Тайна господина Шварца, или Невеста мертвеца - Елена Матеуш

Весь день мы провели в хлопотах, помогая обустроиться маме и сестре на новом месте, прерываясь только на приём гостей. Впервые за всё время в час визитов моя гостиная оказалась переполненной. Происходил какой-то невиданный водоворот из прибывающих и уходящих дам.

По словам Ханны к Людвигу гости начали прибывать ещё раньше, но его гостей я не видела. Как и самого Людвига. Даже вечером он не появился за ужином. Мама и тётя Дорея, утешая меня, говорили, что это обычно для мужчин — посещать свои мужские клубы, не беря с собою своих дам. Тем более, что я пока ему не жена.

В мою спальню Людвиг больше не приходил. В последующие дни я видела его только мельком и почти никогда наедине. Он велел нам не покидать особняк, чем мама немного возмущалась. Она хотела посетить какую-то лавку, о которой рассказала одни из визитёрш, но слуги отказались запрягать экипаж или вызывать наёмный, сказав, что хозяин велел всем оставаться в особняке до его особого распоряжения. Даже слугам не разрешалось, как потом объяснила Ханна. Если что-то требовалось купить, то торговцев вызывали сюда.

Почему Людвиг это сделал, стало ясно, когда в городе вспыхнул бунт. О бунте мы узнали, когда вечером увидели, как небо вдали стало окрашиваться алыми всполохами пожаров, а вслед за этим к нам прибыл небольшой отряд гвардейцев под командованием смутно знакомого мужчины. Одного из тех, кто приходил к Людвигу. Солдаты расположились вдоль ограды парка на территории особняка. О том, что эта предосторожность не лишняя, мы убедились, когда к всполохам пожаров в отдалении прибавились крики и шум от возбуждённой толпы, собравшейся у ограды особняка.

Они что-то кричали, потрясали руками, кидали через забор горящие факелы. Из окон особняка пришедшие казались тёмной зловещей массой. Каким-то змеем, ощетинившимся иголками дубинок и пик, сверкающим огнями факелов. Время от времени горящие огни перелетали через забор, но падая на сырую холодную землю, они гасли, не причиняя вреда.

Тонкая редкая шеренга солдат, присланных для нашей охраны, казалась слабой преградой этой всё прибывавшей толпе. Мне казалось странным, что стоят они по нашу сторону ограды спокойно, почти расслаблена, наблюдая за тем, чтобы переброшенные к нам факелы гасли без вреда для кустов и деревьев. Их спокойствие стало понятным, когда часть бунтовщиков попытались вломиться в закрытые ворота, а несколько стали карабкаться на ажур ограды. Стоило им прикоснуться к металлу, как он засиял синим светом, а сами дерзнувшие вспыхнули фиолетовыми факелами и свалились на землю, продолжая гореть и дымиться.

Даже мне, смотревшей на это издалека, стало страшно от мощи магии, которая чувствовалась в этом мертвенном синем сиянии ограды. Тем же, кто до этого рвался попасть на территорию особняка, было хорошо видно, что ждало их неудачливых товарищей. Зрелище мгновенной и страшной смерти охладило их пыл. Они потоптались ещё какое-то время, продолжая что-то выкрикивать. Но мне сверху из окна было видно, как от этой клубящейся человеческой змеи отрываются чёрные силуэты и исчезают в темноте ночи. Она уменьшается и тает. К рассвету не осталось никого.

Я не спала всю ночь, волнуясь не только за нас, но и за Людвига, который оставался где-то там, в бунтующем городе. Только получив утром записку от жениха, где он писал, что всё уже в порядке, но он вернётся нескоро, так как должен находиться во дворце.

Этот неудачный бунт дал Людвигу возможность разгромить выступивших против него сторонников прежнего герцога, кого уничтожив в бою, а кого арестовав на законных основаниях, как заговорщиков.

— Но как же? Ведь Людвиг единственный законный наследник, — удивилась я, когда мне рассказывали о подспудном слое виденного в ночь бунта приехавшие с визитом дамы.

— Поэтому его и хотели убить, — оживлённо пояснила мне графиня фон Бергер. — Всем ясно, что ландтаг признает его право на трон. Вот и выступили до его заседания.

— Но кто бы правил? Как же без правителя?

— Говорят, они собирались создать Совет, во главе которого был бы канцлер. Но у них ничего не вышло. Господин Людвиг могучий маг! И такой умный! Он сумел их переиграть с помощью нашей знати. Господин Людвиг достойный сын своего отца.

Графиня и другие дамы, зачастившие в особняк, приносили нам новости и слухи, рассказывающие о том, как укрепляется положение нового правителя. Я понимала, что Людвигу не до меня, но всё равно грустила и волновалась.

Недолгой радостью стало заседание ландтага, где Людвига единогласна признали новым герцогом. Правда, радовалась я не этому, а тому, что впервые за долгое время провела рядом с ним почти весь день. Людвиг настоял на том, чтобы мы отправились в ландтаг вместе, как пара.

— Пусть все сразу привыкают к будущей герцогини, — улыбнулся он, когда я пыталась отказаться, и поцеловал меня в щёку.

Вначале. Потом в губы. Потом в прикрытые от удовольствия глаза. И снова в губы.

— Как мне тебя не хватало, — задыхаясь, произнёс он, с неохотой прервав поцелуи.

— Тогда почему не приходил? Или не звал меня к себе?

— Я не мог оставить всё без присмотра даже ненадолго. А звать тебя во дворец, пока его не очистят от накопившегося там зла, я не хочу.

Этого проведённого вместе на глазах у множества людей дня мне хватило на какое-то время, чтобы вновь поверить в нашу любовь и спокойно ждать, когда Людвиг призовёт меня. Но потом мама стала осторожно спрашивать о том, когда у нас состоится свадьба. А до меня стали долетать сочувствующие вздохи и слухи о том, что Людвигу ищут другую невесту, более знатную и родовитую.

Всё это оказалось пустыми тревогами. Людвиг был верен мне. Он назначил день свадьбы и я дождалась момента, когда мы вошли под своды храма, чтобы выйти оттуда парой, чей союз одобрен богами и признан людьми. Я понимала, что впереди нас ждут новые трудности, но опираясь на тёплую сильную руку Людвига, знала, что вместе мы справимся со всеми испытаниями, которые готовит жизнь. Ведь главное уже случилось — наша любовь победила смерть!