Врата смерти - Александр Прозоров

– Ведьму истреблять. Али ты подумал, боюсь я ее? Ни капли не боюсь. Воин я али нет?

– Конечно, воин, – согласился Середин. – Но, увы, через две недели ты только ходить сможешь, и то по стеночке. Меч – хорошо, коли через месяц поднимешь. Броню раньше лета носить не сможешь. Извини, дружище, но к тому времени я уже два раза вернуться успею. Так что ловить ведьму мне придется без тебя.

Ведун пробыл в усадьбе еще неделю. И только убедившись, что его друг пошел на поправку, что заживающая рана чиста и никакого жара у раненого нет и в помине, он собрал свои вещи и тронулся в дальнейший путь: вверх по Поле, Явони, мимо застывшего в ожидании весны волока в озеро Велье, из него в Селигер. В Кличене Олег остановился на два дня, отдохнув сам и дав отдых лошадям, попарившись в бане и отдав грязную одежду в стирку. А когда она высохла – двинулся дальше. Но не хитрым зимником, известным только местным, в том числе и боярину Годиславу, а по Селижаровке – торным водным путем в Волгу. Ныне – прочным трактом, откованным морозами из толстого надежного льда. Пока надежного, хотя на взгорках, по северным берегам реки, на открытых склонах уже появились проталины, отогретые теплым весенним солнцем.

– Не уложусь в пару недель – опять застряну на каком-нибудь острове на добрый месяц, – вздохнул ведун, увидев на одной из таких полянок среди обтаявших сугробов первые хрупкие подснежники.

Путь от Селигера до Волги по Селижаровке занял всего два дня – но теперь Олег уже точно не представлял, в каком направлении Тверь, в каком Муром, и ему оставалось лишь довериться руслу, которое, хоть и петляло, но к Твери должно было вывести его обязательно. Три дня ушло на путь до Ржева. Тут Середин ради экономии времени останавливаться не стал и сразу поскакал дальше, через день миновал Зубцов – где Волга внезапно под прямым углом повернула на север, – и еще целую неделю шел на рысях, повторяя постоянные изгибы реки петля за петлей. Зимник, выбранный Годиславом, как понял теперь ведун, был чуть ли не вдвое короче – но не возвращаться же к Селигеру, чтобы повторить прежний маршрут!

На восьмой день Середин все же вышел к заветному повороту на Тверцу, завернул в крайнее селение и остановился на первом попавшемся постоялом дворе. Теперь можно было перевести дух – даже если вдруг настанет оттепель и вскроются сразу все реки, он не будет отрезан по крайней мере от ведьмы. И сможет закончить свое дело. Поэтому и позволил себе отдых в целых три дня.

– А я так мыслил, твои хлопоты у нас на Тверце, – удивился хозяин двора, когда он начал сбираться дальше. – Лед скоро тронется, куда ныне идти?

– До ледохода обернуться и тороплюсь, – ответил Олег. – Добрые люди мне прямой путь отсюда на Муром показали. По Волге я уже находился. На каждую версту три петли по две версты в каждой. Зимником куда как быстрее получится. Авось, еще успею. Да и что мне ледоход, коли дорога посуху идет?

– Идет, может, и посуху, – усмехнулся хозяин, – да токмо и Волгу, и Нерль, Клязьму и Кубрь пересекает. О сем тебя не упредили? Коли лед пойдет, что делать станешь?

Середин пожал плечами. Он не помнил, чтобы в пути им с Годиславом пришлось переезжать широкие реки. Хотя, конечно, встретилось их в пути изрядно, для каждого ночлега удобный берег находился. На озерце, пруду, ручье – разве подо льдом и снегом разберешь? И с переправой зимой намного проще.

– Волга рядом, проскочить еще успею, – предположил Олег. – Дальше, сказывали, больших рек нет. На ручьях мосты, в иных местах броды.

– Много тебе пользы от брода в ледоход будет? – неодобрительно поморщился хозяин. – Хотя дело твое. Иди, коли так к спеху. Об одном упредить я тебя должен, дабы греха на совесть не брать. Сказывали люди, неладно на этом тракте. Обозы вроде как проходят. Но коли путники одинокие али побратимство малое, то и исчезают без следа. Наместник княжеский не раз дозоры высылал, татей искал. Засады делал. Никого не выследил. Нет там от людей никакого следа на три дня пути. Вообще. Ан путники пропадают. Нечисто там – такая молва ходит. Неладное происходит. Ты же, вон, един отправляешься... Но держать не стану. Упредил, далее сам решай.

То, что с воинами ничего не случилось, Олега не удивило. Они ведь службу несли: в броне, при оружии. Стражу выставляли. Ратная служба беспечности не терпит. Вот серые их тронуть и не посмели.

– Давно там последний раз путники исчезали? – спросил ведун.

– Многие видели, как месяца два тому трое путников с малым обозом и лошадьми с тракта вышли. К Волочку потом отправились. Тогда у всех облегчение настало. Радовались, что путь торным стал. Спустя малое время ушел туда изрядный обоз. Благополучно ушел и вернулся с прибытком. Опосля раза три малые отправлялись. Малые сгинули все, никто не видел более. Так вот, мил человек. Мой тебе совет: дождись ледохода, без опаски на любом струге до Мурома доплывешь. Али поспрошай, не сбирается ли большого обоза в ту сторону. Хотя, конечно, для такого уже поздно. Но один не ходи. Пропадешь.

Олег кивнул. В отличие от собеседника, он знал, что за путники вышли из леса этой зимой. То, что после этого на дороге пропал кто-то еще, означало, что ведьма не вняла его предупреждению. Впрочем, виновата была не только она, но и сам Олег. Должен был остаться и довести дело до конца. Или хотя бы поторопиться с возвращением. И жертв оказалось бы куда меньше.

– Так что, убирать твою светелку али обождешь? – переспросил хозяин двора. – Я могу про обоз разузнать, и про ладьи, которые первыми после ледохода в путь тронутся.

– Спасибо за предупреждение, – улыбнулся Середин. – У меня есть отличный персидский доспех – ни одной нечисти не по зубам. Надену его прямо сейчас.

Выезд на тракт ведун нашел без труда – от постоялого двора до него было меньше версты. Да и дорога была накатана. Но недалеко – версты на две. Видать, тверичи ездили сюда за дровами или за лесом для строительства. А дальше... Дальше Олегу пришлось тропить путь самому.

День прошел спокойно – он не встретил ни зверя, ни птицы, не услышал и не увидел ничего подозрительного. Перед сумерками обнаружил красивую поляну в низине у дороги, спустился туда, развел огонь. Напоил лошадей, поел, задал корм лошадям, расстелил овчину, завернулся в нее с показной беспечностью. И вскоре действительно уснул.

Из дремы его вырвало покалывание у запястья: крест ощутил нехристианскую магию. Олег приоткрыл глаза, рука его потянулась к сабле. Прошло несколько минут – и жжение исчезло.

Это приходила ведьма, Середин был уверен. В зимнем лесу иной магии взяться неоткуда. Теперь оставалось дождаться волков...

Но лошади спокойно перетаптывались с ноги на ногу, снег не похрустывал ни вблизи, ни вдалеке, зловещие огоньки во тьме так и не вспыхнули. Ведьмина стая его не тронула.

Когда взошло солнце, ведун обошел свою стоянку кругом и вскоре увидел следы. Человеческие, совсем небольшие. Следы, которые вполне подходили маленькой девочке. Она приблизилась на полста саженей, постояла – и отступила обратно в чащу. Похоже, узнала его сразу и побоялась силков.