Его добыча - Алена Медведева

Разговаривать мы больше не пытались. У меня вообще сложилось ощущение, что для штурмана манёвр амиота был наполнен глубоким смыслом: поведение Игеря изменилось, он словно бы старался дистанцироваться от меня. Отошёл к уцелевшему ряду кресел в отдалении и расположился на них лёжа, убрав разделительные подлокотники. Хотя, возможно, это просто вмешательство Седьмого лишило его остатков сил? И он решил всё же попытаться отдохнуть.

Амиоты, что были на мостике вместе с Седьмым, на нас внимания не обращали, словно тут и нет никого.

Пользуясь отсутствием видимого контроля, я трясущимися руками вскрыла пакет. Содрав с себя лоскуты ткани, принялась натягивать очередную униформу экипажа транспортника. Невольно подивилась, что амиот угадал с размером — брюки на бёдрах сели как влитые. Курточка тоже застегнулась без проблем, хотя обычно мне приходилось вводить в систему два запроса на половинное обмундирование — отдельно верх, отдельно низ. Стандартной размерности комплект подходил либо по груди, либо по бедрам. И то, что местная система снабжения выдала «разносорт», тоже странно…

Я как раз заканчивала одеваться, немного отойдя от нервного напряжения за этим обыденным делом, когда неожиданно амиоты встрепенулись. Так синхронно и резко, что я нутром почувствовала раньше, чем поняла: что-то стряслось! Тот самый холодок животного ужаса — предвестник инстинктивного распознавания угрозы — скользнул вдоль позвоночника. Никто из них — пугающих монстров, взявших нас в плен — не шелохнулся, но я уловила миг, тогда зрачки в глазах Третьего резко расширились.

Он единственный тогда стоял ко мне лицом. Отчего мой взгляд метнулся к его клыкастой физиономии? Словно что-то толкнуло отцепиться от застёжек и уставиться на тех, смотреть на кого прежде избегала. Амиоты не шелохнулись, но вид черноты, стремительно скрывшей сиреневую радужку одного из них, заставил… сердце пропустить удар.

Что?..

А в следующую секунду рядом уже был Седьмой. Не поясняя, он подхватил меня и притиснул к себе — с какой-то не распознаваемой скоростью я оказалась оторвана от пола и окружена его непрошибаемым телом.

Мгновением позже раздался оглушительный прерывистый визг корабельной системы оповещения.

— Что такое?! Что происходит?

Игерь, наверняка едва успевший задремать, вцепившись в спинку кресла, резко сел и теперь непонимающе хлопал глазами. А я поверх плеча амиота уставилась на единственный источник информации, доступный из моего положения, — на обзорный экран. Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы осознать, — серой дымки подпространства больше нет. Она разорвалась, и на смену ей пришла чернота обычного космоса. Мы вынырнули.

Мощнейший незримый взрыв. Одномоментный шквал ощущений… Нет — осознания! Того, что нахлынуло на наши изначальные сущности прежде, чем перемены зарегистрировали чувствительные датчики транспортника. Того, что в принципе не способны распознавать материальные оболочки.

Нас — всех эдаити — на миг оглушило ударной волной множества сигналов от внезапно возникших в непосредственной близости объектов. Совершенно разных: от импульсов и магнитных полей до материальных пылинок и необъятно больших в сравнении с ними тел.

Мы вылетели в физический мир. Рухнули в него! Я ощутил это столь же ясно, как раньше чувствовал близость многомерности.

В первые секунды это ошеломило. Краем сознания я отметил пусть и отложенную, но реакцию обретённого тела — едва заметно усилилось сердцебиение, расширились зрачки, сбился ритм дыхания, колыхнув грудь… Признаки пока несовершенной, но уже закрепившейся связи между сознанием и оболочкой, в которую меня заточили.

«Примитивное, стабильное пространство…» — с чётким оттенком презрения выдохнул кто-то из эдаити.

Я даже не стал вникать, кто именно это сказал, потому что собрат был прав: за пределами корабля появился мир, в основе которого была вещественная материя. Однако при этом он весь был пропитан самой разнообразной энергией — манящей и обещающей насыщение. Да, сейчас она перестала быть для нас легкодоступной, но это нисколько не мешало её распознавать и ощущать.

«Наш дом… Ведь мы подошли к его границе! Когда корабль находился в подпространстве, многомерность была совсем близко», — разочарование в голосе ещё одного собрата было так же очевидным.

Я сейчас испытывал точно такое же чувство. И всё же его подавил.

Во-первых, бессмысленно сожалеть о прежнем мире, в котором я когда-то жил и в который вряд ли смогу вернуться, потому что он не предполагает материальной оболочки, а выйти из неё я не могу. Во-вторых, надо познавать то, что нас теперь окружает, иначе бездействие нас погубит. В-третьих… я же сам спровоцировал обратный выход в материальный мир! А всё потому, что мне достаточно было намёка в мыслях Трои, что в месте выхода, куда корабль направил Игерь, нас ждут… неприятности. Именно поэтому, сознанием слившись с энергией, питающей ходовые системы транспортника, вопреки его настройкам я замедлил частоту движущих импульсов. В итоге двигатель, на который столько надежд возлагал штурман, не выдержал нагрузки.

Я вмешался в его работу так тонко, что тяжеловесная аппаратура, и близко не обладающая чувствительностью эдаити, не смогла зарегистрировать сбой. И всё прошло незаметно для вознамерившегося воспрепятствовать нам… существа. Он тоже наша добыча. А мы из тех, кто играет с едой. Только «еда» не подозревает, что правила навязанной ею игры изменились.

Я знал, что мы не долетим до точки, заданной Игерем. Да, изначально не рассчитывал, что обстоятельства изменятся так скоро. Планировал использовать имеющееся время, чтобы наблюдать за своей личной добычей… Но реальность наступила быстрее. И теперь это надо учитывать. Строить новые планы…

Впрочем, разве это когда-нибудь становилось неразрешимой проблемой? Нет. Всегда находился выход. Мы справимся. Потому что мы — эдаити! И нам не привыкать жить в изменчивой обстановке: подчинять, разрушать, поглощать любую энергию, способную насытить. Приспосабливаться!

Нам, но не…

Троя! Моя добыча… Она другая. Что это значит?.. Мой жизненный опыт не мог подсказать, как она воспримет наступившие перемены.

На этот раз тело подчинилось приказу молниеносно. Стоило зародиться намёку на мысль, что для женщины новые условия могут нести угрозу, как я оказался возле неё. Оболочка не подвела — нелепое тело слушалось меня всё лучше и лучше.

Оказавшись рядом, я тесно прижал к себе добычу. Не могу лишиться её, вопреки любым переменам! И должен сделать всё, чтобы успокоить. А для этого… Для этого нужен тактильный контакт.

Это открытие я совершил накануне, когда, следуя перечню указаний моей добычи, касался её, используя способности навязанной оболочки. И в тот момент, когда я осязал Трою, моё сознание и одновременно тело окатило всплеском неожиданных ощущений. Непонятных, но отчего-то воспринимаемых полезными и необходимыми.

Вот и сейчас, только лишь почувствовав добычу полностью в своей власти, я смог сосредоточиться на том, чем в настоящий момент занимались собратья-эдаити. Мой непонятный манёвр их не заинтересовал. Для всех новая реальность была значимее: они жадно считывали всю информацию обо всём, до чего могли дотянуться.