Божья коровка-2 - Анатолий Федорович Дроздов

на педагога, что правда, а сами же займетесь любимым рисованием. Годится?

– Годится, – подтвердил Борис. – Там можно учиться заочно?

– Полагаю, да. В педагогических есть заочные отделения. За сессию не беспокойтесь, вам пойдут навстречу. Работайте над книгой.

– Мне Борис сказал, – подключилась Ольга, – что, если с ней у нас получится, диплом мне на дом привезут.

– Ну, он слегка преувеличил, – улыбнулся Нил Семенович, – но недалек от правды. Мне пора. Ольга, проводи.

Отец и дочка вышли на площадку и закрыли за собою дверь.

– Матери сказать, где ты сейчас живешь? – спросил у дочки Ковалев.

– Не надо! – Ольга закрутила головой. – Притащится, скандал устроит, ты же знаешь… Перед Борисом будет стыдно.

– Хороший парень, – кивнул отец. – Мне он приглянулся, ты с таким не пропадешь. Держись его!

Он чмокнул дочку и ушел…

***

Как ни хотел Борис не расставаться больше с Ольгой, но ехать в Минск пришлось. Предстояло забрать там вещи, документы, пригнать в Москву автомобиль… С любимой он договорился созваниваться ежедневно, тем более что телефон в квартире появился. Как оказалось, дом телефонизировали изначально, оставалось лишь сходить на АТС и подать заявление, что Борис и сделал. Как Герою, аппарат ему поставили на следующий же день.

– Ты не задерживайся там, – сказала Ольга на прощание. – Решай свои дела быстрее. А квартирой я займусь. Прихожую обставлю, повешу шторы, наведу порядок в ванной. Там даже зеркало отсутствует. Это просто ужас!..

Приехав в Минск, Борис отправился к Валентине Алексеевне и рассказал ей об изменениях в своей судьбе.

– Я рада за тебя, – она вздохнула. – Но жалко расставаться. Знаешь, Боря, я так к тебе привыкла. Ты мне как младший брат.

– И я к вам привязался, – сказал Борис. – В Москве мне вас будет не хватать… Валентина Алексеевна, такое предложение. Из армии меня комиссовали, вернулся я до срока, из-за чего пришлось освободить мою квартиру от близких вам людей. Вы были недовольны, и я вас понимаю. Скажите, можно сделать так, чтобы квартира в Минске хотя б недолго, но числилась за мной? Тогда Людмила с мужем и ребенком могут в ней пожить, пока своей не обзаведутся. Денег мне от них не надо, пусть только за услуги платят вовремя. Всю обстановку я оставлю, включая холодильник и стиральную машину – в Москве купил другие. Захотят забрать себе – не возражаю.

– Золотой ты парень, Боря! – вновь вздохнула Алексеевна. – Но не выйдет. Как только выпишешься, квартиру заберут. Причем, мгновенно. Желающих найдется куча.

– А если я скажу, что уезжаю на учебу? В Москве мне предоставят общежитие с временной пропиской. Тогда квартиру в Минске можно забронировать, так понимаю?

– Понадобятся документы, – сказала Алексеевна. – Студенческий билет и справка из института о предоставлении общежития. Тебе ее дадут?

– Нет, – покрутил он головой. – Ковалев обещал мне помогать, но на такое не пойдет. И не поймет, зачем.

Он сокрушенно замолчал. Алексеевна задумалась.

– Есть выход, – произнесла она минуту погодя. – Не совсем законный, но в то же время не грозящий осложнениями. Ты потеряешь паспорт.

– То есть как?

– Фиктивно. Выписываться здесь не станешь, а в Москве заявишь, что паспорт потерял. Заплатишь штраф – он небольшой, и получишь новый. По ордеру тебе проставят в нем прописку. Вот и все.

– А в Минск запрос пошлют?

– Конечно, по правилам обязаны. Но в Москве подключишь будущего тестя, процесс ускорят. Московская милиция отправит телеграмму в Минск, а то и вовсе позвонит. Здесь подтвердят, есть такой Коровка, прописан по этому адресу. По правилам положено, чтоб выписался, но милиция в Москве проверять не станет. У тебя есть ордер, а значит, право на московскую прописку. Ее и шлепнут в паспорт. Ну, могут порекомендовать, чтоб съездил в Минск, оформил выписку, как должно. И все. Поедешь или нет, им там безразлично.

– А минская милиция меня не выпишет?

– Без заявления нельзя, таков порядок. А чтобы принудительно – так процедура непростая. Я сомневаюсь, чтобы наш Советский РОВД занялся ею. Твоей фамилией там даже дворников пугают, – директор улыбнулась. – Начальник застрелился, а дознавателя арестовали… Никто не станет связываться. А если вдруг и захотят, потратят много времени, успеет Людочка пожить в твоей квартире.

– А если выплывет, что у меня два паспорта?

– Ерунда, – сказала Алексеевна. – Скажешь, что старый вдруг нашелся. А что не сдал, как полагается, так забыл. Немного пожурят, возможно, оштрафуют, и то я сомневаюсь… Закон ты не нарушил, просто проявил беспечность. Такое сплошь и рядом. Ты, думаешь, что это я придумала? – директор улыбнулась. – Так обычно после развода поступают, не хотят, чтоб паспорте оставалась отметка о расторгнутом браке. Тогда его «теряют» и получают чистый. Случаются и махинации с жильем. Ты заявление в Москве писал, что обязуешься квартиру в Минске сдать?

– От меня его не требовали, – подтвердил Борис.

– Значит, невиновен. Вот если бы оформил с кем-то фиктивный брак, прописал фальшивую жену в квартире и взял за это деньги, тогда бы наказали. А так – пустил друзей пожить и платы с них не брал… Ненаказуемо.

– Договорились, – обрадованно сказал Борис…

На следующий день он снялся с комсомольского учета, предъявив в райкоме ордер на московскую квартиру. Сходил в собес, где объяснил, что будет жить в Москве. Там взяли заявление и пообещали переслать в столицу документы на выплату пособия. На воинском учете Борис не состоял как инвалид, о чем в «военнике» имел отметку. Одной заботой меньше. Он съездил к другу в гости, чтобы рассказать свою историю и попрощаться.

– Жалко, – сказал Сергей. – Только что поделаешь? Знаешь, я не удивлен, что в Москве тебя приметили. Ты даже на границе выделялся, не такой, как все. Много знаешь и умеешь, будто институт закончил и поработал где-то на заводе или в конторе. Что ж, звони, не забывай!

– Ты тоже, – предложил Борис. – Свой номер я тебе оставил. Случится быть в Москве, едь сразу к нам. Приютим и накормим, – он улыбнулся. – Границу вспомним, песни попоем…

Неожиданная причина заставила Бориса задержаться в Минске еще на день. До него дозвонился Костя-гитарист из ресторанного ансамбля, где Борис так залихватски пел для Ольги.

– Вы мне обещали песни,