Перепутанное свидание - Агата Лав

— Нет, конечно, нет! Я с радостью! Скажите адрес и я отвезу. Андрей не приукрашивает, я действительно хорошо вожу.

— Спасибо, Тая. Мне только нужно найти мою сумку. Я куда-то задевала ее…

— Вот она, Лариса Анатольевна, — Тая опднимает черную сумку с соседнего места и закидывает ее к себе на плечо, после чего поднимается на ноги, показывая, что полностью готова.

— Я помогу.

— Не надо, Андрюша, я в порядке.

— Узнаю свою упрямую маму.

Но она позволяет Тае ей немного помочь. Девушка продолжает придерживать ее за ладонь и делает первый шаг. Тая поднимает на меня глаза на прощание и коротко улыбается.

— Я приеду, — киваю ей. — Звони, если что-то будет нужно.

— Я позвоню, как мы доедем.

— Отлично.

Я на мгновение прикрываю глаза, показывая, как я ей благодарен, а Тая дарит мне самый ласковый взгляд в моей жизни.

Наверное, не стоит больше назначать свидания с Андреем. Лучше использовать кодовое слово и как-то иначе обозначать наши встречи. Потому что со свиданиями у нас тихий ужас, и вторая попытка удивляет еще сильнее. Если в первый раз я оказалась в полутемном зале клуба “Марго”, то теперь в квартире его мамы.

Лучше, но столь же неожиданно. Как говорится, ничего не предвещало.

Черт, я же познакомилась с его мамой! И, кажется, понравилась ей, хотя она сейчас в таком состоянии, что ей простое доброе слово сразу в сердце отзывается. И она засмущалась из-за того, что малознакомая девушка вздумала о ней заботится и тратить свое время, чем поселила в моей голове изводящий вопрос. Как у тихой и скромной женщины вырос наглый до скрипа на зубах сын? Вот как? Весь в отца пошел?

Следы мужчины кстати не видно. Лариса Анатольевна явно живет одна, у нее современная красивая квартира с просторной гостиной в голубых тонах. Впрочем, мы в ней не задерживаемся, я отвожу ее в спальню и помогаю стащить тяжелое покрывало с большой кровати.

— Спасибо, Тая, — кивает женщина. — Иди на кухню, там чай, кофе, в холодильнике я оставила запеканку…

— Я разберусь, не беспокойтесь. Я Андрея дождусь, а потом поеду домой.

— Если что в гостиной есть комод, там постельное белье в третьем ящике.

Она суетится и никак не может опустить голову на подушку. Мне приходится положить ладонь ей на плечо и улыбнуться.

— Вам нужно отдохнуть. А еще лучше поспать. Уже поздно.

Я ухожу на кухню и ставлю чайник. Удивительно быстро осваиваюсь на чужой кухне и нахожу всё необходимое — кружку, банку кофе и сахар. Над круглым обеденным столом стоит торшер на изогнутой, как удочка, ножке. Я оставляю включенным только его и устраиваюсь на диванчик с подушками, обхватывая горячую кружку ладонями. Так тихо и спокойно, а чтобы стало совсем хорошо, я вспоминаю слова Андрея в больнице и уговариваю себя, что он говорил правду. Не успокаивал мать, а всё так на самом деле, и настоящая беда обошла их семью стороной.

Мне нравится вспоминать, как он держался. Он крепко обнял маму и тут же сориентировался, куда идти, с кем говорить и что делать дальше. И с искренней любовью смотрел на мать… Он совсем другой в реальной жизни. Я понимаю, что видела его на слишком коротких и редких встречах, чтобы по-настоящему понять его характер, но мне всегда казалось, что за нахальной улыбочкой должен быть живое. Как предчувствие, которое впервые сбылось. Я увидела его таким, каким надеялась увидеть однажды. И мне становится тепло на душе, словно на этот раз наше свидание перепуталось в правильную сторону.

Андрей приезжает где-то через час. Осторожно открывает дверь и сразу идет ко мне на свет.

— Черт, я забыла написать тебе, — я спохватываюсь и бью себя по лбу. — Извини.

— Я так и понял, — он стаскивает с плеч пиджак и бросает его стул. — Мама спит?

— Да, вроде тихо.

— И славно, — он проходит к столешнице и подхватывает кружку. — Я встретил родственников по линии отца, вроде всё разрулил… Нужно утром с юристом созвониться насчет ДТП, водитель не скрылся, вроде адекватный. На магнитолу отвлекся, а потом с испуга перепутал педали.

— Ужас…

— Паренек молодой. Только права получил.

Андрей наливает себе чай и садится рядом со мной. Он выглядит уставшим и его ужасно хочется обнять, вот прям стиснуть в руках и согреть собственным теплом. Вместо этого я кладу ладонь на его запястье, касаясь манжета рубашки, и легонько сжимаю.

— Так херово выгляжу? — он тут же шутит, улавливая подтекст.

— Ты вымотался, это видно.

— Наверное… Столько всего сразу, у нас еще проверка в клинике. Обычные войны конкурентов.

— Ты не рассказывал.

— В ресторане? Да как-то не к месту.

— Не хотел грузить? А мне, наоборот, интересно, что происходит в твоей жизни.

— Я не привык делиться проблемами, если честно. Я их просто решаю.

— Хочешь оставаться идеальным красавчиком? — поддеваю его и кривлюсь на идеальную улыбку, которую он тут же демонстрирует, как эталонный красавчик. — Ты невыносим, Андрей. Официально.

— А ты официально прекрасна, — он перестает улыбаться во все тридцать два зуба и выдает совсем другую улыбку, легкую и честную. — И что-то мне подсказывает, ты самым жестоким образом покорила мою маму.

— Нет…

— Да, Тая. Ты это зря, она же тебя из квартиры не выпустит, пока не приберет такую завидную девушку в нашу семью.

— Не похоже на правду, — уверенно качаю головой. — Она очень милая, я даже решила, что ты приемный.

Андрей смеется, опуская голову, и так и забывает ее поднять, уткнувшись подбородком в грудь. Ему совершенно точно пора поспать, он, конечно, весь такой большой и сильный, но лимит есть у каждого. И, кажется, последние недели он вообще не отдыхал.

— Я поздний и единственный, — отзывается он после паузы.

— Избалованный значит.

— Чертовски.

Я не удерживаюсь и протягиваю ладонь, касаясь его волос. Закапываюсь глубже и слышу, как Андрей довольно выдыхает, проваливаясь в мою осторожную ласку. Он чуть наклоняется ко мне, словно засыпает и заваливается на бок, но через мгновение открывает глаза и ловит мой взгляд. А потом он тянется ко мне навстречу и накрывает губами мои губы. Дает секунду, чтобы я могла отодвинуться, но я никуда не бегу, и он заводит ладонь мне за голову и подвигает к себе еще ближе.

Его горячее дыхание опаляет меня и я приоткрываю губы, впуская его. Андрей проталкивает язык и неспешно ласкает меня, словно хочет по крупицам вспомнить мой вкус и каждый мой уголок. Так сладко и томительно, что по телу бегут мурашки. Я цепляюсь за его покатые плечи и углубляю поцелуй, проигрываю внутренней жажде, что сбивает мое дыхание к черту и разгоняет кровь. Он рядом и он мой, я читаю столь восхитительную правду в каждом жесте.