Только ты и я - Джил Мансел

Делиться историями, показывающими тебя в невыгодном свете, было забавно, но Тилли не могла заставить себя рассказать одну, ту, когда она описалась, хохоча над Мистером Бином. Это было из той серии, когда нельзя чужому давать слишком много информации.

— Один мальчик пригласил меня домой, чтобы познакомить с мамой, и мне пришлось делать вид, будто мне очень нравится блюдо, которое она приготовила на ужин. А блюдо было ужасным — одни хрящи, жилы и прочая гадость. — От воспоминания Тилли передернуло. — И после этого его мамаша подавала это блюдо каждый раз, когда я к ним приходила. Она всегда говорила: «Проходи и садись, детка, я приготовила твое любимое кушанье!»

Джек указал на нее чайной ложкой.

— А ты не допускаешь, что она решила, будто ты недостаточно хороша для ее драгоценного сыночка, и таким способом отделалась от тебя?

— О Боже, никогда об этом не думала! — Ошарашенная таким открытием, Тилли пришла в себя и замахала руками. — Между прочим, я сама так поступила! Много лет назад я встречалась с парнем и готовила для него все более и более жуткие блюда, пока он не стал жаловаться. И вот тогда я поняла, что делала это намеренно!

Джек изогнул бровь:

— То есть?..

— Я больше не хотела быть с ним, но при этом не хотела ранить его чувства. Я не такая, как ты, — сказала Тилли. — Мне не нравится первой разрывать отношения.

— Ты предоставляешь мужчинам делать грязную работу? Чтобы не чувствовать себя виноватой? — На его лице отразилось легкое удивление. — А что делать, если они не хотят с тобой расставаться? Если они не хотят тебя отпускать?

Тилли пожала плечами:

— Я буду становиться все ужасней и ужасней, пока не отпустят.

Джек взял свою чашку.

— Так и произошло с твоим последним приятелем? Макс рассказывал, что однажды ты пришла с работы и обнаружила, что он съехал с вашей квартиры.

Гм, значит ли это, что он расспрашивал Макса о ней?

— Верно, — ответила Тилли, — он съехал.

— Потому что ты вела себя с ним ужасно?

— Я бы не сказала, что ужасно. Я просто… дистанцировалась.

— Значит, поэтому ты не была подавлена, когда все это случилось?

— Наверное. — Тилли отпила кофе. — Он просто не был… единственным. Странное дело, правда? Можно выстроить в шеренгу десять тысяч мужчин и сразу понять, что девять тысяч девятьсот девяносто из них не в твоем вкусе. Ты остаешься с десятью приемлемыми, и теперь методом исключения тебе нужно выбрать из них. Все идет хорошо, ты думаешь, что каждый из них идеален во всех отношениях, и вдруг они делают или говорят нечто такое, после чего понимаешь: ты никогда не сможешь иметь с ними дело.

Джек широко улыбнулся.

— Я никогда не думал об этом в таком ключе. Все закончилось бы тем, что ты отказала бы десяти тысячам мужчин, прежде чем нашла того, кто тебе нравится. Не слишком ли ты разборчива, а?

— Я не имею в виду найти кого-то, с кем можно было бы ходить на свидания. Я говорю о том единственном человеке, с которым ты разделишь всю свою жизнь. А с возрастом человек действительно становится более разборчивым. — Снова пожав плечами, Тилли продолжила: — Когда я училась в школе, все девчонки воображали, как выйдут замуж за троих-четверых самых красивых мальчишек в классе. Мы даже тренировались писать свои новые фамилии в тетрадках. Гм, Ник Касл довольно симпатичный, как будет звучать Тилли Касл? Или Лайам Фергюсон с длинными ресницами. Дайте-ка примерить, Тилли Фергюсон… — Она изобразила, как ставит размашистую подпись с росчерком. — Эй, а выглядит здорово, нам точно стоит пожениться!

Джек серьезно сказал:

— Видишь ли, у мальчиков все по-другому. Мы никогда так не делали.

— Ну, ты не представляешь, чего лишился. Это было весело! Были и другие штучки, по которым можно узнать, насколько мы будем счастливы. Ты пишешь оба имени, одно над другим, затем вычеркиваешь одинаковые буквы, затем складываешь оставшиеся и делишь число, получившееся от имени мальчика, на число, получившееся от имени девочки. Если получается целое число, значит, из вас выйдет идеальная пара.

На лице Джека отразилась целая гамма эмоций.

— Ты шутишь. Вы этим занимались всерьез?

— Многократно. — О да, все те события быстро всплывали в памяти. — А если не получался ответ, на который мы надеялись, мы узнавали их вторые имена, включали их в уравнение и начинали все сначала.

Джек был явно ошарашен.

— Подожди. Девчонки в школе не раз спрашивали, какое у меня второе имя!

— Теперь ты понимаешь зачем? Именно этим они и занимались. Если смотреть на вещи оптимистически, — сказала Тилли, — все эти бесконечные упражнения с числами творили чудеса с нашим умением считать в уме.

Удивленный, Джек спросил:

— А девочки и сейчас этим занимаются?

— Не знаю. Я не вспоминала об этом много лет. Надо спросить Лу. — Тилли улыбнулась. — Я знаю, чье имя она выбрала бы для расчетов. Эдди Маршалл-Хиккса.

— У Лу есть приятель? — Судя по всему, эта мысль шокировала Джека.

— Пока нет. Спроси Лу, и она ответит, что терпеть его не может. Но мы видели их вдвоем в школе, — сказала Тилли. — Там все признаки флирта, они гоняются друг за другом и делают вид, будто ничего не происходит. Это так мило, они явно нравятся друг другу, но не могут заставить себя это признать.

Джек с умным видом кивнул, потом внимательно посмотрел на Тилли.

— Ты тоже так делала?

Стойте-ка, это вопрос с подвохом? Он имеет в виду здесь? Сейчас? С ним?

— Господи, конечно. — Тилли энергично закивала. — Когда мне было пятнадцать, я втюрилась в мальчика, который по утрам ездил на том же автобусе, что и я. Он все время поглядывал на меня. А я — на него. Так продолжалось неделями, и я знала, что нравлюсь ему. Потом он начал улыбаться и здороваться, и каждое утро я едва не падала в обморок от восторга. Я ничего о нем не знала, но для меня он был целым миром. Я представляла, как мы соединимся навсегда. Как мы поженимся, родим троих детей — двух девочек и мальчика. И каждый день я начинала воображаемый разговор с ним, и мы начинали оживленно беседовать. Но в реальной жизни я сидела и ждала, когда он сделает первый шаг: а вдруг я первой что-нибудь скажу, а он меня отошьет? — Ну и ну, откуда только это берется? Она же много лет не вспоминала о мальчике из автобуса.

— И что было дальше?

— Ничего. Из месяца в месяц он каждое утро ездил на том же автобусе. А потом однажды перестал, и я больше никогда его не видела. — Тилли с грустью покачала головой. — Мне нравилось думать, что его похитили инопланетяне. Я не могла поверить, что он просто взял и исчез, не сообщив мне, куда собирается. В конечном итоге я пришла к выводу, что его родители решили переехать всем семейством и сообщили ему о своих планах в последнюю минуту — просто взяли и запихнули его в самолет, — поэтому у него и не было возможности попрощаться со мной. Не могу тебе передать, как я была расстроена. Я была в полном отчаянии.