Демоны, коты и короли - Евгений Щепетнов

– Я сейчас разбегусь и врежусь башкой в стену. Проломлю себе череп. И тогда все твои планы пойдут в задницу этому раскрашенному клоуну! (Я указал на «банщика», терпеливо ожидавшего окончания наших переговоров.) И что ТОГДА ты будешь делать?

– Мда… – «Мамаша» хмыкнула, взглянула на меня, и мне показалось, что в ее взгляде появились искорки уважения. – Проблема! Но ведь и ты тогда умрешь, не жалко себя? А то, что после твоей смерти я убью твоих подруг, замучаю их до смерти, это как? Не жалко? Ты помнишь, какая я искусница в пытках? У меня на пыточном столе кричали и плакали не только слабые женщины, но и сильные не только телом, но и духом мужчины! Помнишь того, без кожи? Хе-хе-хе…

О господи! Я помнил! Я все помнил, все, что прятал в мозгу, не позволяя себе вспоминать! Упырица проклятая! Ну ладно, сука, держись!

Впервые после моего вселения в тело Эйлара я попытался из него выйти. Впервые. И потому то, что произошло сейчас, стало для меня сюрпризом, и надо сказать – очень неприятным сюрпризом!

В детстве я однажды влип. Нет, не так, как «влипают» в неприятности, в какие-то проблемы, в ситуации, – по-настоящему влип. Сунулся в лужу, гордо именуемую прудом, отошел от берега метра на три – глубины там было едва выше щиколотки (желто-зеленой жидкости, состоявшей пополам из коровьей мочи и зазеленевшей воды) – и увяз! Ноги погружались все глубже и глубже по мере того, как я ими сучил, пытаясь выбраться из коварной ловушки. Беда!

Помню, какая меня охватила паника – ну как же так, я в трех метрах от берега и влип, как муха в ловушку! А если ил расступится еще больше? Если я сейчас хлебну этой зеленой жижи и умру – прямо здесь, в луже из мочи и грязи?

Мне было тогда пять лет, всего пять лет, но до сих пор помню тот ужас, то ощущение собственного бессилия, дыхания смерти, когда я впервые поверил, что могу умереть.

Дети не верят в смерть. Умирают другие, а ребенок, само собой, бессмертен! Пока однажды не поймет – он такой же, как и другие, и тоже когда-нибудь «покатается в красном ящичке». И это бывает очень неприятным открытием. До слез неприятным!

Меня спас пастух – корявый, пахнущий потом и перегаром дядя Коля. Он с холма над прудом заметил рыдающего, перепуганного ребенка, увязшего по пояс, бросил стадо, скинул растоптанные башмаки и, забредя в липкую грязь, выудил меня, прощавшегося с жизнью, замерзшего и несчастного дурачка.

Досталось мне потом крепко – вначале от дедов, потом от родителей – «Зачем полез в грязь?! Кто тебя надоумил?! Почему ты такой дурак?!» – и еще много, много подобных риторических вопросов, на которые у меня нет и никогда не было ответа.

Я не знал, почему не могу выбраться из тела Эйлара и что меня держит. Уже потом, размышляя над проблемой, пришел к выводу – чем дольше нахожусь в чьем-то теле, тем сложнее мне из него выбраться. И наступит день, когда какое-то тело станет для меня родным – навсегда.

Теперь-то я это знаю наверняка. Душа «пропитывает» тело носителя, пронзает его миллионами тонких нитей-связей, и чтобы выбраться, освободиться, нужно причинить себе такую боль, такую… ТАКУЮ! Ой-ей…

Наверное, только женщины меня поймут. Попробуй-ка, отдели кусок тела, выдави его из себя, да еще через такое узкое отверстие, которое категорически не желает пропускать ничего твердого диаметром больше… хмм… по разному. В общем – это больно. Очень больно!

Дернулся раз, дернулся два – никак!

Боль в голове, перед глазами круги – не получается!

Рванулся еще, зашатался…

«Мама» заметила, заволновалась:

– Сынок, ты чего? Эй, что с тобой?! Воды, дайте ему воды – переволновался! Счастье же – идти под венец с любимой матерью, вот и переживает! Усадите его в кресло! И пошлите за лекарем! Где лекарь, демоны его раздери?! Когда он нужен – никогда нет рядом этого проклятого!

Больше всего я боялся сразу же после выхода из тела Эйлара потерять сознание. Ну вот только представить – стоял некий «мальчик», разговаривал со своей мамусей и… падает, а из него вылезает лохматый хвостатый полосатый паразит! И тоже падает без сознания. И как все это воспринимать? С точки зрения людей, уверенных, что большинство из их соседей заражены демонами. (Я тоже всегда так считал!) Верите в демонов? И вот вам пример – демон в теле будущего короля!

Конфуз! Паника! «Давайте сюда демонолога! Скорее, демонолога! Скорее, лекаря! Да не стойте, идиоты, делайте что-нибудь!»

Нет, я не потерял сознания. Но и сил моих хватило только на то, чтобы проложить «путь» к балке, скрепляющей своды потолка, и улечься там, слегка свесив голову, чтобы было видно «поле боя».

А там творилось сумасшествие. «Мамаша» вопила, требуя лекаря, храмовые служащие, не разобравшись в ситуации, вдруг начали бить в колокола и бросать лепестки цветов, что вызвало еще большее неудовольствие Эйларовой «невесты», заглушившей колокольный звон истошными воплями.

Тем бойцам силовой поддержки «мамаши», что находились снаружи храма, охраняя подступы к святая святых – ее телу, – совсем уже не было ясно, что случилось под сводами звездолетоподобного сооружения. Они почему-то решили, что на свадебную процессию было совершено нападение, а потому бегали как муравьи, размахивая своими заостренными железками, разыскивая отряд мифического врага и заводя друг друга воинственными криками. Что еще больше усугубляло случившийся хаос.

Я видел происходящее снаружи через застекленные окна, расположенные в краях купола, и если бы не полное изнеможение и усталость, получил бы истинное удовольствие от устроенного мной безобразия! Вот теперь, «мамаша», попробуй-ка, подженись на своем сыночке-извращенце!

Вот только смеяться сейчас я не мог, и не только по причине полного своего изнеможения. Я четко понимал (впрочем – и понимать тут нечего, все слышно!), что следующим шагом будущей королевы станет вызов на место происшествия зарекомендовавшего себя с лучшей стороны и лояльного власти демонолога. Той, что вернула в свои тела души двух соратников Эйлара.

Вернула дважды – сможет и третий раз! Это же очевидно, как дважды два!

И вот тут таилась проблема. Моя проблема, не «мамашина». Как мне добраться до колдуньи-демонолога? Если я даже не знаю, где та живет!

Острый слух – большое дело, особенно когда нужно разобрать, что говорит твой противник. А уж коту в остроте слуха отказать невозможно – мышь слышит за десяток метров, не то что резкоголосую, не сдерживающую раздражения бабу. И за то время, пока я набирался сил, лежа на покрытой темным лаком балке, наконец-то в полной мере узнал, что думает мамаша о своем сыночке и о том, что же с ним все-таки случилось.

По поводу самого «меня» – это неинтересно. Вялый, как мой «папаша», никчемный, туповатый, вредный, самодовольный, глупый – в общем, полное дерьмо, кроме как в постели. Последний пункт меня просто корежил…

Что касается версии моего обморока, так тут все было логично и нормально. Во-первых, я вялый, и как только она поговорила со мной по-взрослому, тут я и сдулся. Упал в обморок.