Жажда III - Макс Вальтер

что ума хватает. Есть и такие, типа меня, в прошлом балбесы, которые развлекаются при помощи алкоголя в питейных заведениях — лишь бы время скоротать. Однако подобных меньшинство, просто потому как иначе не выжить, особенно, если приходится тянуть семью. Не выйдет всеми вечерами торчать у барной стойки и трепать языком на отстранённые темы. Дети требуют внимания и денег, хотят жрать и тепло одеваться, вот и приходится вертеться в свободное от основной работы время, дабы хоть как-то обеспечить быт.

Так, постепенно, мелкие хобби и увлечения переросли в профессии, для которых, впоследствии, в крепостях организовали отдельную улицу. Здесь можно отремонтировать обувь, одежду, приобрести различную домашнюю утварь. При этом лавки работают не только на продажу, но и на приёмку. Некоторые мастерские занимаются изготовлением печей, кто-то специализируется на выделке шкур и кожи. У последних самая уважаемая работа, потому как они умеют правильно сушить чёрное сердце. Это уже впоследствии я узнал, что нет в том особого секрета, скорняки специально придают этому большую значимость, дабы не утратить львиную долю доходов. Но рано или поздно об этом прознают, кто-то рискнёт, попробует высушить его самостоятельно, а затем растреплет по друзьям и соседям.

Сейчас мы как раз шли по такой улице. Невольно на меня нахлынули воспоминания, как я метался здесь в поисках украденной добычи. Кто бы мог подумать, насколько далеко заведут меня дальнейшие события. Странно, но то, что меня злило тогда, в самом начале, сейчас казалось правильным. Ведь неизвестно, решился бы я изменить свою жизнь, расскажи мне обо всём этом в лоб, напрямую. Старый всё-таки ушлый тип и точно знал, куда и в какой момент надавить, чтобы сделать из меня того, кем я стал теперь.

А вот я, в отличие от него, постоянно косячу, всё делаю не так. Пожадничал временем, раскрылся перед старыми корешами, и что в итоге? Бизон спрыгнул, Харя мёртв, а Клей, ну то такое, раздолбай он похлеще меня будет. Положиться на него, конечно, можно, не подведёт, не кинет, да и лишнего трепать не станет, вот только и второго меня из него не выйдет. На самом деле я даже не понимаю, зачем они мне? Ведь мы и с Грогом вдвоём прекрасно справлялись.

С другой стороны, мне отдали приказ— набрать людей в команду, я и побежал исполнять. А стоило бы вначале подумать, сколько их нужно, какими качествами они должны обладать, да в конце концов, я ведь даже понятия не имею, какие задачи необходимо выполнить! Я запутался, определённо что-то делаю не так, смотрю не в ту сторону. Нужно мыслить иначе, как Старый. Но его этому учили, а что могу я? Забор построить, гипсокартон прикрутить, фундамент в уровень справить, вот и все таланты, что я освоил в жизни.

Да, возможно, моя способность к выживанию сыграла свою роль, но что дальше? Как мне раскрутить всю ниточку, как понять: кто есть кто? Ещё вчера я был уверен, где враги, а где союзники, а сейчас сомнения разрывают голову на части. А ведь я не просил всего этого, я не хотел руководить специальным отрядом, по спасению мира. Сейчас я как никогда понимаю Бизона, который выбрал скучную, рутинную профессию. Предпочёл ковыряться в руинах былой цивилизации, вместо того, чтобы понять, разобраться в сложившейся обстановке. И ведь у меня тоже был выбор, ещё тогда, в долбанном порту, где следовало послать и Лёху, и Старого куда подальше. Но теперь, увы, момент упущен, а на моих плечах определённая ответственность и хочу я того или нет, придётся довести дело до конца. Не потому что так правильно, а ради выживания — ведь это мой самый сильный дар.

— Стой, — резко замер я.

— Чё, где? — мгновенно оживился Грог и перехватил автомат поудобнее.

— Мы всё время идём не в ту сторону.

— В смысле? Ты вроде там живёшь…

— Да я не о том. Мы зря покинули линию фронта, нам нужно вернуться в самое пекло.

— Я тебя не понимаю. Нам Старый приказ отдал, затем Лёха…

— Но я не Старый и не Лёха. Вот скажи мне, Грог, в чём твой талант?

— Да я ебу?

— Ты ведь любишь чувство страха, живёшь опасностью. Не просто так ты полез с Ханом в то самое лежбище, из которого едва выбрался живым. Старый отбирал нас по определённому принципу, мы совершаем правильные поступки лишь на грани жизни и смерти, делаем тот самый, неосознанный выбор, чтобы выжить. Вспомни Москву, там всё получилось лишь потому, что мы все ходили по тонкому льду, балансировали на краю пропасти. И посмотри на нас сейчас: мы не можем принять элементарного решения, пока нашим задницам ничего не угрожает. Мечемся, наводим какую-то нелепую суету, а толку никакого, с каждым разом становится только хуже.

— Хм-м, никогда не думал в подобном ключе, но ты прав, соображаю я сейчас туго, тоже заметил. Думаешь, это хорошая идея?

— Без понятия, — пожал я плечами и двинулся дальше, — но так у нас гораздо больше шансов выцепить босса и нормально поговорить. Плюс ко всему, там люди и ресурсы, а значит, мы сможем сильно усложнить жизнь Гонщику. Может, он и крутой, но напасть на нас в Крепости не решился, выждал, когда мы остались в меньшинстве. Выходит, не так уж он и непобедим.

— Когда двигаем?

— Завтра с утра, не вижу смысла тянуть. Хватит, насиделись.

Глава 14. Линия фронта

Канитель началась с самого утра. Светка вчера накидалась до состояния младенца: ползала, писалась и не могла разговаривать. Честно говоря, я ожидал очередного скандала. Женщины часто в нетрезвом состоянии ведут себя более нагло, откровенно и агрессивно. Не отрицаю, не все и не всегда. Однако ещё по прошлой жизни помню, как девчонки из нашей общей компании сразу хватались за сотовые телефоны и выносили мозг своим парням, стоило им лишь слегка перебрать. А с утра никак не могли оправдать собственное поведение, виновато улыбались и строили глазки в ответ. Тогда я ожидал чего-то подобного.

Но Светка просто кидала рюмку за рюмкой, пока окончательно не отрубилась. Пришлось ей даже тазик у кровати ставить и несколько раз просыпаться под оперное представление, носящее название «Ария Харчевского», часть вторая: «Рыгалет». Ничего удивительного, что утром её догнали последствия. Добиться от неё хоть какого угодно вразумительного ответа не получалось. Девушка больше молчала, устремив безжизненный взгляд в стену напротив, а на вопросы отвечала односложно и не всегда понятными звуками.

Я же терялся в мыслях: как лучше поступить? Брать её