Верблюжий клуб - Дэвид Бальдаччи

Полог откинулся. Но это был вовсе не Оливер Стоун.

– Простите, – сказал Алекс, – я ищу…

– Агент Форд? – Незнакомец вышел из палатки.

– Оливер!

Стоун улыбнулся и потер ладонью гладко выбритый подбородок:

– Каждому человеку время от времени надо начинать новую жизнь.

– Я к вам заглядывал вчера вечером.

– Адельфия мне говорила. Мне очень не хватает наших шахматных матчей.

– Боюсь, я вам не соперник.

– С годами вы играете все лучше, – великодушно откликнулся Стоун.

В то время, когда Алекс нес службу в отряде охраны президента, он, если позволяло расписание, каждый раз навещал Стоуна. Поначалу он это делал, чтобы предотвратить возможное возникновение проблем вблизи Белого дома, поскольку считал врагом каждого, кто находился на расстоянии мили от резиденции, не имея на лацкане значка агента секретной службы. Оливер Стоун в этом отношении исключением не был. Самым интригующим было то, что он, похоже, являлся человеком из прошлого. До Алекса доходили слухи, что Стоун когда-то находился на государственной службе, и Алекс изучил все доступные ему базы данных, чтобы почерпнуть хоть какие-нибудь сведения о нем. Но никаких сведений там не оказалось. Он не искал под именем «Оливер Стоун», понимая, что это всего лишь псевдоним. Вместо этого Алекс незаметно снял отпечатки пальцев этого таинственного типа и прокрутил их через электронные идентификационные системы Федерального бюро расследований и вооруженных сил. Не обнаружив ничего, он обратился к другим военным банкам данных, к компьютерным файлам секретной службы и всем иным известным ему хранилищам информации. Результат оставался по-прежнему нулевым. Выходило, что, с точки зрения правительства Соединенных Штатов Америки, Оливера Стоуна просто не существовало.

Проследив как-то за ним до самого его коттеджа на кладбище, Алекс обратился в церковь, которая выделила Стоуну это жилье, но и там ему толком ничего не смогли рассказать, а на то, чтобы делать какие бы то ни было официальные запросы, у Алекса не было законных оснований. Тем не менее он не раз наблюдал, как Стоун работает на кладбище, а однажды, когда тот ушел, даже вознамерился тайком обыскать коттедж. Но, вспомнив, каким Оливер Стоун обладал внутренним достоинством и насколько искренне держался, Алекс от этой затеи отказался.

– Итак, зачем я вам понадобился? – спросил Стоун.

– Да я просто проходил мимо. Адельфия сказала, что вы на каком-то собрании.

– Она обожает сгущать краски. Я всего лишь встречался на Эспланаде с друзьями. Мы любим побродить вечером. – Он немного помолчал. – Как идут дела в Вашингтонском офисе?

– Рад, что снова могу заниматься расследованием.

– Я слышал, что погиб один из ваших коллег.

– Да, – кивнул Алекс. – Патрик Джонсон. Он работал в Национальном центре по оценке опасности, но я вовлечен в это дело, поскольку Джонсон находился в двойном подчинении, включая нашу службу.

– Вы вовлечены в дело? Означают ли эти слова, что вы участвуете в следствии?

Алекс не знал, что ответить. Причин отрицать свое участие у него не было никаких. Строго говоря, расследование не считалось секретным.

– Да, меня попросили слегка покопаться, но, похоже, дело раскрыто.

– А вот это для меня новость!

– В доме Джонсона нашли героин. ФБР считает, что парня прикончили сообщники. – О звонке Энн Джефриз Алекс решил не говорить, поскольку публично об этом не объявлялось.

– А что по этому вопросу думаете вы?

– А что мы? – пожал плечами Алекс. – Мы лишь подпорка для ФБР.

– Но ведь это все же убийство.

– Да, мне это известно! – Агент вопросительно взглянул на Стоуна.

– Вот уже несколько лет я внимательно слежу за вами, агент Форд. Вы наблюдательный и очень упорный человек. У вас превосходное чутье. Мне кажется, сейчас вам следует пустить в ход свои таланты. Если человек работал в сфере, жизненно важной для безопасности государства, то лишняя пара внимательных глаз во всем этом деле определенно не помешает.

– Я сделал все, что мог, Оливер. Но если это не наркотики, тогда что?

– В этом-то и суть! Что это может быть, если наркотики отпадают? Я считаю, что тут надо покопать. Не исключено, что разгадка таится в его работе. Наркотики могли быть подброшены с целью скрыть нечто иное.

– Маловероятно, – с сомнением произнес Алекс. – А если быть до конца откровенным, Центр национальной безопасности не тот мешок с дерьмом, в который следует запускать лапы за три года до почетной отставки.

– Три года – срок короткий, агент Форд. Он не идет ни в какое сравнение с теми годами, которые вы посвятили служению своей стране. Но, как это ни печально, человека обычно запоминают по тому, как шла его служба, а не по тому, как она закончилась.

– Но если я сделаю хоть один неверный шаг, может получиться, что продолжения карьеры у меня просто не будет.

– Вам, Алекс, следует понять одну очень простую вещь. Наиболее ярко в вашей памяти останутся именно последние годы работы. Сожалеть же о них вам, возможно, придется несколько десятилетий. А это, поверьте, очень большой срок!

Покинув Стоуна, Алекс медленно побрел к своей машине. В словах этого человека было много смысла. В смерти Патрика Джонсона действительно много неясного. Наркотики в его доме, как казалось Алексу, пришлись как-то слишком кстати. Были и еще кое-какие детали, не укладывающиеся в официальную версию. А если быть до конца честным с самим собой, то он занимался расследованием спустя рукава, охотно отдав бразды правления ФБР.

Кроме того, Стоун был прав еще в одном. После автомобильной аварии Алекс не ушел из секретной службы, ибо не хотел, чтобы все запомнили, что он вышел в отставку инвалидом. Вот и сейчас он не имеет права вести важное расследование кое-как. Неужели он утратил профессиональную гордость? И коль скоро президенты США, находясь у власти, не должны бесцельно слоняться по парку, агентам секретной службы это и вовсе не пристало.

Когда Алекс Форд скрылся из вида, Оливер Стоун вернулся в свой кладбищенский коттедж и по подаренному Милтоном мобильнику позвонил Калебу, чтобы рассказать о последних событиях.

– Это был дар судьбы, которым я не мог не воспользоваться, – сказал он.

– Но ты ведь ничего не сказал ему о том, что мы своими глазами видели убийство? – спросил Калеб.

– Агент Форд – федеральный служащий. Если бы я ему все рассказал, то его дальнейшие действия предугадать было бы не сложно. А теперь я надеюсь, что он сможет найти в Национальном разведывательном центре нечто такое, о чем мы сами никогда не узнали бы.

– Но он сильно рискует. Если парни из НРЦ прикончили коллегу, то они точно не остановятся перед тем, чтобы убить агента секретной службы.

– Агент Форд очень толковый человек. Но и мы должны выступить в роли его ангелов-хранителей. Разве не так?