Не заговаривай с демонами - Лана Эл

— Предупредить, что ночевать не планируешь, сложно было?! — вторил ему кот. — Мы тут тебя похоронить успели. Мало ли, вдруг убийца тебя нашел раньше, чем ты его. И… это не моя лопата!

— Другой у меня нет.

— Как нет?! Куда ты ее дела?

— Пусть лучше ответит, что полезного сделала для расследования!

— Хватит! — рявкнула я, не выдержав.

По комнате пронесся хлесткий воздушный поток. И мои обвинители сразу притихли.

— Раскричалась тут, — проворчал кот, но уже куда тише и спокойнее. — Рассказывай, что с моей лопатой.

— У меня ее конфисковали. Пришлось добывать другую.

— Кто посмел?!

— Гариус. Все, пошла я на завтрак. Вернусь, все обсудим. И Эдик, держи, вот мой вклад в расследование, — я вытащила из сумки золотой кубок и протянула демону.

Наше появление в обеденном зале произвело впечатление. Прямо-таки неизгладимое. Теперь, когда некромант стал главным подозреваемым, о нем не говорил только совсем уж ленивый. Да и моя компания добавила только умножила интерес.

Никогда не любила общественное внимание. Тем более такое. Теперь хоть из комнаты не выходи.

— Расслабься, — спокойно проговорил невозмутимый Гарт. — Если им больше нечем заняться, кроме как на нас пялиться, это их проблемы.

И он со спокойствием мраморной статуи принялся накладывать бутерброды на тарелку. Я с сомнением посмотрела в ту сторону, где вчера сидел Стиви. Судя по толпе студентов, парень был на том же месте. Вот только идти сейчас к нему было как-то неловко.

— Кофе я тебе и так достану, — успокоил меня некромант.

Глаза у него что ли на затылке, ведь спиной ко мне стоит.

— Пойдем, — он уверенно направился к нашему столику.

Поставил тарелочку с бутербродами и два раза стукнул по столешнице костяшками пальцев. Практически сразу на белой скатерти материализовались две фарфоровые чашечки с ароматным напитком.

— Как тебе это удалось? — удивленно спросила я, пододвигая к себе одну из них.

— Фокусники своих секретов не раскрывают, — довольно улыбнулся некромант.

— И все-таки, — сцапав первый бутерброд, заговорила я. — Ты недооцениваешь силу общественного мнения. Тебя же почти признали виновным в убийстве Эмми.

— Это еще ни о чем не говорит. Прямых доказательств все равно нет. А мир между магами и некромантами, ты уж извини, важнее, чем жизнь одной студентки. Открыто предъявить мне обвинение без серьезных улик никто не посмеет. К тому же, не станешь же ты утверждать, что убийство Руфуса и гибель Эмми никак не связаны.

— А что ты об этом знаешь? — с интересом спросила я.

— Если вкратце, то тебе лучше совсем туда не лезть, — вздохнул некромант, — но это, видимо, уже невозможно.

Я с готовностью кивнула.

— Тогда для начала тебя нужно понять, кто правит нашим миром.

— Подозреваю, знаешь ты немного. Тем более о политике. Так вот, магистр Руфус был не только школьным преподавателем, но и членом Совета Магов.

- Что за совет такой?

— В нашем мире есть государства со своими правителями и законами. Но над всеми ими стоит Совет Магов. По сути, ни одно серьезное решение не принимается без его участия.

— А почему мне раньше никто об этом не сказал?!

Нет, я тут как дура бегаю, ищу убийцу, а главного не знаю! Если Эдик знал и молчал, я его вообще налысо побрею.

— Скорее всего, потому что ты не спрашивала. Для местных — это общедоступная информация. Но давай вернемся к Совету. Сейчас в него входят восемь магов. В том числе магистры Натиэль, Федра, Шафри и Юний. Несколько лет назад остро вспыхнул вопрос о запрете на обучение магии нечеловеческих рас. И голоса в Совете разделились поровну. В итоге, решение принято не было. И тут началось веселье. Сторонники запрета стали провоцировать волшебные расы, пытаясь развязать междоусобные войны.

— А не боялись, что это приведет к очередной Тысячелетней войне? Или им мирная жизнь надоела?

— Во-первых, людей очень много. Численностью могут задавить. И война им не так страшна. Тем более, тех кто это устраивал, на службу не призовут. Во-вторых, подстраивалось все так, чтобы агрессорами выглядели магические расы. К счастью, среди правителей эльфов и дриад дураков не нашлось. А морской народ найти сначала надо, чтобы спровоцировать. Так что ничего у них не получилось. Но не думаю, что они совсем оставили попытки.

— Насколько я поняла, Руфус был среди сторонников закона?

— Да, — некромант кивнул.

— Получается, его убийство может быть делом рук кого-то из Совета? Из тех, кто не разделял его идей. Не подскажешь, кто был против?

— Натиэль, Федра, Юний и Лаура, последняя — дриада из древнего правящего рода, в школе практически не бывает, ничего не преподает.

Я задумалась.

— А Арланда?

— В совет не входила. Но не думаю, что она бы выступила против мужа.

— То есть мотив у нее есть. Но я все равно не понимаю, почему Натиэль так активно ее обвиняет?

Гарт пожал плечами.

— И если Эмми убил все-таки тот же преступник, Арланда этого сделать не могла. Ее же в школе не было.

Я в задумчивости побарабанила по столу. Вспомнила Уту. Русалка сказала, что часы подарил человек. Причем взрослый. Из означенных членов Совета подходил только Юний. Но на злого и темного в своей белоснежной мантии он не тянул. Да и как-то слабо верилось в то, что старичок на подобное способен. И зачем? Зачем вообще кому-то понадобилось убивать эту серую мышку? Ответ напрашивался один — она что-то видела.

— А Эмми какой стихией управляла?

— Землей, точнее растениями. Помнишь, я тебе теплицу показывал? Там они и занимаются.

— Подожди, если не ошибаюсь, то это недалеко от кабинета Руфуса?

— Не ошибаешься.

— Тогда понятно. Эмми просто оказалась опасным свидетелем. Но почему убийца так долго ждал?

— Может, только сейчас узнал, что был замечен?

— Но почему она так долго молчала?

Гарт снова пожал плечами. Не сказать, чтобы мое расследование его особенно занимало. Скорее, он просто поддерживал разговор и пытался помочь по мере сил. Никакого азарта.

— Ради кого она могла молчат? Любимый? — предположила я.

— Или некромант, которого можно этим шантажировать, — предположил парень. — Если рассуждать в этом направлении, то я виновен и в первом и во втором преступлениях. Осталось только понять, зачем мне убивать Руфуса.

Говорил он это совершенно серьезно. Даже не улыбался.