Вечный Хэллоуин - Габриэль Г. Стюарт

Он выглядел относительно спокойно, но голос выдавал волнение. — Никогда.

— Как ты это понял? — Генри решил сначала выяснить всё в подробностях, а затем начать паниковать.

— Тогда на улице я почувствовал, что воздух потеплел.

Генри старался не перебивать Аластара глупыми вопросами, вроде: «Как?» и «Откуда ты знаешь?», но кот слишком часто делал паузы, словно напрашиваясь.

— Так, — Генри остановил эту ненужную драматическую паузу. — прошу, рассказывай всё без запинки и делай пояснения.

Аластар нахмурился, видимо не понимая, к чему его хозяин это сказал.

— Воздух потеплел. — повторил кот. — Он словно стал таким же тёплым, как и 31 октября.

— Но 31 октября было не так тепло. — заметил парень, вспоминая тот день.

— Да, но относительно вчера было и в особенности в мире Хэллоуина. Там ведь температура всегда такая же, как тёплой осенью. — пояснил фамильяр. — Потом мы разделились, и я направился к порталу, чувствуя, как моя шерсть стоит дыбом, а это обычно говорит о каких-либо событиях, происходящих в моём мире. Оказавшись там, я увидел, что существ стало намного больше, прямо как в канун Хэллоуина. Это натолкнуло меня на мысль, что праздник кончился, уступив место самой его сути.

Их было много. Существа всех мастей бродили по улицам, выползали из леса, как будто Уоррен был огромной печенькой, а монстры — муравьями. Я даже видел всадника без головы, а он появляется только в очень особенные моменты. — кот на секунду задумался, шевеля усами. — Но могла бы быть и другая причина подобной миграции, если бы не то, что я увидел, дойдя до чёрного озера, где все столпились, смотря на что-то.

— Подожди, — прервал его Генри. — чёрное озеро? Ты мне его не показывал.

— Да, — согласился Аластар. — не успел. Там обитают русалки, но не такие, как в диснеевских мультиках, а скорее похожие на зомби-женщин с хвостом. — рассудил кот. — Ещё обычно рядом расхаживают нимфы. — Генри вдруг вспомнил о дяде. Неприятное жжение пробежало по сердцу. — И вот когда я подошёл… — фамильяр поёжился. — они все были мертвы. Куча прекрасных тел с белокурыми волосами лежала прямо у воды, а вокруг их белая кровь контрастировала с чернотой водной глади.

Генри был шокирован такой жестокостью, но тут же пришёл в себя, подумав, что никак иначе в мире монстров быть не может.

— Их убили оборотни. — заключил Аластар. — Как и возлюбленную твоего дяди десять лет назад.

— За что?! — тут же вырвалось у парня.

— Не имею ни малейшего понятия, как говорится. — кот серьёзно посмотрел на хозяина. — Но оборотни, их приход означает начало настоящего Хэллоуина, начало жестокости, убийств и страха. Они вышли из леса. И, вероятно, не уйдут до следующего праздника. Это конец Хэллоуина и его же начало.

Генри почувствовал, как похолодели руки, несмотря на то, что в доме стало достаточно тепло. Он уже осознал серьёзность ситуации в шахте и теперь его настиг новый толчок. Он встал и, схватив телефон, подошёл к окну.

— Миссис Флинн, — сказал парень в трубку. — мне срочно нужно уйти в отпуск в связи с необходимостью продолжить учёбу. — он замолчал, слушая ответ. — Нет, к сожалению, это не в этом городе. — снова молчание. — Да, это очень важно. Спасибо. — Генри был полон решимости.

У страха глаза велики

Дни на календаре зачёркивались всё быстрее, и чёрточки уже перевалили за середину ноября. Аномальная для ноября погода, установившаяся 4 числа, продолжала держаться, и люди стали поговаривать, что зима в этом году придёт нескоро. Как же они были правы.

Все ходили в лёгких пальто и куртках, дивясь тёплой погоде. Деревья по-прежнему стояли голыми, но листва под ними никуда не делась и продолжала кое-где сохранять свой насыщенный жёлто-красный цвет. Время словно застыло на какой-то определённой отметке, и природа словно не собиралась начинать менять осенний сезон на зимний.

Учёные объяснили бы это обычным в наш век глобальным потеплением, однако они бы никак не смогли бы даже понять, почему это глобальное потепление случилось именно в Уоррене и почему жители упорно игнорировали атрибутику прошедшего праздника, всё так же неизменно висящую по всему городу. Однако Мистер Тайлер, в отличие от других, ни разу в жизни не поставил около своего дома ни единой тыквы и ни разу не повесил на дверь голову ведьмы со светящимся кислотно-зелёным лицом, поскольку каждому городу полагается иметь одного недовольного всем достопочтенного гражданина. Мистер Тайлер удобно устроился на этой должности и исправно исполнял свои обязанности. Каждый год, на 31 октября, он наглухо запирал дверь, перед этим повесив на неё огромный крест, чтобы отпугивал нечестивых детей, плотно занавешивал шторы и садился читать «Войну и мир»1, предварительно вставив в уши затычки, чтобы весёлые голоса и притворные крики ужаса не мешали ему. Он жил один.

Таким образом, мистер Тайлер являлся единственным противником «Сатанинского праздника», ничего не имеющего общего со словом «святой». Он один не понимал настроения его сограждан и отказ убирать мерзопакостный декор. Такое бездействие его не просто раздражало, а выводило из себя. Он мог ещё, скрипя зубами, потерпеть один день беспредела, но, чтобы это святотатство продолжалось дольше…

Мистер Тайлер решил взять всё в свои руки и избавить мир от зла в одиночку, раз у его сородичей на это не хватило мозгов. Так он совершал набеги на дома и разбивал битой тыквы, срывал мумий из туалетной бумаги и сдирал с окон узоры в виде чёрных котов. Старался он от души, однако его старания не приносили никаких результатов: буквально сразу же весь ущерб от его налётов испарялся и тыквы оказывались целыми и более того становились больше, а коты на стёклах чернее. Мистер Тайлер объяснил это себе так: «В городе поселилась ведьма, служащая Сатане, который решил переехать поближе к невинному городку.» Окончательно он в этом убедился, когда священник местной церкви рассмеялся ему в лицо на такое заявление. Мистер Тайлер заключил, что начался апокалипсис и вскоре оборудовал свой дом всем необходимым: едой, туалетной бумагой, крестами и целым сборником рассказов Марка Твена2.

Что до Генри, он на протяжении этих недель не покидал пределов мира Хэллоуина. Он знал, что Джек ему писал, но отвлечься парень не мог себе позволить. Целый день он проводил у Нострадамуса, изучая Гримуар, а когда уже начинал валиться с ног, плёлся домой и засыпал на белоснежных простынях прямо в одежде. Аластар настаивал на том, чтобы Генри вообще спал у Нострадамуса и носа не совал на улицу, но парень запротестовал. Он бы просто с ума сошёл, находясь в