Верхняя Москва. Русский блицкриг - Анатолий Матвиенко

В номере, слишком роскошном для тайной операции, – постояльцы подобных мест привлекают повышенное внимание, – Богуслав завалился на восьмиспальную кровать и привычно позвал глоба-Будду. С адаптацией языка он помог, а с информацией о производстве и передаче наверх чипов – увы. «И да и нет». Тупик, который можно проломить только вручную и по-русски. Киркой, ломом и бениной мамой.

Соучастница аферы появилась на пороге ближе к одиннадцати.

– Выходной у местных работяг послезавтра. Я добыла видео с камер наблюдения, обработала. Теоретически годных объектов немного – с полсотни. Они твоего роста и телосложения, не обремененные интеллектом, типичные чернорабочие. Есть проблемы – ходят только группами, большая часть их маршрутов под камерами. Значит, отсекаем нужного, вне зоны обзора считываем память, приводим в чувство и возвращаем на выпас. Через неделю – то же самое, но на завод возвращаешься уже ты.

– Женщина. Это лучший способ отсечь жертвуса от компании. Потом он должен пережить и запомнить потрясающий секс.

– Ты прав. – Вероника прошлась к зеркалу, поправила прическу и критически осмотрела себя. – Надо – значит надо.

– Эй, только не ты.

– Ревнуешь?

– Да. Но не только. – Богуслав приподнялся на локте. – Нужно магическое обеспечение операции, у меня одного способностей мало. Выпотрошить – просто. Но внешних следов воздействия не должно остаться.

– Ревнуешь, – утвердительно заключила Вероника, присела на край безразмерного траходрома, закинув ногу на ногу и эффектно натянув короткую юбку вокруг безупречных бедер. – Это хорошо. Так и быть, найму специалистку. Но вот что хочу у тебя спросить. Я не давала тебе никаких обещаний верности и не считаю нужным ее хранить, видимся мы вне этой операции редко. Допускаю, что и ты… На что имеешь полное право, и меня это не касается. Проблемы нежелательной беременности или венерической инфекции решаются заклинанием с расходом менее десятка килоджоулей магоэнергии. Неужели ты рассчитываешь что-то поменять?

Богуслав разглядывал ее с откровенным удовольствием и не спешил с ответом, дождавшись, когда женщина достала сигариллу и затянулась. Он уже точно улавливал, хоть и не курил сам – в момент первых вдохов дыма Вероника испытывает кайф и чуть-чуть ослабляет вожжи самоконтроля.

– Когда мы вместе – ты моя. На большее пока претендовать не могу.

– Пока?

– Естественно. У меня же конкурент есть – память об усопшем отце, – чуть ли не впервые Богуслав говорил о князе без боли в голосе и в ауре, озадачив Веронику. – Ты сказала, что в постели я его догнал. Если сотворю нечто на уровне его боевых подвигов… Достойная замена – твои слова.

Она загасила сигариллу.

– Ярослав – мощный пример для подражания. Но неправильный. Надо не соперничать с ним, а достигать своего. Если останешься подобием папочки, будешь жалок, какого бы уровня магии ни достиг и сколько врагов бы ни расчленил. А возможности у тебя есть, в чем-то даже превосходящие. Например, Яр никогда в жизни ради женщины не полез бы в западню вроде «Минтянь». Слишком рациональный, часто это вредит. Если достигнешь успеха, не только мне приятное сделаешь. Это – победа над собой.

Она встала, прошла к бару и плеснула чего-то золотисто-коричневого в бокалы. Могла бы, естественно, сказать Богуславу. Значит, предпочла прошествовать перед ним, чуть покачивая бедрами.

Он вскочил. Пусть не до конца откровенен – афера затянула его не только из привязанности к Кривицкой. Но до чего же хороша! Сегодня одета в белое, по погоде. Несмотря на жару, не ограничивается майками, как большинство здесь живущих, поверх блузки короткий жакет.

Она обернулась.

– Выпей!

Взмах ресницами – что выстрел без промаха. С трудом вынырнув из бездонности глаз, Богуслав опустил взор чуть ниже, проводил платиновую цепочку в ложбинку на груди. Как все стильно, с идеальным вкусом, оттенки ткани, невесомая тонкость чулок, изящные легкие туфли… Он не взял стакан, руки занялись другим.

Отставив напитки, женщина на минуту уступила инициативу, позволив себя раздеть, и бросилась в бой. Она опрокинула парня на спину, срывая одежду и покрывая поцелуями его молодую мускулатуру. Снянув штаны и стринги, взяла набухшую плоть рукой, заглянула Богуславу в глаза, облизнув язычком губы, и наклонила голову к его естеству.

Никогда, ни разу в жизни он не получал такого удовольствия от секса, ни от обычного, ни орального. Вероника явно следила за аурой, выбирая языком и губами точки, наиболее жаждущие ласки. Богуслав вывернулся дугой, встав на мостик и подбросив партнершу, которая успела отстраниться за полсекунды до финала, продолжая удерживать рукой.

– Ну вот! А то ты слишком быстр в первый раз, не успеваю разогреться как следует. Минуту отдохни… О-о! Тебе и отдых не нужен. Тогда иди ко мне…

Высокий и скрюченный в поклоне китаец покорно отворил дверь службы безопасности «Минтянь».

– Грузчик столовой номер два Дунь Ханцин, мой господина.

Безопасник в форме армейского майора поморщился. Акцент приезжих из дальних помоек страны его безмерно раздражал.

– Смотри сюда! – Он показал ему на экране серию снимков, где рабочий в обнимку с кривоногой малолеткой исчезал за плетеным занавесом, отделяющим подсобку кафе. – Двое выходных подряд. Кто эта проблядь?

– Хун Ли, господина. – Грузчик поклонился еще ниже, рискуя потерять равновесие. – Хароший девушка. Делает дзинь за пять тысяч юань.

Офицер грохнул по столу желтым кулачком.

– Тебе в общежитии «Минтянь» баб мало?

– Простите, мой большой господина! – Грузчик хлопнулся на колени. – Не знала мой там нельзя. Бедному Дунь не давать дзинь без юань.

– В инструкции ясно написано – за пределами корпорации ходить только группой не менее пяти человек. Понял, червяк? Хочешь дзинь – так впятером в одной комнате, чтобы блядушка тебя не завербовала.

– Канечна, начальника! Больше нет дзинь за «Минтянь»! – Грузчик показал себе в промежность. – Лучше дзинь на узелок. Простите, господина!

– На первый раз – сто тысяч штраф. Потом выгоню. Вон!

На коридоре Дунь Ханцин перевел дух, стараясь не показывать облегчение на лице – камеры следят. Внедрение прошло с наименьшими издержками. Плюс Вероника нашла весьма удачного персонажа. Тупой, с кривой речью, он не бросается в глаза, а его поведение подделать сравнительно легко. И главное достоинство – со второй столовой контейнеры с едой доставляются по корпусам, где народ обедает, не отходя от рабочих мест. Развозя их, грузчик имеет право свободно шляться по территории. А ошибется – не беда. Такому убогому существу ничего не стоит перепутать маршрут.

Он влез на сиденье электрокара. Дня три дорогу не путаем и ведем себя примерно, майор наверняка на какое-то время навесит слежку. Там – увидим.