В глубине сердца - Шарон Сэйл

В дверях стоял Монти со шляпой в руке, задумчиво глядя на нее.

— Босс послал меня за новой одеждой.

Саманта отступила, приглашая его войти. Переступив порог, тот одобрительно осмотрел помещение.

— Вы навели здесь настоящий уют, — улыбнулся он. — Да, чувствуется женская рука. Я живу в своей квартире гораздо дольше, чем вы оба, и все равно ощущение такое, словно я еще не распаковывал свои вещи.

Саманта знала, что рано или поздно ей придется снова встретиться с помощником шерифа. Как ни странно, она не ощутила напряженности.

— Почему ему потребовалась смена одежды? — спросила она. Монти ухмыльнулся, отчего стал выглядеть еще моложе, чем был на самом деле.

— Вытаскивать этих четырех воришек из трейлера, полного коров, оказалось весьма грязным делом. Один из них умудрился шлепнуться в самую гущу, и нам пришлось изрядно попотеть, чтобы вытянуть его оттуда и не дать ему задохнуться.

Саманта хихикнула.

— Представляю себе. И конечно, Джон Томас оказался в самой гуще событий, не так ли?

Монти согласно кивнул.

— Да, мэм. Зеленое дерьмо… — он вовремя спохватился и покраснел, после чего попытался придать своим словам больше пристойности, чтобы не оскорбить слух дамы. — Я хотел сказать, что свежий навоз попал на его джинсы и рубашку.

— Ему не следовало посылать тебя за чистой одеждой, он мог бы приехать за ней сам, — сказала она.

— О нет, мэм. Ему действительно нужна была смена одежды. Они отправили меня домой помыться. Получилось так, что виноват, чтоб мне провалиться, оказался я, вернее, тот тип, вывалявшийся в навозе. После этого у меня даже волосы оказались испачканы.

Подробности были излишни. Саманта взглянула на Монти, представив себе уморительную картину, и начала смеяться. Она хохотала так, что на глазах выступили слезы. Стоило ей взглянуть на смущенное выражение его лица, как она принималась хохотать снова, хотя думала, что больше уже не может. Видимо, в этом уголке Техаса стражи порядка и коровий навоз притягивались друг к другу с необъяснимой силой.

— О Боже! — простонала она, держась за бок. — Я пойду соберу его одежду, и спасибо тебе, что пришел после того, как принял ванну, а не раньше.

Монти ухмыльнулся. — Да, мэм. Вы, конечно, правы.

Она направилась в соседнюю комнату, но в дверях остановилась. Он выглядел таким усталым и потерянным, осознала она.

— Монти…

— Да, мэм. — Виноватое выражение появилось у него на лице. Саманта подумала: помощник шерифа ждет от нее вопросов о том, что она услышала у телефонной будки. Но она удивила не только его, но и себя.

— Я хотела сказать, поскольку Джон Томас не приедет, чтобы перекусить, возьмись за дело и прикончи оставшиеся бисквиты. Есть свежий кофе. Чистые чашки в сушилке. В холодильнике масло и джем. Достань сам. Мне потребуется какое-то время, чтобы собрать его одежду и погладить рубашку.

— Да, мэм, — промямлил Монти. — Спасибо.

— Всегда пожалуйста, Монти, — отозвалась она. — И прекрати называть меня «мэм». Зови Самантой, или Сэм, или «эй ты». Кем угодно, только не «мэм».

— Понял вас, — ответил Монти и двинулся на кухню.

Когда несколько минут спустя она вернулась, Монти успел расправиться с оставшимися бисквитами, помыть грязные тарелки и убрать масло и джем обратно в холодильник.

— Все готово, — произнесла она, протягивая ему джинсы и чистую рубашку для Джона Томаса, и только тут заметила, как аккуратно он прибрал все после себя.

— Из тебя получится неплохая домохозяйка. Если по случаю будешь здесь вечером, заходи поужинать вместе со мной и шерифом. Я все приготовлю, если ты потом помоешь тарелки.

Он усмехнулся.

— Звучит многообещающе, но я пока не знаю, — ответил он. — В здешних местах никого да не знаешь, что может случиться. Спасибо за бисквиты и за одежду.

Она проводила Монти к двери, посмотрела, как он сбегает вниз по лестнице, и вдруг оказалась лицом к лицу с Клаудией, открывшей в этот момент дверь напротив.

— Привет! — поздоровалась Клаудия. — Никак не можешь отойти от впечатлений вчерашнего полета? — спросила та.

Саманте потребовалось какое-то время, чтобы сообразить: Клаудия говорит о ее вчерашнем приключении, которое чуть не завершилось сломанной шеей.

— Благодаря тебе все в порядке, — ответила она.

Клаудия кивнула. Наступило неловкое молчание, но вдруг Сэм усмехнулась, словно в голову ей пришла великолепная мысль.

— Слушай, а что ты делаешь сегодня вечером? — спросила Клаудия. Саманта пожала плечами.

— Как обычно, ничего особенно, а что?

— У меня сегодня выходной, — сообщила Клаудия. — Я собираюсь в Нью-Саммерфилд купить себе новое платье. Наконец-то я скопила достаточно денег на автобусный билет домой, но не хочу появляться перед родными как собака с поджатым хвостом. Образно говоря, конечно. — Она подняла брови и провела пальцем по накрашенным губам. — Может, поедешь со мной? Я знаю, что ты редко выбираешься в город.

Саманта не ответила. Ее несколько удивило это приглашение, а также то, что Клаудия знает о ней так много. Пока она думала над этим, та ответила на ее невысказанный вопрос.

— Я очень чутко сплю, — сказала Клаудия. — Порой я слышу, как ты ходишь по квартире. Мне это вовсе не мешает. Я просто слышу и все. К тому же обычно я возвращаюсь с работы и сразу падаю в постель.

Саманта вздохнула. Кажется, ее проблемы известны всем и каждому.

— Я не уверена насчет покупок, — сказала Саманта. — Если тебе еще не известно, то должна сказать: появляться на людях в моей компании может быть опасно. Ты, наверное, еще не слышала, что кто-то хочет моей смерти.

— Бог ты мой! — Глаза Клаудии расширились, и ее крупный накрашенный рот превратился в идеальной формы букву «О». — Мне приходилось попадать в гораздо худшие переделки, и смотри — я перед тобой, живая и здоровая. Если хочешь, поехали. У меня к тому же черный пояс по карате.

Саманта засмеялась. Она просто не могла представить себе эти светлые кудряшки, смешливое лицо в сочетании с кимоно каратиста.

— Это правда! — воскликнула Клаудия, упирая руки в бедра. — Ну что, едем или как?

Саманту обуял дух противоречия. Она так устала быть мишенью, убегающей жертвой. И хотя она знала, что Джон Томас ответит ей отказом, мысль о том, что он ничего не сможет поделать перед свершившимся фактом, подбодрила ее.

— Дай мне только переодеться, — попросила она.

Клаудия закрыла свою дверь и прошла за Самантой в ее квартиру.

— Да тебе не стоит и переодеваться, — заметила она, бросив взгляд на теннисные кроссовки, голубые джинсы и бледно-желтую блузку, составлявшие наряд Саманты. — Ты и так выглядишь отлично.