Я тебя (не) забыла - Татьяна Тэя

–Если так, Ань, то прощать ты меня не обязана, да и вообще в этой жизни никто никому ничего не должен. Но если я готов извиниться и все исправить, по крайней мере, попытаться исправить, то ты… возможно, готова дать мне… нам шанс? Может быть, твоя гордость говорит, что надо его… то есть меня проучить, чтоб неповадно было… Только если страдают оба, кому от этого хорошо? А в нашем случае, Ань, нас не двое, а трое… понимаешь?

Прикусив нижнюю губу, она кивнула.

–Понимаю.

–Ты подумаешь над моими словами?

Мелёхин замер, ожидая ответа, лишь только пальцы на её руке сжались сильнее, выдавая волнение.

–Подумаю,– пообещала она.

В голове у Ани мысли мелькали, опережая одна другую. Настоящий фейерверк из ощущений и… надежд. Только она уже однажды испытывала подобное… в то самое утро, когда он ушёл и не вернулся. Внутри похолодело, она как-то сникла. И Серёжа тут же заметил в ней эту странную перемену.

–Анют?– ласково позвал он, чтобы она на него посмотрела.

Долгий обмен взглядами возымел результат, и Аркадьеву чуть отпустило.

–Пойдёшь в пятницу со мной… на свидание? Ты, конечно, ещё недавно говорила, что мысль такая тебе неприятна, но… может… изменишь решение?

–В пятницу?– медленно повторила Аня, думая, что прежде чем соглашаться на такие шаги, ей надо кое-что завершить, потому что прямо сейчас ей казалось, что одним свиданием дело не ограничится.

Ей было сложно дать шанс даже не самому Мелёхину, а просто возможности… вероятности, что между ними что-то может получиться. На этот раз. Но убеждённость Сергея и его слова… весь его монолог зародили в ней желание, чтобы это стало правдой.

Она тихонько кивнула.

–Это да?– уточнил Сергей.

–Да.

Аня наблюдала, как он наклоняется к ней и легко целует в губы. Короткое горячее касание. Ничего больше. Ни страсти, ни настойчивости. Может быть, нежность и благодарность. И принятие.

* * *

В обед телефон Ани ожил, наконец-то ей звонил отец. Она тут же вывалила на него всю информацию по дому, чем немало встревожила и озадачила.

–Я разберусь,– пообещал он.– Сделаю пару звонков. С тобой свяжутся. В любом случае, надо показать документы специалисту.

–А у тебя кто-то есть на примете?

–Антона Александровича попрошу заняться, он же сделку сопровождал.

–Пап,– помедлила Аня,– а ты думаешь это хорошая идея?

–Навряд ли он замешан, мы тысячу лет знакомы. Скину тебе адрес, отправишь туда фото документов, потом свяжешься с ним, он подробнее ответит. А мы тут снова в глушь поедем, я теперь даже не знаю, когда возможность созвониться появится.

–Понимаю, пап. А к новому году вернёшься? Хотя… сомнительно,– сама же ответила она на свой вопрос.

–Точно нет. В лучшем случае, к середине января ждите,– с ноткой грусти заключил он.– Маме сейчас тоже наберу. Ну а в целом… у вас всё в порядке?

–В целом, да,– успокоила Аня отца, думая, что грузить его сейчас ещё и подробностями о Мелёхине точно не стоит.

Вскоре они распрощались, и Аня, следуя просьбе отца, достала конверт с документами и сделала снимки каждой страницы. В ворохе бумаг её и застал Матвей.

–Аня, у тебя всё хорошо?

Он вошёл в приёмную, намереваясь заскочить к себе в кабинет перед отъездом в двухдневную командировку. Видел, что Аня хмурилась и суетилась, да и в целом последние дни была на каком-то странном взводе, только в начале недели он окончательно понял, кто был причиной её состояния. И почему.

–Да-да, у меня всё нормально,– она быстро сгребла документы в ящик стола и подняла к нему лицо,– будут какие-то поручения? Ты хотел что-то обсудить?

–Будут. Хотел,– лаконично бросил Матвей и кивнул на дверь кабинета, заходя в него первым.

Аня появилась несколько секунд спустя с ежедневником наперевес и аккуратно притворила дверь. Затем села в кресло напротив его стола и приготовилась фиксировать поручения.

–Аня, хочешь, я его уволю?

На автомате она даже начала записывать его вопрос, но запнулась и быстро зачирикала предложение.

–Кого?

Когда она посмотрела на шефа, взгляд у неё был ровным и спокойным.

–А ты не знаешь…

Она решила не изображать святую простоту и просто пожала плечами.

–Только если сам считаешь нужным. Мне он не мешает.

То, как легко она это произнесла, сигнализировало, что основная причина её беспокойства была всё-таки не в бывшем.

–Матвей… – она привлекла его внимание, и мужчина приподнял брови, давая знать, что услышал.– Что ты скажешь, если я захочу пойти дальше? Развиваться в другом направлении? Может быть, уйду к Павлу Максимовичу в отдел или в финансы? Я говорила с девочками, у них есть несколько вакантных мест. В конце концов, это по моей специальности, меня этому учили.

Всё-таки слова Мелёхина упали на благотворную почву, и Аня решила последовать его совету, заодно и на реакцию Матвея посмотреть.

–Уже мозги промыл?– усмехнулся шеф.

–Прекрасно,– она аккуратно разгладила атласное ляссе и медленно закрыла ежедневник. Аня даже не чувствовала раздражения, почему-то ей было всё равно. Особенно после утреннего разговора с Мелёхиным её ничего особо не трогало, все чувства и эмоции остались там, в салоне машины.– Выходит, ты считаешь, что мне что-то там можно промыть?

–А тебя что-то не устраивает в работе со мной? Вроде, ничего сложного…

–Может быть, мне хочется чего-то посложнее как раз? Может быть, я устала быть простым исполнителем? Может быть, я чувствую, что готова двигаться дальше?

–А, может быть, тебе прищемят хвостик, и ты прибежишь обратно на насиженное место?

Сказано, вроде, было с улыбкой, но Аню неприятно кольнуло, она даже села прямее и философски ответила:

–Может быть… Матвей Сергеевич.

В его имя и отчество она постаралась вложить как можно больше смысла и определённую эмоцию, и вероятно, посыл был услышан.

Она недолго смотрели друг на друга, когда Матвей сдержанно улыбнулся с лёгкой грустью, но всё же уточнил.

–Значит всё?

–Всё,– подтвердила она.

–А если попробую?

–Не стоит,– отклонила Аня.

Решение, оказывается, пришло к ней довольно давно, лишь озвучить было сложно. Да вот опять же Серёжа помог. Его просьба подтолкнула её к действиям, и Аня решила рубить узел сразу, безапелляционно.

–Стоило быть настойчивее.

Она лишь пожала плечами, предпочитая никак не комментировать, не наводить на мысли и уж, упаси боже, не давать сигналов и надежд.