Феечка во френдзоне - Дарья Гусина

— Карина Кристоф! — громко произнес среброглазый. — Я, Петер Иванчик, человек по рождению и Инквизитор Совета Крови, наделенный магией, а также полномочиями судить и карать, обвиняю тебя в многочисленных преступлениях против людей и нелюдей! Твоя вина будет подтверждена семнадцатью свидетелями — присутствующими здесь сейчас, а также готовыми выступить против тебя на дознании.

— Иди к чертям, человечишка! — выплюнула вампирша. — Кто ты такой? Какое имеешь право?

Инквизитор равнодушно моргнул и покрутил запястьем. Хлыст на теле девушки сжал витки.

— Дайте мне высказаться… в свою защиту! — прохрипела Карина.

— Ты имеешь на это право, — согласился среброглазый. И ослабил свой хлыст.

— Тебе не хватит доказательств, — вампирша заговорила, быстро и надрывно. — Короля я… не убила. Я собиралась отдать ему противоядие. Можете проверить… оно у меня в кармане. Что покушалась на магов и нелюдей? Где свидетельства? А людей Инквизиция не защищает. И даже если бы защищала, где улики?

— Твой морок — улика, он слишком крепкий, чтобы оригинал был жив, — сказал Инквизитор.

— Эта девка жива и… почти здорова. Я держала ее под рукой, брала у нее немного крови… время от времени… пусть меня осудят за нелицензированную кормежку, но не за… остальное.

Петер Иванчик заметно погрустнел, стоящие полукругом нелюди принялись встревоженно переглядываться. Алик прошипел сквозь зубы что-то ругательное на польском. Что-то про хитрых стерв.

— Ты угрожала фее, — среброглазый (где я его видела?) указал в мою сторону.

— Угрозы… — это всего лишь угрозы… Фея жива и невредима.

А ведь гадина права. Ее осудят и лишат доступа к крови… лет на пятьдесят, не больше. Стасу и то грозит большее наказание — он нарушил присягу Дозора.

Инквизитор молчал. Его глаза пульсировали серебром. Он поднял руку и шевельнул пальцами. Карина медленно опустилась к земле и встала, покачиваясь. Связанными оставались лишь ее запястья.

— Я свидетельствую, что эта женщина покушалась на жизнь должностного лица!

Все повернули головы в сторону говорившего. Ник?! Детектив вышел на свет. Слегка смутился под общими взглядами:

— Если вам нужно, чтобы не просто на человека, то вот… — Ник показал жетон. — Я тут типа… Наблюдатель от этого… Управления по урегулированию конфликтов, вот. А она меня… — Ник показал пальцем на шею. На ней висело странное «украшение».

Приглядевшись, я опознала в нем окаменевшую «нить». Видимо, горгулы не мудрствуя лукаво просто превратили удавку в камень.

— Видите, даже палец просунуть не могу, — детектив продемонстрировал свидетелям, что каменное «ожерелье» охватывает шею очень плотно. — Меня спасли практически в последний момент. Еще немного и… свидетели у меня есть, если что. И вообще, я в штате Управления… уже пару часов как. Там подтвердят, если нужно.

Иванчик встрепенулся и радостно проговорил:

— Так это меняет все дело. Сейчас снимем доказательства, по магическим отпечаткам подтвердим, что орудие убийства принадлежало подозреваемой, и будем оформлять. Не покидайте усадьбу в ближайшие пять дней, господин Наблюдатель, будьте так добры.

… Карину увели. Закон Иных суров. Никто не умеет права покушаться на жизнь «мониторов», магов и нелюдей. С людьми все гораздо сложнее. На прощанье среброглазый все же выжал из Карины Кристоф признание. Оказалось, что она держала несчастную горничную, послужившую прототипом облика, в подвале дома. За девушкой отправились помощники Инквизитора. Н-да, Фрейзы многое пропустили.

Один из свиты среброглазого подошел к Алику и протянул ему тонкий флакон. Дорецкий в один глоток осушил склянку, отполз к окну и согнулся над полом террасы, трясясь в рвотных судорогах. Я бросилась к нему, одновременно ища глазами Ника.

Жуковский разговаривал с Инквизитором. Тот старательно записывал его слова в планшет. Странные глаза Инквизитора стали нормальными. И тут я его узнала. Смущенно поежилась. Сержу, наверное, вообще неловко. Он тогда в клубе этому парню почти угрожал. Что скрутит его в узел. Но мы же не знали, что прикорнувший под стеночкой любитель клубной дури — дознаватель под прикрытием.

Кстати, как там Мотылек Эвелина поживает? Надеюсь, не пострадала. Не того парня я ей сосватала, не того.

— Все нормально, — пробормотал Алик, вытирая губы ладонью. — Прости, что подверг тебя риску. Таков закон: Инквизиторов нельзя вызывать без реальных доказательств, иначе… сам станешь обвиняемым. Я послал к ним Сержа и тянул время.

— Использовав меня в своих целях, — прошипела я.

— Прости… — Алика вновь скрутило. — Тебя защищала твоя кровь. Эта тварь хитра, она ходила вокруг да около, но не позволяла себя… сцапать. На нелюдей она не нападала, Стас — идиот, она бы просто тихо убрала его после покушения, поди узнай, куда он отправился, и я решил…

— … использовать меня как приманку. Ты знал, да? Что она потребует, чтобы я пригласила тебя на свидание. А ты бы обязательно отвел глаза возможным свидетелям, чтобы мы остались наедине. Меня она, может, и не убила бы. Но нас-то было двое, я и мой друг Ник! Какого черта ты так рисковал, Олег?

— Я не мог выманить ее иначе, пойми… Маша, все, что я сказал тебе — правда!

— Ладно-ладно. Не отвлекайся. Ты должен отрыгнуть яд.

Алику, наконец, удалось избавиться от сгустка единорожьей крови. Чернота начала медленно сходить с его лица.

— А вот теперь, — с удовольствием сообщила я, больше не терзаясь легким чувством неловкости и вины, — знаешь, что, Дорецкий? А не пошел бы ты со своими подкатами! Больше даже не смотри в мою сторону! И никаких клятв я тебе не давала!

Я встала и пошла к Нику.

— Маша! — крикнул мне вслед Алик. — Мое предложение в силе! Выходи за меня! Нет? Но мы ведь еще друзья?!

Я повернулась и бессильно показала ему средний палец. Олег ухмыльнулся. Ну что поделать? Моя мама до сих пор считает Дорецкого хорошим мальчиком.

Проходя мимо Сержа, я коварно шепнула:

— Никакой монеты в поместье нет. Ее вообще не существует. Это Велена выдумала, чтобы заманить сюда Алого. Она сделала это давно и специально позаботилась о том, чтобы слух дошел до Дорецкого. Как выражается наша темная фея, инфа — сотка. Так Олежику и передай.

У Сержа вытянулось лицо. Получи маленькую месть феи, предатель! Теперь понятно, зачем ты возле меня крутился — исполнял поручение Алика.

Я подошла к Инквизитору и тихо сказала:

— Карина может пытаться выторговать себе поблажки. Если он упомянет некую Честную Монету лепрекона, знайте, это ложь — слух, который она сама же и пустила.

Инквизитор показал головой:

— Нам в любом случае нет до этого дела. Лепреконы подчиняются другим инстанциям, и, поверьте, ни им, ни нам нет желания пересекаться.