Лучший друг моего парня 2 - Мария Манич

Возражений нет. Но. — Не обращаю внимания на закатывающего глаза парня и продолжаю: — Но у меня есть несколько условий.

— Ты не можешь без контроля, НеАнгел? Расслабься, совместное проживание ни к чему тебя не обязывает, — произносит Гейден, отстраняясь. — Если ты переживаешь о деньгах — не стоит.

Моя рука, которая только недавно ласкала его щёку, падает вдоль тела, и я хмурюсь.

Деньги.

На моей карточке их достаточно от Соколовых, и я сейчас вовсе не о них пытаюсь поговорить.

Мирон скользит взглядом выше моего плеча, пряча ладони в карманы джинсов. Опять отгораживается и закрывается от меня. Только я добивалась совсем не этого. Наоборот.

— Нет. Ты так просто с этого не съедешь! — Хватаю Мирона за толстовку, опять привлекая внимание к себе. — О деньгах последнее время я вообще не думаю. Счастье не в их наличии и количестве. Я о другом…

— Да ну? — усмехается, нахально сдвигая губы на одну сторону, приподнимает брови. — А в чём тогда? В их отсутствии?

Мирон наклоняет голову набок. Его дыхание щекочет мои губы, смешиваясь с моим.

Мы так и стоим посреди торгового центра в толпе людей и ярком свете ламп, бликами играющем на наших лицах.

— В нужном человеке рядом. Вот сейчас я чувствую себя счастливой и без огромного материального содержания. Улавливаешь связь? — пытаюсь вывернуть на нужную дорогу и донести до Гейдена то, что хочу сказать. — Мне не нужны твои деньги. Мне нужно от тебя не это.

Я влюблена в тебя. Пусти меня чуть глубже.

Но, мне кажется, я делаю только хуже. Только-только потеплевшие отношения опять покрываются коркой льда. Похоже, я шагнула на закрытую территорию.

Гейден пытается отстраниться, но я держусь за него крепко и тяну на себя.

Целую первой.

Прижимаюсь к мягким горячим губам в быстром касании и разрываю поцелуй, как только настойчивый язык Мирона пытается пробраться на мою территорию.

Этот арктический холод мне уже надоел. Пора его немного подтопить и повысить градус.

Зябко ежусь, не сводя пытливого взгляда с Мирона. Он остаётся для меня закрытой книгой, стоящей на полке магазина с возрастным цензом восемнадцать плюс. Слишком откровенное содержание, приходится прятать поглубже от посторонних глаз.

Я с ним не ради денег и не гонюсь за ними больше. Надеюсь, он это понимает. Иначе… всё зря? Я больше не собираюсь находить себе фиктивных парней сомнительных наклонностей и продавать на аукционе свою девственность. Конечно, у меня её больше и нет, но в медицине есть возможности её восстановления у женщин. Кто-то наверняка этим пользуется.

— Может быть. Но в новом кружевном белье ты будешь ещё счастливее. Ведь так?

— Я бы не отказалась и от хлопковых слипов. Знаешь, джинсы там впиваются мне между ног, создают трение и… В общем, Гейден, я сама могу купить себе трусы. Все семь штук на неделю. То, что я согласилась переехать к тебе, не значит, что ты обязан мне что-то покупать.

— Я тебя понял. Но насчёт отсоса всё же подумай, — теперь Мирон откровенно пялится на мои губы, словно представляет их на своем члене.

Наступает моя очередь закатывать глаза.

— Всенепременно, — произношу не без сарказма.

Разжимаю пальцы, разглаживая ткань толстовки на груди у Гейдена. С удовольствием отмечаю, как напрягаются его мышцы, и провожу по ним рукой ещё раз. Намеренно. Провоцируя.

Скольжу ладонью ниже по торсу. Замерев напротив ширинки, отдёргиваю руку.

— Чего остановилась, НеАнгел? — спрашивает сипло, смотря на меня исподлобья.

По потемневшему взгляду парня понимаю, что цель достигнута — мне удалось подкинуть немного дровишек в успевший покрыться изморозью костер и разжечь его заново.

— Кажется, мы собирались купить мне трусы, — говорю, попятившись.

— Они тебе не понадобятся.

Разворачиваюсь на пятках, стремительно иду в сторону первого попавшегося бутика. Затылок невыносимо жжёт от тяжёлого взгляда.

Пульс барабанит в висках, когда прохожу между стеллажей и полок, полных нижнего белья. Мирон, как самый опасный хищник перед нападением, держится чуть в стороне. Параллельно повторяя траекторию моего движения.

Смотрим друг на друга, остановившись на расстоянии в пару метров. Беру чёрный полупрозрачный комплект, состоящий из сетки и эластичных верёвочек, и демонстрирую его парню.

— Этот? — Поднимаю его повыше и беру кружевной белоснежный комплект в другую руку. — Или этот? Ангел или Дьявол?

— Можете примерить оба, — раздаётся за спиной вежливый голос консультанта.

Не поворачиваюсь, следя за реакцией Гейдена. Это ведь самая любимая им наша игра — кошки-мышки. Чего же он выглядит таким взбешённым и напряжённым? Не нравится, что я взяла поводья и теперь гоню вперёд вместо него?

— Она так и сделает, — не сводя с меня чёрных порочных глаз, говорит Мирон.

Улыбнувшись, взмахиваю комплектами и скрываюсь в примерочной.

Она закрывается не на шторку, как во многих бутиках, а выглядит как полноценная кабинка с дверью и замочком. Залетаю внутрь и, провернув его трясущимися руками, прислушиваюсь к шагам с другой стороны.

Гейден заходит в примерочные следом. Я не вижу его, но чувствую исходящую от него давящую энергетику. Безошибочно угадывает, где я спряталась, и коротко стучит в закрытую дверь.

Пульс учащается. Я умру от тахикардии. Или оттого, что Мирон затрахает меня до смерти за мою выходку.

Он меня хочет. Я тоже его хожу.

Быстро стаскиваю толстовку вместе с футболкой и надеваю верх от чёрного комплекта.

Ещё один стук. Более требовательный и настойчивый.

Волоски дыбом и сладкий тёплый спазм в животе. Предвкушение.

Дёргаю замочек в сторону и поворачиваюсь лицом к зеркалу. Встречаюсь в нём с чёрными глазами Мирона.

— Нравится? — расправляю плечи.

Бюстгальтер тонкий и прозрачный, создает лишь видимость присутствия. Тёмная ткань оплетает косточки, спрятанные под ней, для эффектной поддержки. Моя грудь ещё никогда не выглядела настолько сексуальной, будучи упакованной в бельё. Я ещё никогда не хотела выглядеть так сексуально, как сейчас.

— Охуенно, — хрипит Мирон.

Заходит в примерочную, плотно закрывая за собой дверь.

Моё дыхание учащается. Зрачки Гейдена расширяются. Он поднимает руку и касается костяшками пальцев между лопаток. Кожа от его касания покрывается мурашками, выдавая меня с головой.

Смотря на меня, Мирон, ведёт костяшками ниже, до самой поясницы. Смещает руку на живот и дёргает ближе к себе. Врезаюсь в его бёдра ягодицами, ощущая каменную твёрдость. На которую моё тело реагирует моментально. Соски сжимаются, упираясь в тонкую ткань белья, между ног сводит мышцы, а глаза сами собой закрываются.

—