Я разорву эту помолвку! - Хэйли Джейкобс

лично купила этот комплект в ювелирной лавке Лоррина прошлой зимой.

Девицы жадно следили за происходящими ловили каждое слово, каждое выражение лица. Нужно дать этой публике представление, которого она заслужила.

— Вот как? Тогда, на случай если я ошиблась, необходимо отбелить чистое имя моей подруги. Лара, — я одарила свою горничную многозначительным взглядом.

Она знала, что имелось в виду.

Не стала сразу рубить с плеча. Так я только покажусь всем остальным меркантильной и необразванной леди, даже если правду будет на моей стороне. Из-за каких-то бриллиантов посмела унизить и оскорбить бедную леди Брайт! Обычную правду можно было исковеркать так, что истиная виновница еще окажется жертвой в глазах общества.

У всех дворян была одна общая слабость. Их честолюбие и гордость должны быть спасены в любых обстоятельствах. Без них — разве отличаются эти особы голубых кровей от обычных людей?

Женевьева занервничала, но старалась не этого не показывать.

— Леди Винтер, к чему эти голословные обвинения? Неужели таким способом вы хотите привлечь внимание к своей персоне? — леди в желтом снова влезла, грудью ложась на амбразуру и пытаясь отстоять честь своей госпожи.

Какая преданность!

Тесса хотела повесить на меня клеймо склочной леди и напомнить всем остальным, что все сказанное ранее было не более чем словами, не подкрепленными доказательствами.

— Отчего же вы взяли, что обвинение голословно? И с чего вообще мне обвинять в чем-то леди Брайт? — ужаснулась я искренне. — Я лишь напомнила своей дорогой подруге о том, что взятое взаймы следует вернуть. Видите ли, — я всхлипнула, — сейчас баронство Винтер столкнулось с трудностями и мне пришлось продать все свои украшения кроме этого кулона, — дотронулась до цветка на тонкой цепочке, — подаренного мне покойной матушкой. — Однако я не смела просить леди вернуть то, что она с таким энтузиазмом желала у меня одолжить, ведь это приносило ей такую радость. Но время шло, а леди Брайт так и не заикнулась о том, чтобы вернуть мне мои вещи… Всхлип, всхлип. О, прошу прощения у леди, но все мои письма до леди Женевьевы так и не дошли и мне пришлось поднять столь недостойную тему на таком чудесном чаепитии…

Тесса скорчила недовольное лицо.

Весть о том, что я сдала в ломбард все свою ювелирку уже давно облетела город. Я так и думала, что причиной того, почему все так хотели видеть меня на этом чаепитии заключалась в том, чтобы повеселиться над моим унижением. Только они решили оставить это на сладкое, но просчитались.

Потому что я сама решила завести об этом тему и не дать им такой возможности.

А писем не было и в помине. Только вот Женевьева теперь не может сказать того же, это будет отрицанием вины. Особенно перед лицом оказавшейся на грани банкротства несчастной мной. Не все здесь были такими интриганками, многие начали проявлять сочувствие той ситуации, в которой я оказалась.

— Бедняжка, леди Флоренс испытывает такие трудности, а леди Брайт, будучи ее близкой подругой даже не собирается возвращать столь ценные украшения?

— Какое бесстыдство! Посметь одолжить такие роскошные бриллианты, в то время как сама хозяйка ходит с голой шеей!

— Ох, неужто баронство Винтер терпит такие неприятности! Как мне жаль леди Флоренс, такие несчастья! И врагу не пожелаешь! На грани банкротсва! Я бы не посмела даже под угрозой смерти сдать свои драгоценности в ломбард. Какая смелость!

Вот так вот легко можно обернуть слабость в силу. Правда, придется отринуть всякую гордость. Но моя самооценка складывалась по иным критериям, вряд ли высоко оцениваемым знатью.

Я подавила ухмылку, прислушавшись к шепоткам гостий.

— Послушайте! — воскликнула побагровевшая Брайт. Когда краснеют рыжеволосые, их лицо покрывается алым очень быстро. — Это все недоразумение! Я понятия не имею, о чем толкует леди Винтер, но этот набор, как и прочие свои украшения, я купила за свои собственные деньги!

Играла она прекрасно. Чистый взгляд, выражение невинности на лице, готовность защищать поруганную честь в голосе… Очень достоверно, будь я зрительницей, поверила бы. Не имейся у меня доказательств, я бы осталась крайней. Той самой негодяйкой, что косвенно обвинила благородную и невинную девушку в воровстве. В будущем не смогла бы даже головы поднять в их высшем обществе.

Мои размышления о том, что смогу прекрасно прожить без аристократок и их гадюшника были полностью ошибочными. Мне нужны связи, нужны влияния этих девиц, и сила, что накапливают их семьи из поколения в поколение.

Среди аристократок не бывает подруг. На самом деле все они друг друга терпеть не могут. Но вынуждены поддерживать эту видимость дружбы, чтобы уберечь свои позиции и вознести собственное положение над обычными людьми.

«Мы — знать, мы те, кто родился с серебряной ложкой во рту, не каждый может стать одним из нас. Все те, кто не достоин, чувствуйте собственное несовершенство и не смейте прыгать выше головы, туда, где вам не место».

Таков главный посыл всех этих ужимок. Аристократы не так и свободы, как думают простолюдины. И деньги — это не прерогатива счастья.

Лишь моя Клара была исключением из правил. Но она вообще не была типичной леди, у нее всегда на все собственное мнение.

Баронство не может выжить само по себе, как и изгой общества обречен на вечные скитания и страдания. Связи решают многое, а уж «добрые», хотя бы внешне, отношения с соседями — а все мы здесь являемся землевладельцами в одной провинции — дорогого стоят.

И даже Женевьева и ее окружение может быть для меня полезным. Поэтому несмотря на то, что мне очень хотелось добиться справедливости, я действовала мягко, не кидаясь обвинениями и не предъявляя доказательства немедля.

В этом на самом деле была огромная разница. Стану я сразу вести себя как прокурор — то, как я поступала в ситуации с Томасом — или же буду вести себя словно жертва, которой приходиться защищаться, вызывая повсеместное сочувствие.

Сидевшая рядом Ронда подала мне платочек и я промокнула со щек слезы.

— Благодарю, леди Ронда, вы такая чуткая и добрая девушка!

Брюнетка покрылась смущенным румянцем. Я еще после слов Тессы заметила, что моя соседка по столу была особенно чувствительной к мнению окружающих о своей персоне. Одной этой похвалой я выиграла ее расположение.

Лара принесла из кареты бухгалтерскую книгу и составленную мною опись.

Я открыла книгу там, где уже лежала закладка. На трех страницах были расписаны покупки, которых я не нашла в поместье.

Но, прежде чем я начала свои объяснения, за деревьями послышалось ржание лошадей и мерный шаг вскапывающих землю многочисленных