Белые начинают и проигрывают - Виталий Романов

– Да! – Фон Ниддл радостно засмеялся, ткнул пальцем в плечо Ратье. – Она не поверила, испытала ужас, шок. Это что же получается? Ей надо снимать с тендера третьего участника?! Получается, она мечтала о честном конкурсе, а тут выходит, что еще и третий претендент на месторождения замешан в кровавых делишках. Каково ей?!

– Она не поверила и убежала в слезах… – задумчиво пробормотал полковник и почесал в затылке. – Что нам это дает, Сатур? Она же не поверила. Значит, твоя игра велась напрасно.

– Вот и нет! – Теперь у фон Ниддла было такое великолепное настроение, что никакие глупости, изрекаемые собеседником, не могли испортить праздник. – Она не поверила, и это – чисто эмоциональная реакция. Первая реакция. Так сказать, психологическая защита организма в ответ на мощное шоковое воздействие. Сейчас Диана успокоится, все обдумает. Она примет решение докопаться до истины, а для этого существует единственный способ, дающий гарантированный результат…

– Ментальное сканирование! – вскричал полковник, да так, что оператор, сосредоточившийся на сколопендре, вздрогнул и чуть не выпустил управляющие джойстики.

– Да, Себастьян! – Фон Ниддл сбавил тон, первый взрыв эмоций миновал. Барон убедился, все идет именно так, как он наметил, и потому успокоился, заставил себя думать не о стратегическом успехе, а о решении сиюминутных задач. – Да! Она захочет провести ментальное сканирование на детекторе правды. Вытащить все из подкорки Грома, записать. Тогда федералы смогут точно установить, врал он или нет.

– Ты знал, что все будет так?! – поразился Ратье. – После приватного разговора принцесса погонит Грома на детектор? И потому наш робот еще в полдень двинулся в путь?! Тогда, когда встреча Дианы и айсберговца еще не состоялась?! Знал?!

– Тсс! – Фон Ниддл приложил палец к губам: сколопендра приближалась к металлической створке. – Я не знал, я вычислил. Все дело в том, что, если правильно считать ходы в партии, она развивается именно так, как хочешь. И потом принцесса еще не отошла от шока, не приняла решение о проведении ментасканирования. Это впереди, как одна из возможных ветвей древа событий. Но я надеюсь, что все пойдет…

Фон Ниддл не закончил мысль. Старший лейтенант на миг поднял указательный палец вверх, призывая присутствующих обратить внимание на дисплеи.

– Глухая бетонная стена! – отрывисто пояснил он. – Никаких щелей в переборке, двери подогнаны в ноль. Не пройти…

– Черт! – Фон Ниддл вскочил с места, в досаде дернул себя за волосы. – Конечно, можно дождаться, пока туда пойдет кто-то из тюремщиков, но когда это случится? А что, если не скоро? Необходимо успеть добраться до камеры, день-то не резиновый, и ночь тоже…

– Посвети-ка вверх! – попросил Ратье. – В смысле направь камеру на стену, потом на потолок. Только меняй фокусировку линз медленно, очень медленно!

Оператор сделал то, что хотел полковник. По дисплею медленно поползла ровная полимербетонная стена.

– Стоп! – хрипло приказал Ратье, едва в поле зрения показалась головка детектора пожарной сигнализации.

– Браво! – хлопнул в ладоши фон Ниддл. Он без слов понял, в чем заключается замысел офицера «Скальпеля».

– Поднимешься, Терри? – спросил Ратье у оператора.

– Попробую. – Старший лейтенант пощипал пальцами нижнюю губу, оценивая задачу. – Слава богу, что не по металлу. Но ведь под самым потолком, сволочь…

– А еще спуститься надо, причем быстро… – добавил фон Ниддл, но никто ему не ответил.

По поводу обратной дороги все было понятно и без слов.

Сколопендра двинулась в путь, медленнее, чем раньше, тоненькими чувствительными ножками-усиками цепляясь за крохотные щербинки-выемки в поверхности. Теперь замолчали и Ратье, и фон Ниддл, интуитивно почувствовав, сколь сложно действовать старшему лейтенанту.

– Замыкай! – беззвучно, одними губами попросил фон Ниддл, когда металлическая гусеница добралась до детектора.

Старший лейтенант чуть отодвинулся назад, подальше от клавиатуры, плеснул себе в лицо водой из кружки, рукавом вытер капли. Самое трудное было впереди.

Взревели сирены пожарной сигнализации, в суматохе забегали по коридорам люди – в поисках точки возгорания. Компьютерная система контроля подсказала место, где сработал датчик: возле разделительного шлюза. Туда и направились охранники.

Они тщательно проверили коридор по обе стороны от барьера, выискивая источник возгорания, но все было напрасно. Они решали совершенно другую задачу – пытались устранить пожар, а потому конечно же не могли заметить источник – крохотную металлическую «зверушку», аккуратно спустившуюся со стены и проскользнувшую в следующий отсек.

– Фух! – Сатур фон Ниддл выдохнул так, словно с плеч свалился чудовищный груз. – Теперь бы до самой камеры без приключений…

До камеры, в которой находился Гром, и впрямь добрались без приключений. Там вновь начали мозговой штурм: переборка оказалась герметичной, попасть внутрь помещения не представлялось возможным.

– Надо чуть подождать… – предложив несколько вариантов, в конце концов сдался фон Ниддл. – Скоро ужин, Грому принесут еду, откроют дверь, тогда проскользнем.

– Дверь не откроют, – спустил его с небес на землю полковник. – Надзиратели передадут ужин через «кормушку».

– Кормушку? – не понял барон.

– Это поворотно-откидное устройство, что-то вроде хитрого окошка, – пояснил Ратье.

– Так чего мы медлим? – разозлился фон Ниддл. – Давно следовало прилепиться к ней! Вот где надо ждать, пока тюремщики ввезут сколопендру в камеру!

Так и произошло, примерно через тридцать или сорок минут после того, как старший лейтенант Терри поднялся наверх, пристроил мини-робота на краешке откидного раздаточного столика.

– Ну вот, мы у цели! – с удовлетворением отметил барон, когда механическая смерть оказалась в камере. – Теперь аккуратно добраться до Грома и…

То самое «и», про которое говорил фон Ниддл, произошло ночью, когда заключенный улегся спать. Вечером его не вызвали на ментальное сканирование – фон Ниддл будто заранее видел ходы противника. Он точно предсказал: Диане требуется время на обдумывание положения. Закончив анализ вариантов, она решилась на ментасканирование, но пришла к выводу, что несколько часов ничего не изменят и тест на детекторе правды лучше провести не ночью, а утром, на свежую голову.

Где-то после полуночи, когда Гром заснул, сколопендра тихо поднялась по его койке, бесшумно пробралась под одеяло и укусила спящего человека в ногу. Последняя часть операции – устранение офицера «Айсберга» – прошла так легко и беспроблемно, что это смахивало на какой-то обман.

И все же Гром перестал дышать – это был факт. Кажется, сквозь сон он почувствовал боль в ноге. Потянулся почесать лодыжку, а потом замер без движения, чтобы уже никогда не отмереть.