Из жизни непродажных - Ирина Волчок

- Ну во-от, оби-иделся! - огорченно протянул Павел. - Говорю тебе: позже!

- И я расскажу позже… Давай помолчим лучше, - холодновато ответил Олег.

* * *

- Судя по тому, как нанесен мне удар, бил человек невысокого роста, - рассматривая рентгеновский снимок, задумчиво говорил капитан. - Во мне метр семьдесят шесть, а в нем… не больше метра шестидесяти пяти-семи сантиметров. Это не я такой умный! Это ко мне Леночка и наш доктор приезжали… Леночку помнишь, Олег Дмитрич? Так вот, стукнул он меня сучковатым поленом, а сучок череп и проломил. Черепушка у меня оказалась хрупкая, кальция не хватает. Так мне мой лечащий врач объяснил.

- Петрович, да брось ты об этом думать! На-ка лучше витаминчиков… - Павел протянул ему собственноручно очищенный апельсин. - Вот тут и кальций, и калий, и магний - все есть. А гадину эту мы найдем, не волнуйся.

Капитан взял апельсин, разломил его на несколько частей, одну дольку сунул в рот, остальное как-то машинально отдал Олегу и Павлу, а те так же машинально взяли. Минуту все молча жевали, потом капитан сказал:

- Я не волнуюсь, Павел Владимирович, я работаю. Я же сыскарь или где? - говорил он уже гладко, без пауз, и выглядел довольно бодро, только страшные синяки под глазами делали его похожим на персонаж фильма «Восставшие из ада». - Да, мужики, ну и наверчено всякой всячины в нашем деле! От наркотиков до безумной страсти, подумать только… Павел Владимирович, как вы считаете, будет Генпрокуратура в этом разбираться?

- Честно сказать - не знаю… Может, она давно уже Царьковым занимается. Мне показалось, прокурор совсем не удивился тому, что я принес… - Павел махнул рукой. - Да и черт с ним, нам бы твоего обидчика достать!

- Вот так, значит… Интересно…

- Эдуард Петрович, я думаю, что в избушке был кто-то по собственному почину, не по указу Царькова, - вступил в разговор до сих пор молча слушавший Олег. - Это вы правильно заметили: наверчено столько, что я совсем запутался.

- Ну да, кто-то имел к припрятанному повышенный интерес… Там деньги быть могли? Я-то нашел только… такую пластиковую упаковочку с диском - или дисками, не успел разобраться. Скорее всего, наличка была только та, что мы еще в тот раз в домике нашли, там немало было… на мой ментовский взгляд, конечно. И карточки электронные. «Виза», кажется. Наверняка это те деньги, которые он сумел как-то снять с теткиных счетов. Хакерским способом, скорее всего. Электронные денежки он вез с собой, этот несчастный Кобылкин… И они у нас. Но ведь тот, кто меня стукнул, мог этого не знать. Он как-то узнал - да как, от Приходько, наверное! - кто убил Карцеву, и что потом произошло… И поехал проверить, нет ли там чего, что мы недоглядели. А тут я ему помог… - Капитан помолчал. - Да, у мадам Карцевой было что-то, о чем мы не знаем. И о чем Сергей в письме не написал.

- Если от Приходько, тот, наверное, рассказал, что вы оттуда привезли, - заметил Олег.

- Не обязательно. Мы же не знаем, какие у этих… людей отношения. Может, они в конфронтации друг с другом. Я вообще не представляю человека, который бы с Приходько мог ладить… - ответил Васильев. - С большой долей вероятности можно предположить, что был там Байкин. И росту он маленького, но мужик жилистый, и с Карцевой у них дела не только постельные были. А? Как думаешь, редактор?

- Влад мне тоже говорил, что Байкин - главный враг. Только, по-моему, он проиграл вчистую. Теперь ему осталось только следы заметать, - сказал Олег.

- Да? А мне вот кажется, что у нас, кроме догадок, против него ничего нет, - ответил капитан. - На дубинке, которой он меня приложил, кроме моей кровушки нет ни-че-го! Следы ног и шин снег засыпал. К тому же я там был не при исполнении, я ведь от работы отстранен… и местных ментов вы не потревожили. Так что дела по покушению на меня никто не возбуждал. Одно хорошо: кто бы то ни был, теперь он притихнет.

Капитан помолчал, о чем-то задумавшись, потом горько усмехнулся и подмигнул своим страшным глазом Олегу:

- Помнишь нашу встречу на конспиративке? Олег тоже усмехнулся:

- Помню… Как не помнить.

- Я-то вас зачем тогда позвал? Мы с Саньком договаривались, что он в материале каком-нибудь про диск этот расскажет: вот, мол, какое мне кино по почте прислали. А я с этой газеткой и со своей подброшенной пластинкой - к начальству: смотрите, что за дела! Надо бы заняться!… Начальство, конечно, было бы недовольно, но отмахнуться бы не смогло. И начали бы мы фигурантов в прокуратуру и в ментуру вызывать да допытываться: а с кем это вы тут беседуете? А когда? А это что за бумажку подписуете? А порошочек этот - уж не героинчик ли, часом? И так далее - до полного их признания… А тут - бац! - Карцеву упокоили, и - бац! - Камнева повязали… А теперь - бац! - меня отстранили от работы…

Капитан замолчал и грустно уставился в потолок.

- И хорошо, что отстранили! - с энтузиазмом воскликнул Павел. - У меня главным начальником охраны работать будешь! Будешь?

- Это что, в Сибирь к вам ехать? - растерялся капитан.

- Зачем в Сибирь? Я в вашем городе комбинат строю.

Когда они ехали обратно, позвонила Стася.

- Олег Дмитриевич, миленький, с папой все будет хорошо! - радостно закричала она. У Олега от ее звонкого голоса даже ухо заложило. - Операция прошла отлично! Папа будет ходить!

- Наконец-то хорошие новости! Поздравляю! - обрадовался Олег. - Держись, папе большой привет. Постараюсь приехать, будем реализовывать наш план.

- Не надо никакого плана! У меня все отлично, - упрямо ответила Стася. - До свидания, мне пора…

И она быстренько свернула разговор.

- Кто это? - полюбопытствовал Павел.

- Это дочка моего студенческого друга. Он попал в аварию. Сделали операцию, она говорит, что теперь нормально все будет. Преданная дочка у Владьки оказалась, несмотря на крайнюю избалованность. Уже почти месяц из больницы не уходит, ухаживает за лежачим мужиком… Представляешь?

- А сколько ей лет?

- Ровесница моего Тошки.

- Матери нет, чо ли?

- Да есть! - с досадой сказал Олег. - Только неладное у них что-то в отношениях… Не знаю я ничего. Жалко мне Влада. Парень он хороший. И журналист талантливый, но его все время заносило в сторону денег. Душа требует правды, а что-то еще в нем - денег и шума. Он же редактор и совладелец царьковской желтой газеты вот уже полтора десятка лет.

- Ага! - многозначительно сказал Павел. - А если мы ее перекрасим?

- Кого - газету? Как?

- Я ее куплю! А ты переделаешь.

Олег развернулся всем корпусом, даже немного вперед наклонился, и внимательно всмотрелся в лицо друга. Лицо было довольное и безмятежное.

- Чо смотришь?

- Паш, скажи честно: чтобы так разбогатеть, надо обязательно лезть в криминал?