Королева вампиров - Андреа Робинсон
Шрифт:
Интервал:
— Чудесный, — отвечает он. — Ты видела Софи?
— Да!
— Отлично. Где?
— А ты видел моего парня? — ни к селу ни к городу спрашивает Виолетта. — Я имею в виду моего нового парня, конечно же. Он, должно быть, около фуршетных столиков. Ест сырную нарезку.
— Я буду очень рад его увидеть, но позже. А сейчас я ищу Софи, — отчеканивает он, громко и раздельно произнося каждый слог. — Где она?
Прижав палец к губам, она показывает на кладовку.
— Почему она в кладовке? — удивляется Джеймс, и на его лице внезапно изображается ужас. — Виолетта, что ты сделала?!
— Ничего! Я пытаюсь ей помочь. Быстро! Влад идет.
Глаза Джеймса расширяются, и он бежит к кладовке. Прежде чем я успеваю знаками показать ему «Мальчикам вход воспрещен», он входит внутрь, закрывает за собой дверь и в следующую секунду уже стоит передо мной. Он заслоняет собой свет, поэтому я не могу рассмотреть выражение его лица, но я чувствую, что он смотрит на меня, хотя он и молчит. Я пытаюсь придумать какую-нибудь шутку, чтобы прервать напряженное молчание, но мне в голову приходят только различные вариации на тему «тук-тук» («Тук-тук». — «Кто там?» — «Кладовка, которая становится все теснее». — «Кто?» — «Выйди, пожалуйста»).
Молчание продолжается; я слышу только собственное дыхание и тропические музыкальные мотивы, проникающие сквозь стены. Сквозь дверь льются тонкие полоски света, которые делают Джеймса похожим на стильного тигра. В конце концов я не выдерживаю.
— Это необыкновенно тесная кладовка. Я напишу об этом в письме подружке, — говорю я, умолчав про то, что у него необыкновенно широкие плечи. Я думаю о том, что об этом я тоже напишу в письме, когда Джеймс внезапно выпаливает, что хочет извиниться.
— Правда? — с изумлением спрашиваю я.
— Да. Я считаю, что ты очень храбро себя ведешь. И я пытался перестать надеяться на то, что могу стать прежним. Я правда пытался. Потому что меня бесит, что это заставляет тебя считать меня каким-то преступником,
— Я так не считаю, — говорю я и правда так думаю. Я открываю рот, чтобы сказать ему об этом, но в этот момент хлопья пыли, поднявшиеся, когда он вошел, залетают мне в нос. Я закрываю рот рукой и чихаю, стараясь сделать это как можно тише. Но звук все равно получается такой, словно его издал бурундук, которому только что сделали операцию по смене пола.
— Это не совсем та форма сочувствия, на которую я надеялся, — говорит Джеймс, — но и на том спасибо.
В темноте его голос звучит ниже, теплее и глубже. Его плечо находится на уровне моего уха. Не знаю, может быть, это игра света, но в данный момент оно кажется очень удобным. Отвлекающий Фактор, напоминаю я себе, но мой мозг это не волнует. Кажется, так просто было бы ненадолго положить голову ему на плечо, чтобы проверить, действительно ли оно такое удобное, каким кажется...
— Ты можешь сделать это, если хочешь, — говорит Джеймс.
Я буду счастлива, когда Джеймс наконец вырастет из подросткового вампирского возраста.
— Ты должен прекратить это.
— Я не могу с собой ничего поделать. Твои мысли очень громкие, — отвечает он, — Это еще одна причина, по которой я хотел бы перестать быть... таким. Читать мысли — очень весело, до тех пор, пока не обнаруживаешь, что твоему учителю по химии прошлой ночью снилось, что он трансвестит.
— Мистеру Джорджу? — спрашиваю я, представляя себе картину одновременно смешную и пугающую.
— Мистеру Джорджу, — подтверждает Джеймс. — Твои мысли, которые я слышу, по крайней мере, забавные.
Наверное, мне не должно это льстить? Потому что мне это льстит. По крайней мере до тех пор, пока мне в голову не приходит очень важный вопрос.
— Забавные ха-ха или забавные хе-хе? — спрашиваю я.
— Не вижу никакой разницы.
Я бросаю на него уничтожающий взгляд, который, к сожалению, теряется в темноте.
— Забавные ха-ха — значит остроумные. Забавные хе-хе подразумевают насмешливое хихиканье. Это же очевидно.
— Понял, — отвечает он и замолкает, заставляя меня с нетерпением ждать ответа. — Забавные ха-ха.
Ладно, я польщена. Это вдохновляет меня на то, чтобы высказать идею, которая мелькала в моей голове в течение нескольких последних недель.
— А что, если, когда я найду ее, мы с ней поговорим? Объясним ей все. Тогда, если она захочет тебе помочь, если она решит тебе помочь... — я замолкаю, но смысл уже ясен. — Мы могли бы сотрудничать.
— Сотрудничать, — произносит Джеймс, подходя ко мне ближе. Вот только то, как он это говорит, заставляет это слово звучать так волнующе...
— Сотрудничать, — повторяю я. Мое сердце колотится так громко, что я опасаюсь за сохранность остальных своих органов. Чтобы скрыть это, я начинаю болтать какой-то вздор:
— Это не так уж сильно отличалось бы от того, чтобы просто попросить кого-то сдать кровь. Ну, то есть я не совсем уверена насчет деталей. Например, ты обязательно должен выпить кровь у нее из шеи? — спрашиваю я. — Или, возможно, нам не нужно ей ничего рассказывать. Мы можем сказать, что это для больных детей, а потом, ну, не знаю, налить ее в термос. Не знаю, как это выглядит с этической точки зрения, но об этом можно подумать. — Я замолкаю, осознав, что он застыл в неподвижности — скорее всего от отвращения. — С термосом я, наверное, хватила через край, да? — По-прежнему молчание. — Джеймс?
Я едва успеваю заметить, как он наклоняется ко мне из темноты. В следующую секунду он меня целует. И хотя это Отвлекающий Фактор, сейчас мне на это наплевать. Я хочу этого. Его губы твердые, но прохладные. Я хватаюсь за боковую полку, чтобы не потерять равновесие. Сперва я слишком потрясена, чтобы нормально отреагировать — например, закрыть глаза, — и я рада, что его глаза закрыты, так что он не может видеть, что я уставилась на него, как пучеглазая амфибия. Я опускаю веки и сосредотачиваюсь на том, чтобы ответить на его поцелуй, вознося к небесам горячие молитвы о том, чтобы мои неоднократные просмотры финальной сцены «Бриолина»[6]в пятом классе принесли, наконец, свои плоды. Потому что его мастерство, несомненно, улучшилось со времен гамака.
Губами я чувствую, как он улыбается, и понимаю, что он, должно быть, это услышал, но на этот раз мне все равно. Его рука скользит к моей талии, и я наклоняюсь вперед, обвив руки вокруг его шеи. Он притягивает меня к своей груди и проводит ладонью по спине. Я становлюсь на цыпочки, чтобы быть еще ближе, когда он внезапно отстраняется. Несмотря на темноту, я понимаю, что он озадачен.
— Ты надела на себя аккумуляторную батарею? — спрашивает он.
Его пальцы наткнулись на твердый угол блокнота Влада. Доказательства моего шпионажа быстро положат конец нашим примирительным поцелуям. А я только вошла во вкус.
— О, ну, это забавная история... — начинаю я, чувствуя, как его пальцы скользят выше. Когда они прикасаются к открытой коже на моей спине, я подпрыгиваю: — У тебя холодные руки!
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!