Холодный ветер перемен - Дмитрий Валерьевич Иванов

class="p1">— В «Станкин», там кафедра военная есть, не призовут, — непонятно говорит Петька.

Я о таком вузе и не слышал, да и другие тоже. Оказывается, это станкостроительный институт в Москве, на котором имеется факультет общественных профессий — школа молодого лектора, группы политинформаторов, комсомольских и профсоюзных организаторов, группы технического творчества, культурно-массовой и спортивной работ, добровольных народных дружин. Я и сам задумываюсь о том, где мне два года кантоваться, ведь два раза отдавать долг Родине, пусть и в разных телах, — это перебор. Уже сейчас меня с радостью возьмут в спортроту внутренних войск, но побитая физиономия Бейбута намекает — не всё так прекрасно в большом спорте, можно и здоровье потерять. И потом, я предварительно планирую в Высшую комсомольскую школу при ЦК ВЛКСМ поступать. Для этих целей переписываюсь с Иркой Моклик, которая в данный момент заканчивает там первый курс.

На уроке я занят делом — вспоминаю всех тех людей, с которыми меня столкнула жизнь в прошлом. Вот, например, Дунаев Костя. В девяносто третьем мы с ним торговали в «комке», арендовали этот ларёк у Костиного однокурсника. Нормально так торговля шла, пиво, сигареты, сникерсы — ­это само собой. А вообще, на витрину ставили всё, что хотели. Никаких кассовых аппаратов не было. Например, отлично продавались иголки к швейной машинке «Чайка», навар был 1000 процентов с них, а ещё ваучеры скупали у населения. Хорошее время было, веселое. Для нас, молодых, по крайней мере. Надо найти Костяна. А вот Женьку Порфирьева искать не буду, тот деньги у меня в своё время занял и не отдал. Гнилой человек …

— Штыба, к доске, — нарушает поток нахлынувших на меня воспоминаний голос литераторши.

Легко рассказываю заданный параграф и, получив заслуженную пятерку, возвращаюсь к воспоминаниям. Учебник у меня новый, с Максимом Горьким на обложке — «Русская советская литература». А может самому писать начать? Идей много! Вот Бушков уже пишет, недавно купил его книжку с рассказами и повестями, в прошлом году вышла в местном Красноярском издательстве. Кстати, совсем не учёл многих людей, которые ушли из жизни раньше, чем хотелось бы — Цой, Хой, например! Еле дождался конца уроков, чтобы уже на работе в горкоме начать планомерно вспоминать и составлять планы. Цой погибнет ещё не скоро, и там просто будет предотвратить аварию. Хой ещё лет десять после Цоя проживет, он, вроде, и не выступает ещё пока, кассет его не видел. Известный футболист Андрей Старостин умрет, помню, в этом году, осенью. Но он старый, могу ли я что изменить? Старостин, кстати, «Динамо Норильск» тренировал, можно через норильчан пробить ему обследование полное! Делаю заметку себе в блокнот. Блин, немного я помню, точных дат событий. И как спасать народ? Вспомнил актёра Андрея Миронова, умрёт летом в этом году в Прибалтике, чуть ли не во время спектакля. Вроде в голове аневризма была у него. Могу ли спасти? Вряд ли. Попробую? Да, наверное. Кстати, как там Фаранова, моя одноклассница? Она ведь тоже скоро умрёт от рака. Позвоню ей с работы!

— Ты чего звонишь? — удивилась Алёнка. — Вообще случайно меня застал дома, я с физ-ры ушла, простыла и у меня освобождение.

— Так, звоню всем подряд, — вру я. — А что, ты говоришь, со здоровьем у тебя?

— Вообще или сейчас? Сейчас ничего страшного, простыла, а вообще… так, ерунда, скорее всего, обследуюсь, — призналась Алёнка.

— Если что серьёзное, скажи, у меня знакомых врачей много в Москве, правда, гинекологов нет, зато окулист, проктолог, пульмонолог есть, — торопливо, пока подружка не съехала с темы, говорю я.

— Да ладно, Толь, я сама разберусь, — стесняется Фаранова, и мы прощаемся.

Надо маме её позвонить потом, ведь врачи и вправду хорошие, например, дядя Макар, который был моим дядькой в прошлом теле — отличный проктолог и уже оперирует.

— Анатолий, зайди к Овечкину, — в комнату заглядывает голова Ивановой-младшей.

Она красива по-прежнему, и так же мы с ней в контрах.

— Вызывали? — бодро интересуюсь я у начальства.

— Ты в курсе, что наш первый секретарь Федирко уходить на другую работу хочет? И кого вместо него назначат? — без предисловий спрашивает меня босс.

Глава 28

Вообще, я был настроен на другой разговор. Дело в том, что пятнадцатого апреля в Москве начнёт работу двадцатый съезд ВЛКСМ, и я туда еду в составе делегации от края. Меня даже пытались уговорить выступить с речью, однако, я отмазался. Не помню, последний это съезд или нет? Как-то мимо ушей пропустил в своё время эту информацию, как и то, когда ВЛКСМ распустили. Думаю, в 1991-м, в конце, и думаю, единодушно. Но сейчас предстоит грандиозное мероприятие, порядка пяти тысяч делегатов из ста с лишним стран соберутся в Кремлёвском дворце Съездов.

Кроме отчётов и обсуждения изменений в уставе, пройдут выборы центрального комитета, ревизионной комиссии и прочее. Ну и говорильня — куда без неё? Так что, началом разговора я реально удивлён.

— Неужели вас? — подхалимски предполагаю я.

Да, знаю, что рановато ему, и из таких кресел, как у Овечкина, в такое, как у Федирко, сразу не прыгают. Но вариантов никаких в голове нет. О Федирко я слышал краем уха в прошлой жизни, — мол, нормально край поднял мужик, а уж кто там после него при СССР был — не знаю.

— Хорошо бы, — хохотнул шеф. — Но, нет. Твой старый знакомый Шенин, он сейчас в Хакассии первым секретарём (а то я не знал!).

— Уже решено? И когда? — обдумываю последствия этого события я.

Отношения с Олегом Семеновичем Шениным у меня очень хорошие, настолько хорошие, что он звал меня к себе в Абакан, и я, пока заканчиваю учёбу в школе, обещал подумать над его предложением. Опять же, в партию он мне дал рекомендацию. Он и Федирко.

— Предварительно пока, и это секрет. Федирко говорил об этом с Долгих при мне. Ты скажи, какие планы у тебя после школы?

— Поступать планирую в высшую комсомольскую школу при ЦК ВЛКСМ, — отвечаю я.

На самом деле ещё ничего не решил.

— А как МЖК, если ты уедешь? — задаёт логичный вопрос начальник.

— Летом уже строить начнём дома, без меня справятся, там сотни бойцов.

— Только финансирование идёт через твои связи, — напоминают мне. — А в крае нет желания остаться? Например, завод-втуз