Германия. Противостояние сквозь века - Александр Широкорад

Итак, настала пора решить вопрос с Проливами. И вот 18 декабря 1806 г. султан Селим III издал фирман о войне с Россией. Казалось бы, вот прекрасный повод, чтобы решить все проблемы. Однако по воле Александра I основные силы России были сосредоточены на западе. В результате война с турками затянулась, и лишь в мае 1811 г. был подписан Бухарестский мир, по которому Россия получала Бессарабию.

Как видим, проблема Проливов не была решена. Но еще не все потеряно. Наполеон увяз в испанской войне, антифранцузские настроения распространяются по всей Европе. Поэтому нетрудно предположить, что Наполеон рано или поздно совсем увязнет в большой европейской войне, и тогда Россия останется один на один с Оттоманской империей.

Наконец, Наполеон, как и все люди, смертен. Я даже не буду говорить о смерти от яда или бомбы террориста. Рассмотрим самый выгодный для Наполеона вариант. Пусть он проживет еще лет 15–20. Пусть он сумеет укрепить свою власть над Европой. Но ведь все равно когда-то он умрет. И чем большей будет его власть, тем большая свара начнется в Европе после его смерти. Никто в те годы не сомневался, что опереточному клану Бонапартов не удержать власти в случае смерти их гениального родственника. Это не размышления «задним умом» из XXI века. Это – политическая арифметика, понятная в начале XIX века не только дипломатам, но и любому дворянину средних умственных способностей.

Увы, наши историки предпочитают помалкивать об упущенных возможностях России. Зато все историки долго и нудно разглагольствуют о невыгодности России континентальной блокады, навязанной Наполеоном Александру I.

Французский историк Жан Тюлар писал: «Замкнув кольцо континентальной блокады, Наполеон перекрыл потоки зерна, пеньки и леса в Англию, не предоставив России альтернативных рынков сбыта. Все это, разумеется, вызывало резкое недовольство русских купцов. По имеющимся данным, русский экспорт во Францию едва достигал 257 тысяч рублей, тогда как Франция импортировала в Россию товаров на сумму в 1 миллион 511 тысяч рублей»[77]. И ему вторит хор наших историков, начиная с патриарха – академика Тарле, мол, это все подрывало благосостояние дворянства и всей страны.

Но, пардон, риторический вопрос: а кто получал французские товары – спиртные напитки, парфюмерию, фарфоровые и ювелирные изделия и т. п.? Крепостные крестьяне или самоеды на Севере?

Не надо врать. Без этих предметов не могло обойтись как раз дворянство, и в первую очередь их жены и дочки, которые в этом случаев держали мужей и отцов под каблуком.

Наполеон раскрыл перед Россией рынки всей Европы. Он построил великолепные дороги, причем не только во Франции, но и в Германии, и в других странах. Он ликвидировал множество таможенных кордонов.

Русские купцы могли искать выход на восток через Каспий или на юг, в Средиземное море. Как раз и повод потребовать от Наполеона надавить на султана. Мол, нельзя торговать с Англией, так дай гарантии свободного прохода через Проливы торговых судов под конвоем военных судов, защищавших их от пиратов.

Общепризнанно, что континентальная блокада дала толчок к развитию промышленности всей Европы. Так что мешало нашему царю-батюшке заняться созданием собственной промышленности?

Ну и совсем очевидный вопрос: что хуже – терпеть убытки от континентальной блокады или вести войну с Наполеоном? Наши историки написали не менее тысячи книг об «Отечественной войне», но, увы, никто не попытался подсчитать, в какую сумму обошлась нам одна только кампания 1812 года, я уж не говорю, в 1813–1814 гг. Ни Москва, ни десятки других городов, затронутых войной, не были отстроены полностью и через 10 лет. Мало кто знает, что армия Кутузова, преследуя Наполеона от Москвы до русской границы, потеряла от 70 до 80 % своего личного состава.

Потери в кампанию 1812 года были на порядок выше всех возможных потерь от континентальной блокады за 20 лет.

Так ж что получается – Наполеон не был агрессором? А как же школьные учебники? А кинофильм «Гусарская баллада»: «На родину надвинулась беда, второго в день форсировали Неман нежданно Бонапартовы войска».

Увы, агрессором был не злодей Бонапарт, а наш родной Александр Благословенный. Для него Тильзитский мир стал лишь необходимой передышкой для новой войны.

Я не буду говорить о резком увеличении численности армии, о реформах Аракчеева в артиллерии и т. д. Это меры необходимые, и считать их поводом к войне просто глупо. Вспомним пословицу: «Хочешь мира – готовься к войне».

Когда Наполеон попросил руки сестры Александра I Анны, ему отказали в довольно грубой форме. Между тем тогда была свободна и другая дочь Павла I, Екатерина. Самое забавное, что наши историки, особенно дамы, ставили в заслугу царю этот отказ. Как можно отдать сестру «узурпатору и врагу рода человеческого»? Между тем вся Европа и до, и после 1815 г. считала Наполеона величайшим человеком своего времени.

Наконец, император постоянно был в разъездах, и ему от русской великой княжны нужно было лишь одно – родить здорового наследника. Кроме этого, на ее долю приходились лишь роскошные дворцы, балы, охота и т. д.

Александр I упекал своих сестер и в Тверь, и в захолустные германские княжества, а вот Париж был недостоин русской великой княжны!

По совету фаворита Сперанского царь в декабре 1810 г. издал новый таможенный тариф, больше всего затрагивавший торговлю с Францией. По этому тарифу пошлина на бочку вина составляла 80 рублей, а ввоз водки и предметов роскоши вообще запрещался. Царь приказал всякий контрабандный товар попросту сжигать и, заметим, не побоялся возмущения дворян, для которых, собственно, и ввозились французские предметы роскоши.

Таким образом, царю Александру I и его немецкой камарилье было попросту плевать на интересы как дворян, так и крестьян, и на все геополитические интересы страны в целом.

В 1811 г. началось сосредоточение русских армий на границах с герцогством Варшавским. 17 октября 1811 г. в Петербурге между Россией и Пруссией был подписан секретный военный договор, направленный против Франции. Любопытно, что генерал Шарнгорст, подписавший договор, прибыл в Петербург под чужой фамилией.

В феврале 1812 г. Александр I заявил: «Я скорее готов вести войну в течение десяти лет… удалиться в Сибирь… чем принять для России те условия, в каких находятся сейчас Австрия и Пруссия»[78].

Наполеон ответил сосредоточением своих войск на Одере и Висле. Там он с горечью заметил русскому генералу Чернышеву: «Такая война из-за пустяков».

Итак, нравится нам или нет, но Наполеон в 1811 г. не желал воевать с Россией. Его войска завязли в войне на Пиренейском полуострове, континентальная блокада оказалась не столь эффективной, как думал Наполеон, и нужно было что-то делать с Англией. Наконец, французская буржуазия получила от войны больше, чем могла мечтать, и теперь хотела от власти лишь одного – мира. Определенная усталость наблюдалась и во французской армии. Один из генералов зло писал жене: «Мы [то есть армия] вернемся в Париж лишь после похода в Китай». Письмо было перлюстрировано полицией, а копия передана императору.