Тезей и Ариадна. Нить любви - Наталья Павлищева

– Не говори глупости.

– Мне нельзя в Афины, я, как Пасифая, умру при родах, а тебя и его закидают камнями или сбросят со скалы. Афинам не нужен новый Минотавр. Оставь меня здесь, лучше умереть вместе с ним, чем умереть всеми проклятой, как моя мать.

Тезей молчал, не зная, что ответить. Он действительно не знал, как быть. И не в Минотавре дело, если бы Ариадна действительно носила под сердцем Минотавра – это полбеды, а если Перибея права и там… О таком Тезей даже думать боялся.

Ариадна права, ее нельзя везти в Афины, но и оставлять на Наксосе тоже нельзя, здесь еще долго не будет той жизни, к которой привыкла в своем дворце царская дочь. Он усмехнулся:

– Ариадна, здесь нет ванны и туалета тоже нет. Как ты будешь без рабынь, музыкантов и танцоров?

Она грустно покачала головой в ответ:

– Я не шучу, Тез ей.

Тезей просто не знал, что говорить, потому был рад, что Антий позвал его, чтобы показать, какое они соорудили жилище в пещере чуть повыше, куда не доставали даже сильные волны.

– Конечно, оно мало, но пусть там переночуют хотя бы девушки.

В пещере устроили измученную Ариадну, которая тут же заснула.

Но стоило сыну Эгея выйти на берег, где еще возились его товарищи, как к нему подошел Идас.

– Тезей, этой ночью будет высокий прилив, он поможет нам снять корабль с мели. – Идас блестел глазами, радуясь возможности уплыть, наконец, домой.

– Хорошо, подготовьтесь.

– Что ты будешь делать с Ариадной? – это уже Перибея.

Тезей вздрогнул. Почему она спрашивает, что-то вспомнила или просто ревнует?

– Не знаю, пока пусть спит. Нужно проверить, не течет ли корабль, не то можно не только до Афин, но и до соседнего Пароса не доплыть.

Царский корабль был сделан на совесть, даже после всех бурь и сидения на мели среди камней он не протекал и был вполне готов двигаться дальше. Прилив снял его с камней и даже развернул по ветру.

Вся многострадальная команда была в сборе, оставалось только подняться на корабль и, подняв парус, взяться за весла.

– Тезей, пора отплывать, – позвали сына Эгея друзья.

– Да, я только позову Ариадну.

– Ты решил взять ее с собой? – нахмурилась Перибея.

– Не могу же я оставить Ариадну в ее положении одну на острове?

Тезей бегом поднялся в пещеру. Небольшой костер, сложенный в углу, почти догорел, его пламя слабо освещало спящую девушку. Тезей замер, невольно залюбовавшись совершенством ее внешности. Никакие переделки, в которых они побывали за последние дни, не испортили красоту Ариадны. Глаза закрыты, но тень от длинных пушистых ресниц падала на нежные щеки, выпуклый лоб, брови вразлет, четко очерченные губы, чуть припухшие и манящие, полная грудь и пока еще очень тонкая талия…

Нет, одно изменение все же было, это не отсутствие золотых украшений, которые царевна сняла, чтобы не мешали, а распущенные волосы. Обычно волосы критянок, особенно тех, кто при дворе, и женщин царя, уложены в замысловатую прическу, перевиты нитями из драгоценных камней, закреплены надо любом повязкой из красивой ткани, один тугой локон выпущен на лоб поверх повязки, еще несколько над ушами на плечи, словно символизируя строптивость и капризность натуры.

Так было и у Ариадны, Тезей обратил внимание на ее вьющиеся волосы еще на первом пиру. Но сейчас они распущены и укутали красавицу, словно черное покрывало. Кольца не развились, значит, это не ухищрения ее рабынь.

Тезей не мог оставить красавицу, к тому же спасшую ему и остальным жизни, одну на острове, несмотря ни на что, не мог! А если Перибея ошибается и Ариадна носит под сердцем просто ребенка Минотавра? Даже если это снова человеко-бык, даже если она погибнет, как ее мать, во время родов, это все равно честней, чем позволить Ариадне погибнуть одной в пещере. Девушка не привыкла ничего делать сама, даже оставив ей все запасы, которые нашлись на корабле ее отца, афиняне не спасли бы жизнь Ариадне.

Юноша уже протянул руку, чтобы разбудить Ариадну, как вдруг замер. На камне подле постели вдруг сам собой загорелся светильник! Не просто светильник, а точно такой, какой стоял в пещере Зевса на горе. А у входе заблеяла овечка.

– Зевс, – шепотом позвал Тезей.

– Она не одна, – раздалось в глубине пещеры.

– Ты ей поможешь?

То ли ветерок качнул пламя светильника, то ли это дыхание бога… Тезею показалось второе.

– Я приплыву за ней немного позже. Сначала нужно вернуть домой остальных и подготовить место, где Ариадна могла бы пожить до родов.

– Она будет здесь.

– Я приплыву, – упрямо повторил Тезей.

Ему показалось, что пламя снова качнулось, и раздалась легкая усмешка.

Но Тезею пора возвращаться к друзьям, время не терпит, скоро прилив пойдет на убыль, и двигаться по малой воде будет трудней. Он еще раз посмотрел на Ариадну, стараясь запомнить это прекрасное лицо, потом вздохнул и вышел из пещеры. До самого корабля почти бежал, чтобы не оглянуться и не передумать.

– Ты оставил ее там? – тревожно поинтересовался Антий. Перибея довольно хмыкнула, а Идасу было не до переживаний об оставленной на острове Ариадне, он уже командовал, разворачивая корабль для выхода из лагуны.

Возвращение домой началось.

Прозрачный шар снова висел в воздухе безо всяких подпорок. Но на сей раз перед ним стояла только Медея, сына рядом не было. Мать сдержала слово, Мед стал царем огромной страны, ему не до гаданий и воспоминаний об Афинах и Тезее, который лишил его трона маленького царства.

Медея довольно усмехнулась, наблюдая за спускающимся к берегу Тезеем и кораблем, выходящим в море.

– Он все-таки не так глуп, этот сын Эгея. Оставил Ариадну на Наксосе. Но это очень хорошо, рожать ей еще не скоро, все успеем.

Некому было спросить, что именно успеют и кто. Но если бы и спросили, Медея не намерена давать ответ, это ее дела, ее колдовство.

– Тезей, ты оставил Ариадну одну? – поинтересовались еще несколько человек, в том числе Гесиона и Евника, которые не могли представить Тезея в таком качестве. Тезей, который готов за любого из них просто броситься быку на рога, только чтобы спасти от этих рогов другого, так поступил с той, что спасла им жизнь, показав тайный Лабиринт под землей?

– Она не одна, – кивнул в сторону берега Тезей. На том месте, где только что был их корабль, стоял тот самый пастух, что помогал им на Наксосе. Он махал рукой, опираясь второй на посох, выделяясь светлым пятном на фоне черного берега острова.

– Тезей, я понял! – вдруг буквально взвыл Фенип.

– Что ты понял?

– Это бог. – Не успел Тезей мысленно ахнуть, как толстяк добавил: – Это твой отец Посейдон! Он так много помогал тебе все эти дни…