильности.

В то же время Гейлард и его друзья проснулись на Марсе и обнаружили, что яркость красок и блеск листвы уступили место золотистым тонам утра. Они поняли, что можно двигаться вперед, так как воздух быстро нагревался под лучами встающего солнца.

Даже до того, как они заметили отсутствие летательного аппарата, марсианин оповестил их о его отлете. Марсианин, в отличие от своих прототипов, никогда не испытывал усталости он всю ночь оставался в положении стоя, прислонившись к стеблю, к которому был прикреплен. И он обратился к землянам со следующими словами: «По своим собственным соображениям я не пытался предотвратить отлет ваших соплеменников, которые со своим непродуманно слепым отношением ко мне были бы более чем бесполезны, и чье присутствие только препятствовало бы взаимопониманию между нами. Они прибудут на Землю и станут пытаться настроить людей против меня и против моего полезного предложения. Такого исхода, увы, избежать нельзя, даже если бы я вернул их снова на Марс, или направил в другую сторону их полет (с помощью моих средств управления), или послал бы их навсегда с ускорением в пустоту, за пределы звездных миров. Я представляю, что нужно преодолеть еще много невежества, догматизма и слепого эгоизма, прежде чем свет, предлагаемый мной, осветит тьму умов землян. Я задержу вас на несколько дней и тщательно обучу секретам своей сверхъестественной мудрости, я снабжу вас удивительными силами, которые послужат для демонстрации моего всестороннего превосходства над государствами Земли. Я пошлю вас обратно на Землю в качестве моих послов, и, хотя ваши коллеги и встретят вас как оппозицию, в конце концов мое дело восторжествует при безотказной поддержке правды и науки».

Гейлард и другие ученые получили это сообщение, и большинство из них приняло его с высочайшим уважением и полурелигиозным почтением. Они все более убеждались, что перед ними существо более высокого порядка, чем человек; что интеллект, представившийся посредством медиума в человеческом образе, почти неистощим по глубине и по диапазону и обладает многими свойствами беспредельности и качествами божества.

Хотя многие из них были по природе своей и по образованию агностиками, они стали испытывать некое почтение перед этим растением-владыкой. Они слушали с чувством полного подчинения (если не уничижения) цикл сведений о вечных тайнах космических законов жизни и энергии, которым их обучало это великое существо.

Знания, представленные им, были и простыми, и сложными. Марсианин начал с подробного изложения монистической природы всех явлений, материи, света, звука, электричества, гравитации, всех прочих форм излучения, времени, пространства. Все они, как сказал он, были всего лишь поразному воспринимаемые проявления единого принципа вещества.

Далее слушателей обучили, как вызывать духов и управлять (с помощью элементарных химических средств) многими силами и уровнями энергии, которые до сих пор лежали за пределами обнаружения с помощью человеческих чувств и приборов. Землян обучили также использованию сил поражения, приводимых в действие при отражении ультрафиолетовых и инфракрасных лучей некоторыми чувствительными элементами. В высоко концентрированном варианте такие лучи можно было бы применить для расщепления и перестройки молекул вещества Земляне узнали, как изготавливать средства поражения и трансмутации; как применять новейшие лучи, более мощные, чем так называемые «космические», для обновления тканей тела, для лечения и в гериатрии.

Одновременно с обучением, растение-владыка проводило постройку нового корабля, в котором земляне должны были вернуться на свою планету и проповедовать марсианское евангелие. Обшивка корабля и его приборы, казалось, материализуются из воздуха прямо на глазах землян. Это явилось практическим уроком использования природных сил. Атомы, образующие необходимые сплавы, получались из космоса с помощью невидимых магнитных лучей, соединялись с помощью сконцентрированного солнечного тепла в особой отражающей зоне атмосферы, а затем сплавлялись так же просто, как получается бутыль у стеклодува.

Вооруженные новыми знаниями, почувствовав внутреннее превосходство над противостоящими силами, оснащенные превосходными механизмами и приборами, подготовленными марсианином, его сторонники наконец отправились в путь к Земле.

Через неделю после взлета со стадиона в Беркли, корабль со сторонниками марсианина в полдень приземлился на том же стадионе. Аппарат, искусно и без труда управляемый с Марса, приземлился без аварий, легко, как птица И как только распространились новости о его прибытии, корабль окружила огромная толпа, в которой собрались как враждебно настроенные, так и любознательные люди.

Еще до возвращения группы ученых и трех репортеров под руководством Гейларда, они по всему миру были объявлены вне закона по обвинениям, выдвинутым догматиками во главе со Стилтоном. Объявили, что их возвращение связано с интригами марсианского растения-владыки. Особый указ, запрещающий возвращение на Землю под страхом тюремного заключения, издали правительства всех стран. Не зная об этом и не ведая, насколько широко распространены и опасны для них предрассудки, ученые открыли люк и подготовились к выходу из корабля.

Гейлард, выходящий первым, задержался на верхней ступеньке трапа. Что-то привлекло его внимание, когда он взглянул на лица толпы, собравшейся с невероятной быстротой. Он увидел зависть, страх, ненависть и подозрение на многих лицах, дурацкое любопытство; некоторые бесцеремонно разглядывали его, как фокусника в бродячем цирке. Небольшая группа полицейских, расталкивая толпу локтями в стороны, продвигалась в первые ряды; насмешки и ругань сливались в грубый рев, они стали слышны и тем, кто стоял за Гейлардом в корабле.

– Будьте прокляты, сторонники марсиан! Долой грязных предателей! Повесить… собак!

Крупные переспелые помидоры летели в Гейларда и падали на ступеньки трапа. Свист, гиканье, улюлюканье усиливали всеобщий бедлам, но Гейлард и его друзья услышали спокойный голос марсианина, дошедший через эфир с далекой планеты: