Повелители DOOM - Дэвид Кушнер

Они заключили два соглашения. Во-первых, чтобы кого-то уволить, владельцы должны единогласно за это проголосовать. На данный момент Адриан, Ромеро, Том и Кармак были основными партнерами, а Джей и Кевин владели небольшими долями. Во-вторых, если владелец уйдет, он потеряет все акции и лишится дальнейшего влияния на политику компании: парни не хотели, чтобы чей-либо уход повредил успеху id. Другими словами, Том никогда не получит ни цента за DOOM, не говоря уже о Wolfenstein или Commander Keen. Он будет сам по себе.

Ромеро убедил Кармака дать Тому еще один шанс. У Ромеро на уме были и другие вещи. Он снова собирался жениться. Его отношения с Бет, бывшей сотрудницей Softdisk, переросли в большую и серьезную любовь. Она могла дать ему личное пространство, что было нужно для карьеры в неменьшей степени, чем отношения. Веселая, она обожала готовить и хорошо проводить время. Играми она не интересовалась, но, по крайней мере, Джон мог продолжать делать то, что ему больше всего нравилось.

4 июля 1993 года Ромеро провел свой медовый месяц на Арубе. По возвращении он был полон энергии, как никогда. Хотя он поддерживал тесный контакт со своими сыновьями в Калифорнии, годы жизни вдали от семьи дались ему нелегко, а отношения с бывшей женой Келли становились все напряженнее. Но теперь у него была новая жена, новое начало. Wolfenstein рубила бабки – до ста тысяч долларов в месяц. DOOM начала обретать реальные черты. Все было хорошо. У всех, кроме Тома. К этому времени всем остальным ситуация окончательно надоела. Они хотели, чтобы он ушел. Наконец Ромеро сдался.

Он хотел сам сообщить эту новость старому другу. Поэтому он пригласил Тома к себе домой на ужин, приготовленный Бет. Том был в восторге. Он целую вечность не проводил столько времени с Ромеро. Они ужинали, как в старые добрые времена: шутили, обсуждали фильмы и игры. Ромеро так и не смог заставить себя сообщить Тому новости. На следующий день было созвано собрание акционеров. Том вошел и увидел, что все сидят за столом в конференц-зале, потупив глаза.

– Том, – наконец сказал Кармак, – очевидно, у нас с тобой не складывается. Мы просим тебя уволиться.

Том почувствовал, как пол уходит у него из-под ног. Он услышал слова Ромеро: тот признался, что собирался рассказать ему об этом прошлой ночью, но не смог пересилить себя. Том не мог даже ответить. Он увидел на столе маленький стикер, оторвал его и начал катать между пальцами. Несмотря на все звоночки, он вообще не ожидал этого. Он чувствовал себя подавленным и пристыженным. Может быть, дело не только в играх, подумал Том. Он всегда чувствовал, что остальные возмущены его происхождением, тем фактом, что он не был хулиганом или членом неблагополучной семьи. Для них он был эдаким благовоспитанным парнем с любящими родителями и высшим образованием. Едва слышным голосом Холл начал оправдываться, говорить обо всем, что может сделать для DOOM. Но ответом было молчание. Вскоре и его голос затих. Обсуждая положение дел, ребята попросили Тома покинуть комнату.

Когда дверь за ним закрылась, в Томе что-то поменялось. С души словно свалился камень. Он долго был так несчастен, так подавлен, чувствовал себя таким ненужным, и у него никогда не хватало смелости осознать ситуацию такой, какая она есть, и сделать перерыв. Это было похоже на те собеседования в прошлом, когда люди в костюмах спрашивали его, действительно ли он хочет получить работу, которую ему предлагают. Тогда он понял, что это было не то, чего он хотел, – он хотел делать игры. Теперь, спустя пять лет, он наконец признал, что на самом деле хотел делать совсем другие игры. Вернувшись в конференц-зал, он сказал:

– Ребята, я думаю, мне и правда нужно уйти.

Его игры в id закончились. Для остальных все только начиналось.

Джон Кармак стоял в дилерском центре, восхищался вишнево-красным спортивным автомобилем Ferrari 328 и думал: насколько быстро он может ехать? Будучи инженером, он считал скорость эффективным способом измерения своего прогресса: насколько быстро он мог заставить компьютер отображать графику на экране? Машина в этом плане была почти такой же. Когда Кармак смотрел на привлекательный дизайн кузова, он представлял себе движок. К удивлению дилеров, крепкий двадцатидвухлетний паренек в футболке и джинсах выписал чек на 70 тысяч долларов и забрал ключи.

Кармак вскоре начал думать, что машина недостаточно быстрая. Инстинкт подсказывал ему залезть под капот и начать ковыряться, как это было ранее с его MGB. Но это была не обычная машина, это была Ferrari. Никто не ковырялся в Ferrari. Элитный производитель был крайне невысокого мнения о тех, кто осмеливался возиться с его первозданным дизайном. Для Кармака, однако, это была очередная машина, которую нужно было взломать.

С помощью Ромеро Кармак вскоре нашел человека, лучше подходящего для такой задачи: Боба Норвуда. Норвуд вырос в Канзасе. Он участвовал в гонках и строил автомобили с тех пор, как ему исполнилось тринадцать лет. Он занимал более ста позиций в Книге рекордов Гиннесса за рекорды скорости на различных необычных автомобилях и, прежде всего, Ferrari. Когда Ромеро прочитал в одном автомобильном журнале, что Норвуд теперь управляет автомастерской в Далласе, он предложил Кармаку ему позвонить.

Кармак, как обычно, был настроен скептически. Все остальные автомобильные мастера в городе отмахивались от его просьбы.

– Ferrari, да? – спрашивали они – Ну, наверное, мы можем поставить в нее новую выхлопную систему.

Кармак знал, что новый выхлоп – банальное и неэффективное решение его проблемы. Когда он приехал к Норвуду, вышел коренастый владелец мастерской с грязными от масла руками.

– Я тут купил машину, Ferrari 328, – осторожно сказал Кармак, – и я хочу, чтобы она стала немного быстрее.

Норвуд прищурился и ответил, как ни в чем не бывало:

– Поставим на нее турбонаддув.

Так Кармак нашел себе нового друга.

За пятнадцать тысяч долларов Норвуд оснастил Ferrari турбонаддувом, который включался, как только Кармак вдавливал в пол педаль газа. Это был дерзкий взлом, и Кармак сразу почувствовал в ветеране гонок родственную душу. День, когда работа была завершена, Кармак планировал отпраздновать, отправившись на выпускной вечер своего брата в Миссури. Пусть его успехи с Commander Keen и Wolfenstein и помогли ему несколько наладить отношения с матерью, визит на такой машине гарантировал окончательное перемирие.

Кармак пришел к Норвуду со своей сумкой с вещами, бросил ее в багажник и отправился в путь. Покинув Даллас, он выехал на открытый участок шоссе. Он медленно начал вдавливать педаль в пол, не думая останавливаться. Джон чувствовал, как нарастала сила, пока педаль не ударилась о металл, а автомобиль не ускорился почти в два раза, достигнув скорости 225 километров в час. Жизнь была хороша. Он жил своей мечтой: работал на себя, программировал всю ночь, одевался так, как ему нравилось. Все эти долгие, тяжелые годы без компьютера, без хакерского сообщества оставались в прошлом. Кто бы что ни думал, у него были чувства. И в этот момент, пока по сторонам от него расплывались коровы и кукуруза, Кармак почувствовал себя невероятно счастливым. Остаток пути он проехал, широко улыбаясь.