Моя война - Виктор Косенков

Позади зашелестело. Мигом позабыв про боль, я резко развернулась и застыла, рассматривая вероятного противника. Луна, светившая мне в спину, теперь превращала силуэт человека просто в черную тень.

У тени не было кисти руки, это я видела ясно. И что-то не так было с ногами. Они были похожи на какие-то тумбы, оплетенные канатами. Человек стоял у края шоссе и смотрел в мою сторону. Я чувствовала его взгляд, хотя не могла разобрать выражения его лица.

— Ты кто? — спросила я.

Силуэт дернулся, будто его ударило током, сделал пару шагов. Что-то забулькало и полилось на дорогу. Темная жидкость растекалась около ног существа. Я уже не была уверена в том, что это действительно человек.

— Что тебе нужно? — спросила я и отступила на шаг.

На мои слова, или, может быть, на движения, существо отреагировало активно. Силуэт сделал несколько шагов вперед. До моих ушей донеслось не то мычание, не то стон. Ноги-тумбы передвигались с трудом, мне показалось в отсветах луны, что на них намотано что-то блестящее, отливающее синевой.

А еще я ощутила запах. Спутать его было нельзя. Плохой запах. Я напряглась.

Существо забулькало, а потом я услышала, с трудом разбирая слова:

— Не мнеее кк… нужн… кк… нужно… аккк… ткк… тебе…

Он сделал шаг, но поскользнулся в луже, которая натекла на асфальт. Тело рухнуло на дорогу с мокрым шлепком, с которым обычно падает на колоду кусок мяса на рынке. И тогда я увидела лицо незнакомца. И все остальное тоже. И поняла, откуда шел такой мерзкий запах — от разлагающейся плоти. Незнакомец был мертв. Давно. Его разделывали в анатомичке. Потрошили, расшвыривая внутренности, разрезали кости и сухожилия. Искали. Искали нечто, спрятанное внутри тела.

Может быть, эти мертвые глаза видели того, кто производил вскрытие. Лицо азиата с мелкими, острыми зубами. Того самого, которого я уложила в морге больницы Красного Креста.

Передо мной был связной. Садабад Кархаи. Мертвец из морга. Не мертвый, не живой, он ворочался в луже собственной крови, стараясь подняться на ноги, на которые намотались его же собственные кишки. Я стояла, не имея ни малейшего желания общаться с мервецами.

— Пом ккк… — пытался выдавить из себя Садабад. — Помо…кккк… Помоги…

И протянул руку. Так упавший просит помощи, когда не может встать.

Подойти к нему. Взять за разлезающиеся ткани. Потянуть, чувствуя, как подобно чулку сползает кожа… Это было нелегко. Так же нелегко, как первый раз выстрелить человеку в лицо. Но я стреляла.

Он был тяжел. Той самой мертвой тяжестью, что отличает мертвое существо от всех живых. Пальцы его уцелевшей руки сжали мою ладонь. Крепко, до боли.

Какое-то мгновение я смотрела в мертвые глаза и дыру между бровей, а потом Садабад издал очередное “кккк…” и упал на четвереньки, уползая в сторону обочины, оставив на моей руке что-то маленькое, плоское и твердое.

Он обрушился в кусты, и я еще долго слышала, как хрустят, ломаясь, сучья в ночном лесу. Мертвец шел через лес куда-то на запад. По прямой, как идут, когда ясно видят цель.

Вдали на шоссе показались огни фар.

— Сколько мне трудов стоило взять у него этот грузовичок, сестра, ты не представляешь! Сахиб сказал мне, что у тебя машина, но я то знаю, что никакой машины нету. А тут до Джайпура еще идти и идти. К тому же ночь… А этот мерзавец машину не дает, представляешь, сестра?! Родственник, называется. С таким трудом… А где ты так испачкалась? Запах какой! Ну, ничего, сейчас домой приедем, я тебе…

Хатхи все болтал и болтал. Я сидела рядом с ним на сидении грузовичка, принадлежащего Аталу. Добравшись до дома, Хатхи чуть ли не силой захватил этот транспорт и рванулся на мои поиски. Добрый человек.

— Скажи, Хатхи, — прервала я его восторженную болтовню, — а что находится на западе отсюда?

— Ну, как тебе сказать, сестра, — озадачился он. — Много чего. Так много, что я даже не сумею вспомнить все сразу, например, Африка…

— Нет, нет. Неподалеку от Джайпура. Что-то такое связанное… Я не знаю. Может быть, с легендой?

— Хм, — Хатхи поскреб бороду. — Вроде бы нет ничего… А-а! Есть! Самый большой в штате храм Шивы. Как раз там проводят наиболее пышные похороны. Шива, танцующий на погребальном пепле. Повелитель мертвых. Очень красивый храм. Я могу свозить тебя туда, сестра, но после того, как привезут мою новую машину. У меня будет новая машина, представляешь?! Все соседи лопнут…

Я перестала его слушать. Так вот куда шел мой мертвец!

Я потрогала завернутый в шелк шнурка туги чип. Любопытные, однако, подарки делают боги.

Связной выполнил то, что был должен. И я радовалась, что смогла хотя бы чем-то помочь ему. Мертвые всегда благодарны за помощь. Даже если, это просто протянутая упавшему рука.

Али был одет так же, как и при нашей первой встрече. Мне показалось, что в нем ничего не изменилось. Даже взгляд темных глаз был таким же, чуть масленым, чуть отстраненным, прикованным к своей виртуальной подруге, вилявшей бедрами на весь Джайпур, со всеми его храмами и чудесами, да и на весь мир тоже.

— Принесла? — Али радостно заерзал на скамье. В голосе его послышалось удивление.

— Можно так сказать, — ответила я. — Это было нелегко.

Али качнул головой, соглашаясь.

— Тогда я готов совершить сделку. Покажи чип — и информация твоя.

— А если этой информации мне будет недостаточно?

Мальчишка удивленно поднял брови, почесал лоб и, склонив голову на бок, выдвинул добавочные условия:

— Тогда я дам тебе любую другую информацию, которая покажется тебе стоящей.

— Хорошо, — согласилась я. — Потому что товар, который ты заказал, стоит много.

— Я догадываюсь. Никто из тех, кого я знаю, не сунулся бы в морг той ночью.

— Именно той ночью?

— Да это так, — Али отмахнулся. — Местные предрассудки. Просто там орудовали такие люди, с которыми не каждый решился бы связываться.

— Понятно, — я положила на стол шелковый платок с завернутым внутрь чипом. — Вот то, что ты просил.

Али отодвинулся.

— Откуда это у тебя?

— От верблюда. Мы тут сидим уже довольно долго. Давай ближе к делу.

— Хорошо, — Али пододвинулся ко мне. — Будешь спрашивать или тебе сбросить развернутый вариант, вроде статьи?

— А ты можешь и так?

— Могу. Я вообще много чего могу. Если хочешь, я с тобой просто обменяюсь воспоминаниями. Ну, не обменяюсь, мне от тебя ничего не надо. Просто скину тебе свои. Прямо в мозг.

— Ментал?

— Называй как угодно. Хоть крокодилом. Дело делать будем?

— Будем.

— Давай руку…