Исцеление от травмы. Как справиться с посттравматическим стрессом и вернуться к полноценной жизни - Кэти Мортон

слышала, как Хелен кричит, чтобы я перестала, или чувствовала, как она тянется ко мне, чтобы отдернуть мою руку. Последовательность ее действий и неизбежность наказания, хотя и в шуточной форме, постепенно свели на нет мое навязчивое желание, и с тех пор я оставила свои руки в покое.

Я понимаю, что рассказ об избавлении от привычки грызть ногти в контексте обсуждения травмы может показаться несколько бестактным или даже бессердечным, но я считаю, что важно понять, как именно мы обучаемся новому на примере бытовых ситуаций, прежде чем мы начнем применять эти навыки в отношении таких масштабных проблем, как наличие травмирующего опыта. Предлагаю начать с изучения трех типов поведенческого научения: классического обусловливания, оперантного обусловливания и научения путем наблюдения.

Классическое обусловливание оказало огромнейшее влияние на данную область психологии. Не могу не поделиться с вами своей любимейшей шуткой, связанной как раз с этой темой: «Павлова у нас каждая собака знает». Если вам непонятно, в чем суть шутки, не огорчайтесь, я сейчас все объясню. Классическое обусловливание состоит в соотнесении нейтрального стимула с естественной ответной реакцией. Такой вид обусловливания был открыт случайным образом в ходе знаменитого эксперимента русского ученого Ивана Павлова в 1890-х годах. Павлов предположил, что у собак выделяется слюна, когда перед ними ставят еду, и это вполне логично. Если животные видят еду и чувствуют ее запах, разумеется, у них выделяется слюна — именно с этого начинается процесс пищеварения. Но при этом ученый заметил, что у собак выделялась слюна уже тогда, когда они слышали шаги его ассистентов, которые готовили еду для проведения экспериментов. Собаки научились тому, что за звуком шагов следовала подача еды, поэтому организм реагировал подготовкой к употреблению пищи.

Обнаружив такую реакцию, Павлов захотел подтвердить свое открытие и протестировать следующую гипотезу: можно ли соотнести нейтральный стимул с естественной ответной реакцией. Павлов воссоздал условия эксперимента и включил в его ход еще и звонок колокольчика, который звучал, прежде чем собакам давали еду. Он хотел проверить, можно ли связать нейтральный стимул (звонок колокольчика) с естественной реакцией собак при виде еды (выделением слюны). Каждый раз, когда ассистенты собирались кормить животных, Павлов сначала звонил в колокольчик, а затем собакам давали еду. Постепенно они стали ассоциировать звонок колокольчика с кормлением, и, просто позвонив в колокольчик, Павлов мог вызвать у животных выделение слюны. Такие результаты подтвердили верность теории классического обусловливания, и Павлов посвятил последующую часть своей карьеры ее дальнейшему изучению[73]. А теперь понимаете шутку? Она такая дурацкая и смешная, и я ничего не имею против, если вы пошутите точно так же на следующей вечеринке.

Ценность данного типа научения для нас состоит вот в чем: если в нашей жизни есть некий триггер или стимул, который заставляет нас испытывать боль или огорчение, мы можем выработать у себя ассоциацию этого стимула с чем-то более позитивным и тем самым избавиться от негативных ассоциаций. Например, известно, что общественные мероприятия привели к повышению количества заражений COVID-19 и смертей. Зная это, мы можем начать соотносить любые мероприятия с болезнью и смертью и приобрести навязчивое желание полностью самоизолироваться. Тем не менее после получения вакцины и лечения мы можем постепенно возвращаться к общению с другими людьми без вреда для собственного здоровья и здоровья окружающих, а значит, и начать отмечать, что все меньше людей заражаются и все больше — выздоравливают. Понемногу привыкая к пугающему явлению (присутствию на мероприятиях) и понимая, что оно необязательно приводит к печальным результатам, мы сможем заменить предыдущую ассоциацию на новую. Такой факт не только относится к категории любопытных сведений, но и вселяет надежду на лучшее будущее тем из нас, кто чувствует, что находится в плену своего прошлого опыта.

Следующий тип поведенческого научения — оперантное обусловливание. Именно о нем мы, как правило, чаще всего слышим и чаще всего им пользуемся. Суть его состоит как раз в том, что я описала, рассказывая о своей подруге Хелен и своем желании перестать грызть ногти: последовательность ее действий и неизбежность наказания каждый раз, когда я пыталась поднести пальцы ко рту, помогли мне избавиться от ранее привычного поведения. К наиболее известным исследованиям теории оперантного обусловливания относится серия экспериментов Скиннера в 1930-х годах. Ученый назвал их «ящиком Скиннера», чтобы продемонстрировать, как система поощрений и наказаний может модифицировать поведение. Скиннер помещал в ящик со встроенным в него рычагом голодных крыс. Когда крысы начинали бегать по ящику и в какой-то момент случайно нажимали на рычаг, в кормушке оказывалось некоторое количество гранул крысиного корма. Крысы быстро усвоили, что, когда они голодны, они могут добыть еду, просто нажав на рычаг. Еда считалась позитивным подкреплением данной модели поведения, так как поощряла крыс нажимать на рычаг для подачи еды и тем самым повышала вероятность того, что они продолжат нажимать на рычаг снова и снова.

Еще один способ закрепить определенную модель поведения состоит в устранении нежелательного стимула, который называется отрицательным подкреплением. В «ящике Скиннера» такая форма подкрепления была реализована при помощи подачи тока ко дну ящика, из-за чего животные испытывали дискомфорт и были вынуждены бегать намного быстрее. Когда они случайно нажимали на рычаг, подача тока прекращалась, тем самым устраняя дискомфорт. Крысы довольно быстро выяснили, что нажатие на рычаг устраняет неприятные ощущения, и, едва их помещали в «ящик Скиннера», сразу же спешили к рычагу и нажимали на него. Негативное подкрепление научило их нажимать на рычаг и проделывать это быстро[74].

Когда я училась в колледже, мы отрабатывали эти знания на компьютерной игре, которая называлась «Сниффи — виртуальная крыса». Так мы могли проводить такие же эксперименты, как и Скиннер, но не причиняя животным никакого вреда. Было любопытно наблюдать, как такие простые варианты позитивного или негативного подкрепления меняют модель поведения. Мне также было приятно, что благодаря технологическому прогрессу мы можем перестать использовать в экспериментах настоящих животных, поскольку я была совсем не уверена, что смогла бы выполнять домашние задания с живой крысой, особенно когда мы приступили к той части эксперимента, где предполагалось применение наказания.

Получив подтверждение, что позитивное и негативное подкрепление могут влиять на поведение крыс, Скиннер попробовал сделать наказание способом коррекции или устранения ранее обусловленной модели поведения: когда крыса попадала в ящик и начинала нажимать на рычаг, в него подавался небольшой разряд тока. Целью такого эксперимента было наблюдение за тем, как быстро наказание сможет подавить ранее обусловленное поведение (умение нажимать на рычаг). Эксперимент оказался успешным: крысы быстро поняли, что нажимать на рычаг не следует, но при этом начали бояться