Любовь по волчьим правилам - Юлия Зеленина

Даяна насторожилась, вцепившись в одеяло. Наверное, дурные вести стоило принять в более подходящем виде – одевшись. Но с другой стороны, принять удар лежа – намного удобнее, можно накрыться с головой одеялом и тихо рыдать в темноте, как в детстве.

– Вчера я узнал кое-какую информацию, – Макс растягивал слова, как будто пытаясь тем самым отсрочить «смертельный приговор». – Дело в том, что мы с тобой…

Он не успел закончить фразу, его прервала выскочившая из женской спальни Санрайз.

Она обвела общую комнату взглядом, после чего рванула к бывшим апартаментам Макса, которые теперь занимал Дрозд. Не обнаружив профессора, она выругалась и громко воскликнула:

– Я надеялась, что он сдох, и поэтому я его не могу просканировать! Его тоже нет! Как и Герды!

– Думаешь, они возобновили роман и сбежали вдвоем на заре? – иронизировал Макс. Мысль о сговоре Герды и Дрозда казалась ему комичной. Всем было известно, как сильно бывшая ученица, совращенная когда-то профессором, ненавидела его.

– Это не смешно, Макс! Она вела себя вчера странно! Я чувствовала, что она что-то задумала! Я оденусь и пойду ее искать.

– Я пойду с тобой, – поддержал ее Макс.

– И я! – откликнулась Даяна, схватив джинсы со стула, стоящего рядом с диваном.

– Эй, без меня никто никуда не уйдет! – из мужской спальни вышел Чоп. – Я с вами!

– Мы не можем уйти все! – размышлял Макс. – Кто-то должен остаться здесь!

– Это точно буду не я! – заявила Санрайз, направляясь к выходу.

– Чоп, – скомандовал Макс.

– А чего я-то сразу? Даяна может остаться.

– Без проблем, – подтвердила Даяна, замерев и ожидая дальнейших распоряжений лидера «койотов».

– Мы можем сканировать местность – искать сигнал Герды на расстоянии. Ты в этом смысле бесполезен, Чоп. Оставайся на базе и, если вернутся Дрозд или Герда, сразу сигнализируй.

Макс пошел к выходу, Даяна семенила за ним. Она была уверена, что с Гердой все в порядке, наверняка немного эксцентричная особа отправилась «поедать кислород» или разговаривать по душам с хмурым небом. В кукольной голове целительницы иногда зарождались весьма оригинальные способы избавиться от скуки. По-настоящему Даяну тревожило другое: что именно не успел ей сказать Макс? Что-то важное, настолько важное, что должно было изменить ее жизнь!

Мы прощались как во сне.

Я сказала: «Жду».

Он, смеясь, ответил мне:

«Встретимся в аду».

Анна Ахматова

Неожиданный звонок поздним вечером обрадовал Бравого. Профессор Дрозд любезно сообщил, где находится саркофаг, и пообещал прийти рано утром вместе с кем-то из бывших воспитанников.

Руслан Викторович с раннего утра был на ногах. Ему пришлось скоропалительно организовывать поездку в соседний поселок, чтобы извлечь из-под развалин экспериментальной школы саркофаг Дрозда.

Бравый предвкушал встречу с профессором, испытывая при этом легкий мандраж, как когда-то перед экзаменами в институте. Начальник специального отдела зачем-то взял капучино вместо привычного черного кофе и мысленно отметил, что вкус «девчачьего пойла», как называл его когда-то заместитель Иван, весьма приятен. Дверь в комнату допросов распахнулась, вошел Колосов.

– Товарищ генерал-полковник! – удивленно произнес Бравый. – Я не предполагал, что вы приедете!

– Я должен лично увидеть, за что мы отдадим такие деньжищи, – буркнул Степан Иванович и, кивнув на устройство, стоящее посреди комнаты, добавил: – Так это и есть хваленый Дроздом саркофаг?

– Так точно. Утром мы его забрали из пригорода.

– Здоровенная бандура.

– Мы вшестером его еле втиснули сюда, – признался Бравый.

– Когда начнется представление?

– С минуты на минуту. Мне доложили с проходной, что Дрозд уже явился. И не один – в компании молодой девушки.

– Значит, все-таки нашел жертву. Ведет овцу на заклание.

В дверь робко постучали.

– Войдите! – откликнулся Бравый.

Первым появился профессор, за ним вошла смущающаяся Герда.

– Доброе утро! – безрадостно поприветствовал присутствующих Дрозд. – Вижу, его уже доставили! Хлопот не было? Нашли быстро?

– Как вы и указали, саркофаг находился в подвале под развалами сгоревшей школы, – подтвердил Бравый.

– Какой волшебный день! – восхищенно воскликнула Герда, с интересом разглядывая наполовину стеклянное устройство, напоминающее солярий. – Сегодня Пиноккио превратится в обычного мальчика! То есть в девочку!

– Она совсем дитя, – растерялся генерал-полковник, наблюдая за миловидной, совершенно безобидной девушкой.

Дрозд поспешил представить спутницу:

– Это Гертруда.

Бравый вспомнил тот день, когда Грифель сдавал «койотов». В списке фигурировала и Герда, ее он характеризовал как доброго и хорошего человека. «Как жаль, что под колеса мчащегося на всех парах поезда жизни попадают те, кто этого совсем не заслуживает!» – с грустью подумал Руслан Викторович, разглядывая хрупкую изящную девушку, которая в их деле значилась как опасная преступница.

– Вы ведь целительница? – мягко уточнил Бравый.

– Дар Герды – забирать чужую боль, – с улыбкой ответила она.

– Это чудесный дар!

Бравый выразительно взглянул на смущенного Дрозда, это стало сигналом к началу сеанса. Профессор подошел к своему убийственному творению и открыл панельку, под которой скрывались кнопки с цифрами. Он на мгновение замер, вспоминая шифр, затем набрал несколько цифр, но крышка саркофага не открылась. Старик нервно потер виски.

– Дайте мне минутку, – нервничал профессор. – Надо вспомнить комбинацию цифр…

– Это ведь не уловка? – вполголоса уточнил Бравый. – Вы не пытаетесь сбить нас с толку?

– Я привел сюда Гертруду! – ответил Дрозд, злобно сверкнув глазами. – Зачем? Как выдумаете? На экскурсию?!

После очередного ввода цифр крышка с виду безобидного устройства мягко поднялась.

– Гертруда, то, что мы делаем, – это ошибка, – тихо прошептал профессор, подавая руку бывшей ученице, чтобы помочь ей сделать смертельный шаг в саркофаг.

– Какая же это ошибка, если исполняется самая заветная мечта Герды?! – ответила она с улыбкой.

– Ты – единственный лучик света в моих дремучих дебрях жизни! Я хочу, чтобы ты это знала.

– Вы как будто бы прощаетесь с Гердой навсегда, профессор!

– Нет, конечно, нет! – лгал пожилой человек, чувствуя ком в горле. – Я люблю тебя, моя прекрасная Гертруда.